Алексей Рай - Долгая дорога домой. Стихи Страница 2

История ожидания

далека

колотые орехи, недели без табака,как во время любить на века,оказалось, любить не к спеху.ты теперь далека, далека.поёшь мантры Эдит Пиаф,облаков собираешь хрусталь.«я пилот, и от неба устал,я моряк, и волна мне – сталь,я неправый, от этого прав».

ожиданье, обратный отсчёт.здесь для книги особый час,поцелуи не в счёт сейчас.этих губ есть медовый Спас,и в слезах твоих я крещён.

ожиданье, как поезд ввысь,как границы, которых на картах нет.как последний билети как первый билет.ожиданье – есть целая жизнь.

и ещё, на твоих лугахза окном расцветёт сирень.запах память колышет, срастается в тень,подгоняя время затем,чтобы слышать тепло твоих стен.

там мы вместе ночуем на крышах.тишина становится тише.тише. и не ждём.и друг другом дышим —не дышим.

романс

что у других ни день —птицы завтрашних дел,вина искусных купажей.а у тебя – один.платье к нему надень,и чай с ним вкуснее даже.

что у иных ни путь —истории и что-нибудь,совместные карточки с моря.нам – с головою нырнуть,неба и землю свернуть,рядом быть в счастье и горе.

что бы тебе рассказать,попусту слов не ронять,сердце сомкнуть комом в горле?другим мы оставим мечтать.волос твоих светлых прядьстоят всех дивногорий.

открой глаза

о  винная, невинная душа,о глаза – они обесцвечены.ты молчишь, или не спешавыбор делаешь: чёрт или нечерт.

ты снимаешь с себя платье ночи,состригаешь невинные дреды,и день в памяти зим – короче, —твои сны, как у Кастанеды.

и я, испугавшийся тени,затянув язык в узел моря,содрогаюсь землей постельной,оставляю тебя с дамой в ссоре.

на пурпурной ладони сладость,небо – шифер, а море – краска.смерть покойникам только в радость,смертных – в пляску!

завывая попутными крыльев,утонув в деревянной стати,я проснусь, обниму тебя сильно.

глаз открыт – подо мной нет кровати.

саван

доброе утро, растянутый кашемир,пены дней брызги —телу всласть.и священный проснулсямир,чтоб насовсем пропасть.

смотри: там, где стояла лунав бедном свете усталого рая,держит руки мольбы онаи причудливо догорает.

саван свой сбереги до покров,новый сказ припиши в Илиаду:я умру для тебя, путь – не нов,да и буду твоим не в обиду.

о героях спою панихиду.

помощник

ты его виделав подвалах-городах,пустых квартирах, комнатах разврата.немые головы продали его прахи душу черную за двадцать три карата.

луна томилась в эту ночь в воде,лягушки, прыгая, разбили его тело.ты видела в глазах его тот день,когда ему скрываться надоело.

смотри,он держит руки пред тобой.что скажешь вслед тому, что хочет крикнуть?что видишь ты, зайдя к нему домой,к чему обоим вам пора привыкнуть?

пространство меркнет. тает первый снег,завет развеян с первой звездной ночью.легко так, будто ты тот человек,единственный, что в силах вновь помочь мне.

беатриче

слушать ее дыхание,как слышать моря в ракушке,цветы паковать в конверты с письмом.я буду твой раненыйИдельбрандо из пушки.И Колумб твой, осушающий водоемодним взглядом,полным возвышенных снов и табака индийцев,пряного ароматасдающих без боя позиций.

когда грянет буря,буду плакать и петьо земле, брошенной на произвол.твой народ,твой поэт возвеличит тебя, Беатриче!а я настолько укурен,настолько гол,что смерть от прилива в стаканемне станет привычной.

гори, гори

наших рук ворызатаились в чужих карманах.что стало с твоим телом,что было твоей душой? —

караваны верблюдов в пустыняхне верят, что дождь пошёл,так и я не верю, что там, где меня уже нет,не виден свет,не плачут по тебе тёмные очи.

сегодня ночьювершится любовь,как в сердцах революция,одно лишь имя в голове крутится,как космонавт, выпавший в атмосферув вечном полете.я чувствую, что что-то не так:не расцветает мак,никто к тебе не приходит.и в летоне хочешь купить два билета,не берёшь их на все.

