Терентiй Травнiкъ - Ромашкин снег Страница 2

«Не отрывай меня листом календаря…»

Не отрывай меня листом календаря,Вчерашним днем,устало промелькнувшим.Похоже, мы забыли улыбнутьсяДруг другу, друг от друга уходя.

И не срывай меня, как старые обои,Со стен обычной жизни непростой.А помнишь, как рисунок подгонялсяТвоей еще неопытной рукой?

Не разрывай меня на клочья,словно платьеРешила ты на тряпки распустить.Быть может, нам удастся горе сгладить,Когда попробуем его вдвоем прожить.

А если нет, то лучше уж с билетаТы оторви меня полоскою «контроль»,Иль яблоком сорви с прогнутой веткиИ откуси, я потерплю. Позволь…

Мне оторваться нужною страницейИз старого романа о любви,Последней, многочитанной страницей,Где все же встретилиськогда-нибудь они…

«Я подарю тебе букет стихов…»

Я подарю тебе букет стихов,Ромашковых и васильковых,Веселых, грустных, бестолковых,Без всяких правил и основ.

Я подарю тебе букет стихов,Садовых, полевых, чащобных,Хотелось бы, чтоб бесподобных,А если нет, то хоть без швов.

Я подарю тебе букет стихов,Осенних, летних, круглогодных,Небесных, горных, многоводных, —Я подарю тебе букет стихов.

И в корешок переплетенныйБукет останется с тобой,Как будто заново рожденныйТвой мир, навечно молодой.

«Сегодня я на дерево забрался…»

Сегодня я на дерево забралсяИ, с изумленьем сверху вниз глядя,Воскликнул вдруг, дыханье прерывая:«Смотрите! Все же женщина Земля!»

Далекие холмы круглились в дымке,Овальность пруда, бархат камыша,Недалеко стыдливая тропинка,Смущаясь, к речке с косогора шла.

От ветра поле бедрами качало,Струился по волнам пьянящий сок,А чуть подальше нежностью усталойРаскинулся тенистый уголок…

И разнотравьем пахла ее кожа,Она вздыхала, терпкостью маня,И с ветреностью нежной, осторожноКасалась поцелуями меня.

«Милая, ты не грусти…»

Милая, ты не грусти,Все уже позади,Все еще впереди,Только ты не грусти…

Милая, ты только будь,Все плохое забудь,И меня ты забудь,Только, милая, будь…

Милая, ты не одна,Я с тобою до дна,Я с тобою до неба,Милая, ты не одна…

«Ты жизнь свою связала с ожиданьем…»

Ты жизнь свою связала с ожиданьемТого, что связано незримостью со мной:С минутной встречей,горьким расставаньемИ вечным ощущеньем… быть одной.

Ты жизнь свою с упреками связала,Подозревала, ясности прося,Но вскоре жизнь от этого усталаИ предоставила свободу для тебя.

Ушла в себя, а, может, и к кому-тоТам стала ласки безоглядки расточать.И со своей надежною подругойТы перестала неудачи обсуждать.

Тянулись месяцы, вытягиваясь в годы.Желтело прошлое,стираясь, день за днем.Есть что-то очень грустное в свободе,Когда ее разделишь – не вдвоем.

«Без горьких слез, без сладких мук…»

Ларе Чернышевой…

Без горьких слез, без сладких мук,Очарований и разлук,Без ожиданий, расставаний,Волнений и непониманий —Не нарисуется портретИ не сыграется мотив,Покуда ты живешь во мне,Покуда я – тобою жив.

Все это будет и не раз.Прости меня за эту сложность…Вчера, я встретил невозможностьИ отвратил ее от нас.И ты, невольница поэта —Им навека в стихах воспета…

Плененный тонкой красотой —Склоняюсь молча пред тобою.И если можешь – будь звездою,А если нет, – то стань звездой.

Типично-нетипичная жизнь

(песня)

Осень, осень, осеньИ гудок электровоза,Потому что уже восемь,Нет, точнее, еще пять,Вот и я лежу, укрывшись,Знаю, что во всей вселеннойВот такое чудо-горе никому не отыскать.Потому что мне сегодняСорок три, а это значит,Сорок третий – год военный,До победы – еще два.Вот и я сижу в окопах,Я пишу стихами что-то,И гудит, конечно, ветерТемной ночью в проводах.

Эх, жизнь моя, типично-нетипичная,Ни цвет и ни размертак просто не найдешь,И только ты, девчоночка фабричная,Рукой мне по щетине проведешь.

