Анатолий Белов-Пошехонский - Пасынок звёзд. Мир на верёвке Страница 2

Если б я был

Если б я был травой – был бы я сам собой.И ни добрым, ни злым я бы не был:Я б в себе всё носил, ничего не просилИ тянулся б до самого неба!

Если б я был сосной – был бы я сам собой.И ни добрым, ни злым я бы не был:Я б ветвями шумел, ничего б не имел,Но тянулся б до самого неба!

Если б я был скалой – был бы я сам собойИ ни добрым, ни злым я бы не был:Я б рассветы встречал, я бы вечно молчал,Но тянулся б до самого неба!

А вот я – человек, сам не свой целый век,Всё смешалось во мне – быль и небыль.Мне б дорогу найти и не сбиться с пути,Чтоб однажды отправиться к Небу!

Иди, пилигрим…

Иди, пилигрим, туда, где заря,Туда, где пророков не жгут!Туда, где твой голос возникнет не зря,А здесь тебя вовсе не ждут.Где капли росы, словно бисер в ночи,Светятся и зовут,Где ржавчиной съедены в пепел мечи,А здесь тебя вовсе не ждут.Где нет опаленных войною крестов,Где воду не льют в пескиИ где за собой не сжигают мостов,Где водку не глушат с тоски!Иди, пилигрим, туда, где рассвет,Туда, где сияет звезда,Где ты на вопросы получишь ответ,А здесь ожидает беда.Иди, мой певец, и песню пропой,Что видел ты в этой стране.И, может быть, я побреду за тобой,А, может, сгнию в стороне.Туда, пилигрим, где не знают тюрьмы,Наручников и кандалов,Туда, где на «Я» не поднимутся «Мы»…Ты мудр – ты поймешь все без слов.

Как видно…

…Когда-нибудь мы вспомним это,

И не поверится самим…

Б. Окуджава

Как видно, мне не знать покоя,Пока я всё не расскажу:Как я, в воде по пояс стоя,Свой взвод в атаку увожу,

Как с ходу занимают сопки,Берут атакой высоту,Где нет дорог, где нет и тропки,Где знают счастье и беду.

С бедой пришлось не раз встречаться(Брала она порой врасплох!)И быть больным, но притворяться,И в воду лезть – чуть пообсох.

Здесь никогда никто не спорилИ зря гортань свою не рвал,Шагами стуку сердца вторил,И молча друга поднимал…

Как видно, мне не знать покоя,Пока я всё не смог сказать.Да что со мною? Что такое?Когда смогу спокойно спать?

Когда же…

Я призрачным бригом мечусь в океане.Нет дела Фортуне, увы, до меня:Котенком слепым я плутаю в обмане,Куда ни сверну, мне навстречу – стена.

Куда ни пойду, мне навстречу – отказыИ рифы людских затвердевших сердец.Бегут от меня, как от страшной проказы.Когда же кошмарам наступит конец?

Когда ж на вопросы ответят мне прямо,Когда ж перестанут шептать за спиной?Но люди проходят бездумно – упрямо,Нежные души пиная ногой.

Когда закончилась война

Когда закончилась война,я выпил водки и вина…за тех, кто там служил со мной,за тех, кто не пришёл домой,Кто сделал всё, что б я сполна,отведал водки и вина…Когда закончится война…

Когда мы возвращались…

Когда мы возвращались домой,Мы мечтали найти здесь покой,Радость встреч и родное плечо,И домашний уют, ну и что-то ещё.

А когда возвратились домой,Дом нас встретил – холодный, чужой,Чашу горя испивший до дна.Мир чужой и чужая страна.

И, объевшись тем миром сполна,Возвращали назад орденаИ терзались от чувства вины,Что живыми вернулись с войны…

Когда уйду…

Когда уйду, расставшись с этим миром,И тело превратится в прах,Меня найдете вы в стихах —Струной, оторванной от лиры.

Когда уйду лежащим на скамье,И вынесут вперед ногами,Вы вспомните меня стихами,Раскопанными  в брошенном хламье.

Когда уйду из мира в никуда,Ваш взгляд замрет на ветреном куплете.Мою строку прочтете в туалете,Когда в бумаге вырастет нужда.

Когда уйду, оставшись не у дел,Стихи найдёте вы в  своем столе…У вас вдруг мысль промчится в голове:«Опять Белов! Ох, как он надоел!..»

Красное – белое

Белым – дед – полковником был,За царя и веру служил.Шёл в штыки, не прячась в кустах,И гордился грудью в крестах!

