Анатолий Иващенко - Спелый ветер Страница 2

«Ледовой фигуры душа нараспашку…»

Ледовой фигуры душа нараспашку.Тепла бы чуть-чуть, но убежища нет.Все стали на год ускользающий старше,скатился январь по зеркальной тропе.

Там снежная Баба под маскою псау крепости снежной стоит на часах,

а здесь – надевают на тело тельняшку,ледовой фигуры душа нараспашку…

Сквозящие тембры всегда динамичны.Тепла бы немного, но нет и костра.Но, как и всегда, божества ироничны,февральского Пугала совесть чиста.Сосульки под крышей щетинятся страшно.Прочитан в окне приглашения знак.Ледовой фигуры душа нараспашку.И хочется чудо на ужин позвать…

«Сирень ли только в этом виновата…»

Валентине П.

Сирень ли только в этом виновата —исчезли в бездну сумрачные дни,гуашь, мазки, и майские раскаты,бессвязный лепет, шорохи страниц…?

Качнулся ворох высушенных роз,влетел в окно без спросу чёрный дрозд,

жирней и ярче – на палитре пятна,сирень ли только в этом виновата?

Пока не надо друга, пары, тени.На холст набросок вполз из полусна.Бокал вина. Луна. Прозрачный тенор.Взлетел вскипевший стебель со стола.Болит в душе какая-то утрата.Теперь рукой подать до первых гроз…Сирень ли только в этом виноватаиль в память залетевший чёрный дрозд?!

«Случайность каждая – знаменье…»

Случайность каждая – знаменье.Острее, ярче каждый штрих,чувствительней подтекст измены,проникновенней каждый стих.

Скрывает много каждый знак.Не знает партитура дна.

Палитра – крен самосожженья.Пятно – акцент, – предвосхищенье.

Чернила с клюва… Сантименты…Просторней: небо забытья,коллаж размётанных фрагментови… гениальности изъян!Над этим всем – грозы затменьеи, как молитва, капель стук,и каждая деталь – знаменье,и значимее каждый звук.

«Изъяны и изнанки…»

Изъяны и изнанкикартонных масок спят.Ползут по окнам знакив цветные сны ребят.

Лиловый огонёкокрасил уголок,

на этом фоне явнозвучат едва изъяны…

Пусть всё вот так и будету нас под Новый год —подарков детских груды,искристый небосвод,улыбка обезьянки,нечаянный звонок,изъяны и изнанкикак… времени итог.

Фантазия-экспромт

Звучит вступления аккорд:смола душистой хвои свежей,и запахи прибрежных гор,лаванды утренней и нежной.

Йод, канифоль, имбирь со спиртом,цветные жидкости в пробирках.

Значений, знаков, чисел брод.Звучит вступления аккорд…

Сиреневый струится свет,огонь под колбой, дым и всплески…Чу! – восковых фигур квартет,горбатый карлик – у челесты.И пахнет мистикой фиорд,и непонятно время года.Вот и вступления аккорд —разбита чаша небосвода!

Капельмейстер

Белые перчатки, взмаха выпад,фрака мышь летучая летит,заросли гобоев, хохот выпи,струнные скелеты в забытьи…

Каждой ночью – чёрная работа:под сарказмы хриплые фаготов,

реплики казарменных острот…Белые перчатки… Хаос строк…

Сцены у фонтанов, шорох ложи,флейт аттракционы, тушь, перо,и дирекционы в мягких кожахи раненья лёгкого тавро,хляби интендантского обоза,станции, станицы, дождь и град…Белоснежная перчатка с розой —лучшая награда из наград.

Авангардная пьеса

Нестройных сплетен музыкантский трёпна языке, кларнета «Es-ного», рассвета!Распутаны узлы дремучих троп,блестят очки, монокли и лорнеты.

Осиный унисон как фон валторны.Всё ярче и сильней смычковых ссоры.