в голове карусель,в голове прозрачные мысы,горный воздух,цепь памятных чисел,что случились с тобой.я помню, как слышал выстрел,но видел – не враг, не бой.

вернись в своё тело – смелости хватит.прочитай молитву Экзюпери,влюбись в неё снова, в её синее платье.друг мой, гори, гори.

в дороге

мы были как первые солнца лучи —шагали по неба рассвету,как пьяные в штык кадетымяли в руках ключи,выли по дому.

мы терялись и раньше,хотели теряться снова,но солнце взошло,и прилетели грачи.

мы думали, что кричим,искали у звезд ответы.в моем кармане звенели монеты,в твоих конфеты – ирисовые кирпичи.все как у всех, по-другому.любовь наблюдателя томная,в горле комом,о малом по-многу молчит.

судьба? на нее ахчи.автобус, на завтра поеду.мой глобус, таких и нету,но руки твои горячи,подобны всему родному.

что было, то будет снова,и снова, и снова, и снова,дорога нас не разлучит.

хлоя

черное тело, подоконники алые,лилии, линии, три звезды,просят любви и стакана водыцветы мои – души талые.ночь, но для нас не стемнело,ты так хотела.

в горле песок и сухо.шепот на ухо, —ветер несет караван:– я для тебя своровал океан.во имя святого духа, Хлоя,куда подевалось все нашеживое?

тонкие руки,руки без пальцев,настежь открыта дверь.заходи,но не верьни слову,ни зову – не зверь.

проеду как раньше, зайцем.тывозьми свой билет.следующим будет рассвет,

до негоне смей ко мне прикасаться.

поцелуй

поцелуи в терновом венцеголовы осторожной моейя дарю тебе на конце —будь сильней.

море воду пьет, как и тывыпиваешь любовь в ответ.тоих, с кем было много воды,вытри след.

белокурым не верь, ты самав отражении их манишь.убирайся во все их дома,что без крыш.

и не плачь, больно было всем —инквизитору и святой,мне, когда стала насовсемты со мной.

тем, кто будут питать тебяпередай моих рук огонь, —пусть горят, как мое тряпье,но сама их не тронь.

заживай, как сибирский волк,верь, как бог, пой, как сойка, танцуй.не беги, я у твоих ног,поцелуй.

шекспир. сонет 66. вольный перевод

измучен жизнью, я молю за смерть,пустой и нищий, славлю вновь монетойя веру ту, что оную воспетьне в радость мне. небес коснусь печалью этой.

я вижу грех в безбожных позолотахи в почестях лжецу, и в девственной усладе.и чистый лишь, в бесправии, в земных свободах,хромая, медленно бредет к своей награде.

и белый лист становится поэзией глупцов,в невежестве врача сердца немеют,но истина в простых словах творцовиз плена гордости ведет во свет, где жизнь не тлеет.

устал дышать всем этим смрадом,но есть любовь, она вовеки рядом.

идем

идемнога в ногу.следы остаются золотом, солью,пеной морской.

нас не найти,не уморить голодом,нежностью,сном,тоской.

эпохой последних минут,по кругу пуская свои корабли,вдалитянем ладони к югу,северу,небу,земли.

сахарными губамицелуя друг другуглаза,бьется в насдень,гроза,ливень,айсберги,огоньки.тянется бирюза,по проводамгудки.

черным залит закат,песок вытряхивая из ниц,кормим память,кожу,рай,адхрупкостью наших ресниц,

таем,любими будем,

взрываем в небе салют.идем,позабыв о чуде,

туда,где нас ждут.

жить с непривычки

над долиной завислипослеполуденные облака,мои бутерброды давно кончились, ине осталось ни единого больше глоткаот святых вод Сан-Диего.

свобода моя как старая кляча корчилась,молила жаркое солнце стать снегоми уберечьпьяную речь в неодолимых словах.

но тайны сами себя стерегут.в руках Воннегут,в кармане мокрые спички.

ах,как сложно кажется жить,как сложно жить с непривычки.

,

у края кроватиладонью по волосам провожу,ты заранее знаешь,что я тебе скажу,что не скажу,и чем станет наш знаменатель.

,

покормил соседского пса,улетел, изменил поясачасовые,купил дорожные чеки —и дело в шляпе.

только откуда терпение Буддыи мысли – спокойные реки?все эти теплые лапы,

на моих плечах ее теплые лапы,танцующие медленный регги.

не встретил