Комполка был дед мой второй,Он на белых шёл в смертный бой.И имел за храбрость сполна —С красным знаменем ордена!

Жизнь вошла в крутой поворот:Проливали кровь за народ.Был за красных дед,Был за белых дед…Плакала Россия от бед.

Не могли они вместе жить,Их смогла лишь смерть примирить.Вот один убит,Вот второй убит,А вокруг Россия горит…

Много с той поры лет прошло,Много с той поры утеклоНе воды простой —Кровушки людской,Но не знает сердце покой…

Круги

В этот день шла война, горело всё вокруг.Я был пьян без вина, и умирал мой друг.Грянул взрыв, как гроза, и он весь мир объял,Друг смотрел мне в глаза и тихо прошептал:– Суки!..

Я вернулся домой уж не таким, как был:Днём – как все, как живой, а ночью водку пил.А когда шла гроза, от боли я кричал,Не забыть те глаза и, как он, прошептал:– Суки!..

Я сегодня узнал: опять пришла война.Телевизор сказал, что это – их вина!Целый день о войне он продолжал мне врать.Вдруг я понял, что мне на это наплевать…– Суки! Убили душу мне!..

Пусть не мне воевать, заботы – не мои,Но вернулось опять всё на круги свои!Снова бред по ночам и снова друга стон,Взгляд прикован к очам, и вновь шепчет мне он:– Суки!..

Кто мы есть

Птица-день опустилась на землю несмело,Озарила собою полмира и вдруг —Песню радости, песню движенья запелаО великом Ничто, где сансары вращается круг.Что мы есть – шум дождя или капля на ветке?Мы растём, как трава, кто-то – вверх, кто-то – вниз.Мы неистово мечемся тиграми в клеткеИ сгораем в огне, исполняя чей-то каприз.

Птица-ночь опустилась на землю несмело,В темноту окунула полмира и вдруг —Мне печальную песню покоя запелаО великом Ничто, где сансары вращается круг.Что мы есть – отражение в Зеркале мира,Сон во сне, миг сознания, призрачный свет,Тень богов в обрамлении ложных кумиров,В песне птицы ночной – последний куплет?

Птица-рассвет опустилась на землю несмело,Словно Феникс из пепла, раскинула крылья и вот —Песню светлой надежды над Русью запела,Пробуждая для жизни случайно заснувший народ.Кто мы есть – соль земли и великие гои?Или грязь и влачащие цепи рабы?Иль продажные твари и веры изгои,Или внуки богов и творцы великой судьбы?Кто мы есть?..

Кто он – поэт?

Кто он такой – мой друг Поэт,Что пишет нам, не уставая?Какая Сила колдовскаяВ него вложила слов куплет?

Он слышит то, в чём мы глухи,Он видит там, где мы слепые.Глубины бороздит любые,Когда творит свои стихи.

Кто он такой, что смог сказатьИ сделать алфавит твореньем!Его читая озаренья,Способны мы вдруг зарыдать!

Способны мы вдруг улыбнутьсяИ закричать, и замолчать,И жизнь по-новому начать,Лишь стоит строк его коснуться.

Им говорит, наверно, Бог, —Такою меткой он помечен.Ведь он умрёт, но будет веченОднажды изречённый слог!

Легко ли быть, мой друг, поэтом,Вместить сто жизней в жизнь одну —И осень, лето и весну —И просто жить ещё при этом?…

Луна

Ночь. Луна отражалась рекой,Рвала душу и забирала покой,Мстила за день, как за любовь,И разбивала в кровь!

День угасал. В преддверии тьмыЯ замерзал, ожидая зимы.Я выживал себе на бедуВ белом лунном бреду!

Крики в ночи, ночь без конца.В лицах друзей не вижу лица.На этом пути не горят фонари.Как далеко до зари!

Шаг осторожный по тонкому льду.Брезжит рассвет. Дойду – не дойду?Вся моя жизнь – яростный стон!Снова кошмарный сон…

Матушка моя, Россия…

Матушка моя, Россия, ты – больна.Как же мне тебя, беспутному, спасти?В тот момент, как ты сошла с ума,Был я пьян и не помог. Прости…

Да и как мне, глупому, спасать?Из-за моря доктора позвал.Доктор мог лишь языком болтатьДа пиявки ставил – кровь сосал…

Но тебе всё хуже день за днём,А «доктора» живут здесь, как свои!Жрут да пьют, балуются с огнём,Что им, гадам, горести твои…

Протрезвел я, глянул, а кругомКровососов стало – пруд-пруди!Чад своих всё учат за бугром,Как нам, тёмным, выправить мозги?..

Между строк