Александр Сорокин - В свете солнца. Сборник стихотворений Страница 2

«                     В зной хорошо в летнем парке укрыться…»

                     В зной хорошо в летнем парке укрыться,                     где приглушен надоедливый шум.                     Пусть от проблем и забот отрешится,                     хоть ненадолго встревоженный ум.

                     К небу вздымаются стройные клены,                     и осязаем полдневный покой.                     Что в этой жизни важней еще кроме,                     этой минуты согласья с собой?

                     В парке теннисто, прохладно и сухо.                     Не торопись. Тут недолго постой.                     Видишь, как рой тополиного пуха,                     в медленном вальсе кружит над землей?

«                 Есть две пути, две истины, две меры!..»

                 Есть две пути, две истины, две меры!                 Путь первый – себя ставить выше всех.                 И жить лишь для себя, без всякой веры,                 ведь если веры нет, не страшен грех.

                 Путь первый, так заманчив, и исхожен,                 бесчисленным количеством людей.                 Нисколько в жизни ты другим не должен,                 а все должны тебе, да побыстрей.

                 Предел желаний сытое довольство!                 Вот только б не к тебе пришла беда!                 Срывай смелей бутоны удовольствий,                 пока их не сорвали за тебя.

                Чем дальше, только горше вкус печали,                ведь смерть все уничтожит без следа.                Путь первый, столь заманчивый вначале,                приводит незаметно в никуда.

                И мало кому волей провиденья,                случается увидеть путь другой.                Который полон самоотреченья,                и долгой, изнурительной борьбой.

                Нелегок этот путь! Путь воздержанья!                Но только б спали шоры с глаз слепых!                И мы узрели отблески сиянья,                негаснущие в далях неземных.

                И обретя, хотя б крупицу веры,                нашли одну дорогу всех дорог,                которая веден нас в те пределы,                где всепрощенье нам дарует Бог.

«Я к сожаленью, что-то слышу слишком часто, …»

Я к сожаленью, что-то слышу слишком часто,в кругу друзей своих местоименье я!И это яканье мне режет слух ужасно,холодным ветром равнодушия сквозя.Меня пугает это самопоглощенность,и диссонанс, в разлад звучащих душ людских!Там где должно созвучье быть, лишь разобщенность,и каждый, это словно свой среди чужих.А вроде надо нам всего, такая малость!Шагнуть в мир этот из обыденной тюрьмы.Жить что бы наше "Я» поменьше нам мешалось,и больше было в наше жизни, нас и мы.Но лишь свою жизнь признаем, такой бесценной,и со всем миром мы готовы воевать!А мы  живем как будто каждый пуп вселенной,а на других нам совершенно наплевать…

«Жизнь меняется с каждой минутой…»

Жизнь меняется с каждой минутой,но чем дальше, тем только верней!Ослепленные выгодой шкурной,из за цифр мы не видим людей.

Мы ушли с головой в виртуальность.В иномирье пространств цифровых.Оттого в нас так мало осталось,безрассудных порывов людских.

Мы уже забываем похоже,учащенный стук сердца в груди.Слишком много случайных прохожих,что безмолвно живут взаперти!

До кого ж я смогу достучаться?Слишко много закрытых квартир!Может просто начать улыбаться,и тогда вдруг измениться мир.

Волки и овцы

Мир наш жестоко устроен, довольно!И коль вглядеться сквозь призму веков,овцы всегда жить хотели спокойно,но становились добычей волков.

И разделен мир на две половины,но кто есть, кто не легко разобрать.Хитро укрывшись в овечьи личины,волки клыки не спешат обнажать.

Слабость овец, как приманка для зверя,ведь соблазнительна волчья мораль.Жить, никому в этой жизни не веря,что б поедать было после не жаль.

Но в ежедневном кровавом сраженьи,злу не удасться добро победить!Мы примеряем овечье смиренье,что б себе волчье нутро заглушить.

И может миру прогнившему насквозь,лишь потому не приходит конец.Что на чуть чуть в нем, но больше осталось,чем волков алчных, смиренных овец!

