Аука - Нарушая ритм. Книга на каждый день Страница 2

Это ведь не желание автомобиля для себя, это желание Неба для кого-то.

Правда вот, быть небом для конкретного человека, тобой выбранного, получается не всегда.

Ты необязательно будешь Тем для него, и какое из тебя тогда небо?

Но пусть я буду небом для кого-то, даже не зная об этом.

Потому что, если у человека появляется собственное небо, то, значит, человеку это очень нужно.

* * *

Душа моя, будь осторожнее!

У человека нет точного способа для того, чтобы узнать, спит он или ещё не проснулся.

Занудные призывы тех, кто якобы проснулся, убаюкивают не хуже, чем мерное сопение спящих.

Хотя откуда тебе знать?

Друг мой, будь осторожнее!

Человек ложится спать, для того чтобы напоить сон.

Сон утоляет свою жажду, выпивая наши боль и тревогу.

Просто вспомни о том, как сладко спится, как же сладко спится, и как трудно просыпаться!

Mon аmi, будь осторожнее!

Человек никогда точно не знает, умер он или ещё не рождался.

Живое так странно, непредсказуемо и ранимо.

И почему звенящий под весенним лучом ручеёк, который пересохнет через пару часов, кажется более Живым, чем сытый человек с плаката?

Вспомни, как ярок утром свет, и нестерпимо громки звуки!

Жизнь гораздо опаснее и больнее смерти.

Будь осторожнее в своих оценках и суждениях.

У тебя нет точного способа узнать, проснулся ты или ещё не родился.

Будь осторожен.

Особенно в миг, когда остановится сердце…

* * *

Невозможность передать словами.

Что-то светлое, важное, прозрачное, пронзительное.

Слушая музыку, ощущая запах или находясь в пространстве невозможности.

Пытаешься формулировать, а вместо слов что-то сиплое выходит из тебя по капле.

Поскуливаешь от восторга.

Немеешь.

Тут или слёзы, или движение, а иначе по швам лопаться начнёшь.

Вроде и швов в тебе не было, цельным таким казался.

Оказалось, что швы есть – незаметные до поры.

Не знаю, закаляют такие мгновения или разрушают.

ОПричёмным возвращаешься, пришибленным.

Виновато озираешься, всё ли в порядке, не натворил ли чего.

Какое благо, что до тебя дела никому нет.

Швы только побаливают.

Караван идёт

Вчера тебя считали одним, сегодня – другим, а завтра – третьим.Причём оценки могут диаметрально отличаться.Неизменным остаётся одно: твоё мнение на этот счёт никого не интересует.Караван идёт.

Тебе не простят отличия от других – в караване свои правила.Неизменным остается одно: твоё мнение на этот счёт никого не интересует.Караван идёт.

Всегда найдётся то, за что считать тебя виноватым.Причина может быть даже в том, что твой верблюд другого цвета.Неизменным остается одно: твоё мнение на этот счёт никого не интересует.Караван идёт.

Бесполезно пытаться доказать, что ты чего-то не делал.Попытка оправдаться будет засчитана как доказательство.Неизменным остаётся одно: твоё мнение на этот счёт никого не интересует.Караван идёт.

Ветер дует. Барханы гуляют по пустыне. В караване безопасно и удобно.Ты можешь остаться в караване, уйти в другой караван или рискнуть и путешествовать один.Неизменным остаётся одно: твоё мнение на этот счёт никого не интересует.Караван идёт.

* * *

А было это так!

Птица внезапно вспорхнула с ветки,

Остановился Мир.

На закате открылась граница между днём и ночью,

Остановилось Время.

Внутри сна хлопнул по плечу тот того, кто смотрит сон, в котором он хлопнул себя по плечу.

Остановилась Реальность.

На дне остались:

Банальность,

Обыденность,

Простота.

Бережно касаясь,

Отвлечённо рассматривая,

Улыбка через слёзы.

Запредельность слова

Я – слово.

Я выбрало этого человека, чтобы через него читать других людей.

Читающие меня даже не подозревают, что это я читаю их в то время, когда они прочитывают меня.

У слова нет глаз, оно не может само прозвучать, слово не способно думать.

Для всего этого у слова есть люди.

Люди, как и слова, разные.

Есть пустые и неинтересные – к ним почему-то тянет сильнее всего.

Хочется заполнить, пропитать, стать частью такого человека.

Интересные люди пугают – в них много такого, о чём они и сами не догадываются.

Читаешь человека и боишься потеряться в нём, раствориться.

Тягучие и неторопливые люди подобные движению каравана в пустыне.

