Сергей Кречетов - Алая книга Страница 2

ПЕСНЬ О МЕРТВОМ КОРОЛЕ

Удары дружные вёселБороздят морские поля.На север дальний уносимГорестный прах короля.

Лежит он в шлеме крылатом.Над пучиной меркнет заря.В его серебряных латахДробится блеск янтаря.

И тихо вздыхают струны,И вторит ветра напев.Он умер, мощный и юный,Свой путь свершить не успев.

Он пал не в битве кровавой.Не в бою обрел он покой.Он выпил кубок с отравой,Поднесенный любимой рукой.

Скрипя, сгибаются мачты,Вечереют морские поля.О, девы, юноши, плачьтеНад телом немым короля!

За туманами холодными,За хребтами льдяных плит,Мы найдем скалу бесплодную,Где лишь волны да гранит.

Там покой Владыки мертвогоНе встревожит чуждый взор.Только плещут волны гордые,Моря царственный простор.

Пусть он спит на ложе каменном,Крепко очи затворя,И на латах красным пламенемСтынет вечная заря.

ПОБЕДИТЕЛЬ

Владимиру Линденбаум

Строй ступеней весь измерен,Долгим зовом стонет медь.Я пришел, обету верен,—Победить и умереть.

Черной грудью злобно дышитНеба траурный покров.Там, внизу, — прибой колышетГребни пенные валов.

Опущу спокойно вежды,Руки бледные простру.Буря рвет мои одежды,Плащ мой бьется на ветру.

Змеи туч ползут над башней.Вольно дышится груди,Все, чем жил, — как сон вчерашний,Все осталось позади.

Черной птицей, черной птицейЧто-то сумрак прочертит.Дрогнув, месяц бледнолицыйМертвый взор свой отвратит.

Только волны в час последний,Разбиваясь о скалу,Возгласят еще победнейДерзновенному хвалу.

Строй ступеней мной измерен,Вещим звоном стонет медь,Я пришел, обету верен,Победить и умереть.

ПОСЛЕДНИЙ СУД

Единственному другу

Там, где берег дик и грозен,Лишь пробьет знакомый час,Меж стволами черных сосенЗаблестит кровавый глаз.

Далеко кругом застонет,Зашумит дремучий бор.Сумрак мертвенный разгонитЯрким пламенем костер.

Я приду к нему, усталый,Скован властью темноты.Ляжет отблеск ярко-алыйНа недвижные черты.

Станет ясна мне впервыеСчастья тайная игра.Пляшут струи огневыеВ дымных отсветах костра.

Обовьют ночные тениПестро-огненный узор,Я прочту в неверной сменеМой последний приговор.

Лишь под серою золоюЗмеи красные уснут,Я недрогнувшей рукоюСовершу мой правый суд.

Нежным блеском перламутраВновь зардеют небеса,И заглянет тихо утроВ остеклевшие глаза.

ДВА МИРА

«Для Господа тысяча лет, яко день един».

За море солнце садилось.Море безмолвьем объято.Тихая даль золотиласьРдяной печалью заката.

Ангелов белые крылья…В сводах небесного храмаВьется серебряной пыльюС моря туман фимиама.

Берегом шел я песчаным.Что-то в душе нарастало.Старое вечно желаннымВновь предо мной восставало.

Прорвана мира граница!..Плещутся волны эфира.Мчусь я, как мощная птица,К берегу дальнего мира.

Вот я средь плена людского,Идут так медленно годы,Тлеет под пеплом земногоОтблеск забытой свободы.

Долго я жил… Но нежданноЧто-то в душе задрожало.Старое вечно-желанноВновь предо мною восстало.

Миг дерзновенный усилья!..Плещутся волны эфира.Мчат меня легкие крыльяК берегу прежнего мира.

…………….

Снова там солнце садилось.Море раздумьем объято.Ясная даль золотиласьРдяной печалью заката.

КУБОК

Владимиру Рубинштейн

Когда я выпью кубок пенныйИ в нем увижу глубину,Возьму свой посох неизменныйИ брошу прежнюю страну.

Пойду звериными тропами,В тени раскидистых дерёв,Пойду упорными стопамиНа звуки дальних голосов.

Кругом шуршат седые травы,И смутен зыбкий шум лесной…Но вот вдали заблещут главыЧервонно-яркой полосой.

И разом длительные годыПомеркнуть в памяти, как сон.Войду под сумрачные своды,Где веет сонностью времен.

И, опустившись на колени,Паду, усталый пилигрим,На полустертые ступени,Последним пламенем томим.

И все, что цепкой пеленоюДавно окутало меня,Растает бледною волною,Как тает воск в струях огня.

И, внемля медленное пеньеИ звон серебряный кадил,Я буду вырван в то мгновеньеИз власти отошедших сил.

Разгонят красные лампадыВлиянья тягостного сна,И тщетно будет вдоль оградыБродить безмолвный Сатана.

СТРАННИК

Щит иссечен. Шлем изогнуть,В ранах грудь бойца.Иль мечты мои не дрогнутРадостью конца?..

Волей сдвинуты границы,Тайна добыта.Чуть блестят, полуоткрыты,Медные врата.

Шаг уверен. Взор спокоен.Мне ли ждать у врат?Кто свершил свой путь, как воин,Не пойдет назад.

Так прими, о край печали,Странника приход.Тусклы — светы. Блеклы — дали.Бледен небосвод…

Шаг еще… Я знаю, где ты,Сладостный ночлег.Далеко простерся ЛетыЗаповедный брег.

Помню я, под говор елей,В детстве снился мнеБледный пурпур асфоделейВ грустной тишине.

Сбылась сказка старых былей,Сбылся давний сон.Тихим плеском нежных крылийВоздух напоен.

Темный лес молчанью внемлет,Тайну затая.Меж полей беззвучно дремлетСонная струя.

Там паду с победным смехомНа поблекший мох,И провеет тихим эхомМой последний вздох.

УЗНИК

Лидии Рындиной

Крепка железная решеткаВ моем окованном окне,И прутьев сеть чернеет четкоВ узорах лунных на стене.

Стою печальный и суровый,Замкнут навек средь тяжких плит,Но некий трепет жизни новойВезде таинственно разлит.

Там, за окном, цветут сирениИ дышит сонная трава,И ветер, влажный и весенний,Едва колышет дерева.

Но, чу! Шаги! Звучать ступени,И слабо своды озаря,В углах колеблет ночи тениМгновенный отблеск фонаря.

А, это ты, мой враг надменный,Мой ненавистный властелин.Нас было двое во вселенной,И вот — я пал, и ты — один.

Что вижу? Руки простираешь?Во прах склонился головой?Ты разделить мне предлагаешьВенец и скипетр мировой.

Но мне презрен твой дар случайный.Не надо царского меча.Кто ведал счастье Высшей Тайны,Не будет братом палача.

И в дни томительной тревогиКогда немолчен зов минут,В твои продажные чертогиМои мечты не притекут.

Ушел… И дверь гремит в затворах,И я один меж прежних дум.Стихает в дальних, коридорахШагов чуть слышных смутный шум.

А за окном цветут сирени,И дышит сонная трава,И ветер, влажный и весенний,Едва колышет дерева.

АРГОНАВТЫ