Вот я снова за бумагой,А, точнее, за стихамиЧерно-белыми, без масла,С утра очередь займу,Потому что жизнь прекрасна,Потому что не напрасноЯ леплю, кропаю, строюИ, конечно, говорю.Отлетает все куда-то,Когда в правой – авторучка,Когда в левой – гладкость кожиПод ладонью дневника,И, прищурившись, смотрю яС непонятно-хитрой рожей,Вероятно, что-то будет,Вероятно, а пока…

Я жизнь свою, типично-нетипичную,Вновь опишу в длине одной строки.Ой, где же ты, девчоночка фабричная?Не уходи, постой, не уходи…

Ты нужна мне стала очень,Вот и встал сегодня в восемь,Да чего ж я все про восемь,Вот и встал сегодня в пять…А тебя уже нет рядом,Да и не было здесь вовсе.Подожду я до восьмиИ пойду тебя искать…

А ты будешь в платье синем,Да чего ж я говорю,Только в белом, просто в белом,Чтобы встретить в нем зарю,Чтоб тебя я смог заметитьИ обнять хотя бы раз,Чтобы нам с тобой побытьНа рассвете только час…

А на рассвете меня не будет дома,Я по дороге к солнцу тороплюсь,На полустанке где-то очень скороТы в белом платьевстретишь мою грусть.

Эх, жизнь моя, типично-нетипичная,Судьба художника сродни судьбе поэта,И я срываю листик подорожника,Чтоб приложить к душе хотя бы летом.

«Убаюкай меня…»

Убаюкай меня,Дай глоток тишины,Дай полвздоха покояДля усталой души…А полцарства возьмиТы в придачу за это,И коня забирай,Но оставь мне поэта,Что позволил к тебеМне в стихах обратиться,На мгновенье пероПодарив от Жар-птицы…

«Я ждал тебя на каждом перекрестке…»

Я ждал тебя на каждом перекрестке,Когда мне жизнь включала красный свет.Я шел сдавать экзамен, как подросток,Надеявшись на правильный ответ.

Не смог я вызубрить словадля обольщенья,Их каждый раз по новой сочинял,И нотами душевного томленьяЯ музыку любви своей писал…

Так, ставя запятые где попало,Я этим форму чувствам придавал,И, чтобы нежность в них не иссякала,Я точку многоточьем заменял.

«Я болею тобой, поражен неземной…»

Я болею тобой, поражен неземнойЛихорадкой души твоей дивной,И простой красотой обречен на убой,И пленён поцелуем наивным.

Я чихаю от счастья, смотря на тебя,Кашель грудь от волненья тревожит.Не могу без микстуры прожить я и дня,Той, где запах и вкус твоей кожи.

Я хромаю от скуки, когда тебя нет,И хандрю при хорошей погоде,Я дышу, прислонив к носустаренький плед,Тот, в который ты кутала ноги.

Я готовлю себе твой любимый салатИз бананов и апельсинов,После ванной ношутвой махровый халат,И как ты пью глинтвейн с аспирином.

Заболел, а точнее – влюбился,Промочил свое сердце тобой,Взял холодной в жару и напился —Этой чистой воды,Этой дивной водыИз твоей глубины неземной.

«Я душу тряс, как плед измятый…»

Я душу тряс, как плед измятый,И сыпались на лист стихи.Я рылся там, где каждый пятыйБыл мечен – адресом твоим.

Я отсылал тебе до крохи,Намытый рифмою песок.И почтальонистая осеньНесла восточность – на восток.

Дул – западный – холодный ветер,Рвал в клочья парковую тишь.Казалось, я один на свете,Но где-то – ты ко мне… – молчишь.

Но где-то есть – твои молчанья.Я ими – жил, и каждый разВновь выхожу к ним на свиданьеСтрокою новою о нас.

«Не уходи, постой, не уходи…»

Не уходи, постой, не уходи.Все объясню, ты выслушай меня,Я не хотел… Останься… Посмотри,Ведь мы с тобой почти уже семья.

Вот так ошибка о себе кричит,Как темное пятно на белой блузке.Как звук клаксона тявкает в пути,Когда проезд непоправимо узкий.

Так иногда неверный в жизни шаг,Молясь, зовет – взывает к исправленью,И было, есть и снова будет так,Когда встречаютсянаперехлёст два мненья.Любовь поймет,Любовь простит и примет,И даст возможность,чтоб начать всё вновь.Но также просто и легко отринетЕе сестра родная – Нелюбовь…

«Твою печаль я изгоню стихами…»