Подвижные и творческие – река, заканчивающаяся водопадом.

И люди-слова – те, кто могут подчинить меня себе.

Прочитывая таких, я становлюсь ими, а они мной.

Люди-молчание редки и непостоянны – они подобны лёгкому ветерку в жаркий полдень.

Я – слово.

Только что я прочитало тебя, читающий меня.

Заполнило тебя, немного испугалось, растворилось, обрушилось водопадом и подчинилось.

Чтобы после всего этого исчезнуть.

Это – запредельность неявленного слова, поджидающего того, кого оно способно прочитать.

* * *

Человек шёл.

Уронил слово.

Слово упало.

Слово пропало.

Человек искал слово

А слова нет.

Человек берёг слово.

Не произносил без толку.

А слово так и не пригодилось.

Странный парадокс?

Теряешь или бережёшь – не угодишь!

Может в человеке дело?

Может в слове?

А может в том, кто придумал эту чушь?

А может в том, что человек шёл…?

* * *

Эту птицу называли Птица.

Кот звался Котом.

А лазурное море – Морем.

Женщина носила имя Марлина Битбоу.

Она нашла это имя на закате.

Имя скулило и тёрлось об ноги.

Марлина не смогла забыть несчастное имя на ночь.

Она любила завтракать изображением с картин неизвестных пилотов.

А жажду утолять собственным отражением в Море.

Мужчина называл себя Человеком,

И находил в этом ответ, предпочитая вопросы.

Марлина и Человек – исправленному верить.

Они Жили не один десяток тысяч лет, и им не было скучно вместе.

Птица приносила им Весть.

А Кот укладывался на колени.

Море было всегда готово помочь, но никогда не настаивало.

Вы их наверняка встречали, но не обратили на них внимания.

По-настоящему счастливые люди мало заметны и ненавязчивы.

Первым словом было Слово.

Так и повелось.

* * *

Солнышком ласковым век коснёшься нежно

Разбежишься кругами волн по воде от капли дождевой

Убаюкаешь туманом, успокоишь сердце птичьей трелью

Так нужно ли для молитвы слово?

Есть ли у Тебя руки?

Кроме тех рук, что Ты дал мне?

И нужно ли Тебе слово, вместо тех, что скажу я?

Что такое мУка, от Тебя полученная в дар?

Воздухом твоим дышу.

Теплом согреваюсь.

Умираю ли,

…Живу —

…Всё одно,

…Каюсь!

* * *

Лишь один глоток отделяет тебя от блаженства.

Не спеши – здесь важно не залить себя до краёв.

Лишь крошечный глоток.

Позволь послевкусию раскрыться.

Пусть жажда стучит в висках и сушит горло.

Не потакай этой жажде.

Едва заметный глоток – и всё.

Чувствуешь, как пробежала волна по телу?

Как мурашки вверх по спине?

И нет больше дрожи в руках?

Не торопись наполнять себя водой, вином, чаем, словом.

Количество раздует тебя и сделает бесчувственным бочонком.

Эстетствуй.

Гоняй крошечный глоток во рту и осторожно позволяй его себе.

Всё, что необходимо – уже содержится в этом маленьком глотке.

Одно слово, а чаще и не слово, а предсловье.

Одно прикосновение, а не жаркое объятье.

Намек, без многолословных разъяснений.

Лишь один взгляд, мельком брошенный и подхваченный на лету.

Необходимое – оно же достаточное – обычно на расстоянии протянутой руки.

Всё, что дальше – это в данный момент лишнее.

Знающий превращает всё вокруг себя в роскошное блаженство.

Смотри, как он пьёт обычный чай:

Жест, прикосновение, поцелуй чашки, глоток, прикрытые веки, выдох – во всём этом есть Тот, кто это делает

Всего один глоток…

* * *

Исповедальность тишины.

Не глубокой и тяжёлой,

А лёгкой, полной шорохов, чьих-то далёких шагов.

От тишины не спрятаться под одеяло, не убежать.

Тишина заберётся в тебя и будет молчать.

А ты начнешь говорить.

Неожиданно много говорить, глотая слова, комкая фразы.

Ты будешь говорить, пока хватит сил, но всё равно не заполнишь словами даже крошечный кусочек тишины.

Станет легче, ты пропитаешься чем-то, … полным шорохов далёких шагов.

Готовность к исповедальности.

Однажды кто-то рядом с тобой начнёт говорить, глотая, комкая,

Пока не лишится сил – и перехватит у тебя из слабеющих рук исповедальность.