В электричке

Я ехал домой в электричке, набитой усталым народом.Был самый час пик, и вагон, в тесноте горько пах табаком.Леса Подмосковья сменялись, то голым безлюдным простором,то крыши поселков неслись, во тьме за туманным окном.

Скучая читал я роман, и все не кончалась дорога.И я отвлекаясь от книги, свой взгляд поднимал на людей.Ведь могут поведать порою, нам лица людские, так много,храня на себя отпечатки забытых безвременно дней.

Средь серой толпы, у окна, две девушки будто сияли. Их лица мне вдруг показались светлее и солнечней всех.Экзамены, сессия, громко, как птички они щебетали,и так жизнерадостен был их звонкий, заливистый смех.

Я прошлое вспомнил, в котором не раз я подчас оступался,в котором нередко я жизнью был прежде безжалостно бит.Давно позабыл я с годами, когда  так же звонко смеялся,теперь серой массе подходит мой пасмурно-сумрачный вид.

Всем нам совершать суждено, в житейских скитаньях ошибки,я с грустным прозреньем подумал, предвидя печальный исход.Пусть девушек этих подольше, цветут и не гаснут улыбки,и может счастливый билет у судьбы им украсть повезет.

«Ночь ласкова ко всем во тьме гуляющим…»

Ночь ласкова ко всем во тьме гуляющим,как девушка в убранстве из огней.И веет, веет жаром остывающим,в лицо мне от асфальтовых морей.

Чуть за полночь. И месяц убывающий,над крышами высокими блестит.Иду – и ветер ночи освежающий,приятно мою кожу холодит.

С утра здесь снова чад машинпоявится,но ночью эти улицы пусты.И звезды, словно слезы с неба катятся,сияющими блестками в сады.

Березовый сок

Я помню как с мальчишками дворовыми,весной, когда свод неба так высок.Ходил я в лес тропами потаенными,что б сцеживать с берез прозрачный сок.

И это было словно приключение,под сенью нависающих ветвей,растягивалось каждое мгновение,и день казался нам еще длинней.

Простите нас березы белоствольные!Всему виной мальчишеский задор.Вонзался глубоко в деревья стройные,старательно наточенный топор.

И как из плоти раненной болезненно,из трещин в стволах лиственных берез,сочился сладковатый сок так медленно,пригоршнями невыплаканных слез.

Прошли с тех пор года как наваждение,всему приходит в этой жизни срок.Но часто вижу сон, как в дни весенние,с берез я собираю в банки сок.

Первый снег

С утра все хмурилось. И ветер озверевший,срывал сердито с веток мокрые листы.А ближе к вечеру, на город опустевший,как враг напал снег под покровом темноты.

Во тьме деревьев обнаженных силуэты,крипели глухо, издавая тяжкий стон.Словно обглоданные холодом скелеты,цепляясь ветками за низкий небосклон.

Снег падал белой водянистой пеленою,и оставался устилать ковром асфальт.Казалось, город атакован мошкорою,и мухи снежные вальсируя кружат.

И первый снег в нас вызывает изумленье,но он подобен юным розовым мечтам.Ведь преходящее природное явленье,так ненадолго веру в чудо дарит нам.

И пусть сегодня снег так сказачно кружится,И ткет затейливо-искрящуюся вязь.Уже к обеду ему завтра превратиться,на тротуарах городских, всего лишь в грязь.

«Я знаю одиночество такое…»

Я знаю одиночество такое,когда идешь по городу в час пик.И море растекается людское,и каждый в нем, так мал и не велик.

Невольно я шагаю в ногу с теми,которые идут за рядом ряд.И это разобщенность всех со всеми,мне в душу проникает словно яд.

Но хуже, то неловкое молчанье,в компании приятелей моих,когда оно стеной непониманья,нас словно разделяет в этот миг.

И кажется кругом знакомых много.Но близость это редкость наших дней.И нам так бесконечно одиноко,среди непонимающих людей.

«Говорят, что была в стране этой иная картина!..»