Аллитерация губная проб,нестройных сплетен «ползающий» трёп…

Намёк картавит пищиком рожок,и в приступе признанья окарины.И вот уже бесчувствия порогбесстрастья знаки оставляет в минах.Вот эпилог – тромбонов с гонгом рёв,ворчанье контрабасов затихает,нет больше сплетен, невозможен трёп,на три piano точка коды тает…

Паганини. Кантабиле

Продолжают звучать, мимолётными делая дни:кантилена, щелчки, флажолеты, и россыпь стаккато.Пролетел отголосок, заученной в детстве, цитаты,и к подснежникам тянутся снова дремучие пни…

Настороженность хочется слышать листвы прошлогодней,угадать контрапункт разветвлённых контрастных мелодий.

Консонирующие подстрочия струнных станицпродолжают звучать, мимолётными делая дни…

О глазах проницательных этот короткий рассказ,о мгновенности жизни, о таинстве вечном начала,и о том, кто болезненно принял тактичный откази теперь обречён на общенье с виолой ночами.В недосказанности, многозначности трудно винить.Откровенья смычка доверительно и величавопродолжают звучать, мимолётными делая дни,заставляя забыть о себе в просветлённой печали.

Ветер ледяного городка

Блестят пилёных льдин осколки.Метелица. Всё как во сне:На фиолетовых иголкахстал серой ватой колкий снег.

Русалки блекнет чешуя.Хитрит лисица. Рядом я.

Зеркальная дорожка в сколах.Померкли мутные осколки.

Бесхвостый пёс застыл как в коме,оброс сосульками дракон.Ушли от Белоснежки гномы,без хобота скучает слон…Как жаль, – и это – ненадолго.Январь простился навсегда…И ветер дует на осколки,раздуть, пытаясь искры льда…

Затмение

То вместе, то попеременнозвучат откровения гласных:там – спрятавшихся манекенов,здесь – двух мельхиоровых масок.

Я слышу – то громко, то тихо,там – женственных амфор партита,

здесь – стретто пчелиной поляны,и шёпот то мнимо, то явно…

И – пятого времени года —прелюдии пылких желаний,мгновеньям украденным оды,ноктюрны прекрасным обманам.И – пауз воздушные ямы,где я в полутьме, полусонно,бесплотный, то мнимо, то явновпадаю опять в невесомость…

«Поэма счастья путает страницы…»

Поэма счастья путает страницыи недомолвки юной чистоты.Последний снег не так уже искрится,не те: наивность, смех, не те черты.

Цветы воспринимаются не так.И музыка не наша и не та…

Закрой глаза – мелькают годы, лица.Поэма счастья путает страницы…

Нет теплоты, и не нужны подарки,нет тайных встреч, наития темны.И нет тебя в старинном нашем парке.Как будто нет, и не было весны!Мне с детства снятся: шорох Синей птицыи лампочек сиреневых аккорд.Поэма счастья спутала страницы.Всё где-то рядом. Но – как далеко!

Тсс!

Перебираю грани словпод скрип пера, страницы шорох.Мне слышен тихий, с эхом, зов,вздохнули шёлковые шторы.

Строка, не прерываясь, кружит,ведёт туда, где память глубже…

Узлы, прощупывая строф,перебираю грани слов.

Вот: Чёрной магии число,латунных губ живой эпитет,вот сдержанный иконы слог,и необузданность палитры…Так и сижу до сквозняков,несущих белоснежный лепет,перебирая грани словнасторожённого столетья.

Что мне не жаль сжигать в костре?

Пусть тянет в темень дым костра,бредущий от конструкций песен,сгорают: отклонений стан,и штампов масляная плесень…

Сухой малинник недомолвок,подтекст приятельских уловок.

Пусть ветер будет сплин листать,тянуть в темноты по кустам…

Укоров корки тлеют и —сухих картавинок заплатки,плетёнка гибких догм дымити – бородатых шуток вата,и – вороха подвохов, хлам.Но не горят времён осколки!

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Триолетная строка, как правило – первая строка, повторяющаяся трижды, требующая не повторяющуюся рифму. В этом – состоит особая рифмологическая «архитектура» «Русского сонета».