Сергей Нагорный - Подарок свыше Страница 2

Одна баба Поля прожила дольше всех – 86 лет. Есть видео, где я её снимал при жизни и двоюродною сестру Наташу с дочкой, и мужем. Так же приезжал брат с женой из Крыма, и мама тоже вошла в историю домашнего кино.

(На фото тётя Люда, я и мама)

*

На фото Нагорный Харитон Феофанович

Глава третья. Дед Харитон Феофанович

Аудио [битая ссылка] https://www.realmusic.ru/songs/1435677

Вспоминая своё дошкольное детство, помню некоторые фрагменты. Кое-что мне рассказала мама, отец, соседи.

Мой дедушка, по линии отца, имел свой большой дом. В нём собирались соседи, пели песни, танцевали, рассказывали всякие истории.

Когда у нас появился первый телевизор на улице, тогда программ было очень мало, они шли по два-три часа, и люди на улице, чтобы успеть посмотреть, что-нибудь, что покажут по телевизору, старались быстрей справляться со всеми делами. Детвора тоже спрашивала разрешение у дедушки с бабушкой, можно ли посмотреть телевизор, все-таки на то время это было интересно, что там показывает этот чудо-ящик – телевизор.

Дедушка с бабушкой следили за порядком, в их доме было чисто. В домашнем кинозале детвора садилась на пол, на тканые дорожки, взрослые – кто где: на стульях, скамейках, кровати и смотрели это чудо.

Сосед Владимир Белянский рассказывал, что в детстве он подрабатывал у моего дедушки Харитона Феофановича.

У деда был конь, сосед, водил его на прогулки. Дедушка его щедро награждал, в то время давал целый рубль, в те времена это были большие деньги. Уцелела только одна дедушкина фотография.

На фото Нагорный Владимир Харитонович

Глава четвёртая. Отец Владимир Харитонович

Аудио [битая ссылка] https://www.realmusic.ru/songs/1435678

Мой отец был родом из села Гришино (1931г. 28 марта). У отца четыре старших брата ушли добровольцами на фронт, на войну. Один из них был учителем. Никто не вернулся домой, без вести пропали. Их судьба неизвестна до сих пор.

Но у отца остались братья Илья и Семён. Семён был большой фигурой в Горисполкоме, и многие пьяные выходки отца прикрывал, рискуя слететь с работы. Дядя Илья приходил с семьёй. Были песни и пьянки.

Помню, дедушка из штакетины забора выстругал мне саблю, и я бегал по огороду в поиске всякой травы и рубал её, как врага, вспоминая сказки о богатырях.

Отец хотел жить отдельно, своей семьёй, и поэтому, ему нужно было строить домик рядом. Договорился с соседом, с Володей Акименко, выкупить у него участок земли, и тот согласился.

Появился ещё домик из самана, утеплённый стяжкой, штукатуркой и шубой, как я описывал в рассказе «Работа по найму». В нём прошло моё дошкольное детство, а потом, с перерывом в пять лет, и юность. Дом стоит до сих пор, правда, уже в аварийном состоянии. И не знаю, то ли спасать его, то ли рушить.

*

НА ФОТО МАМА С БРАТОМ

мама

Глава пятая. Знакомство

Аудио [битая ссылка] https://www.realmusic.ru/songs/1435679

Появились первые репродукторы, радио.

В детстве маме интересно было узнать, где же спрятались в этом репродукторе – дикторы дядя и тётя.

Когда взрослые ушли на работу, она поставила табурет, чтобы достать до динамика. Поиски ни к чему не привели, дядя и тётя замолчали, приёмник был раскурочен. Когда пришли взрослые, ей досталось на «орехи».

Родная мама моей мамы умерла, и в доме появилась мачеха. Был случай, когда мама заболела, перестала есть, объявила всем, что у неё «рак», на что баба Поля ответила:

– «Дурак!» Отварила курицу и заставила съесть – «рака», как не бывало.

Бабушка была волевая, твёрдая по характеру и ругала за ошибки. Она давала не раз мудрые советы, наставляла всех на путь истинный.

Когда маме исполнилась 16, она пошла на работу и там познакомилась с отцом. Он стал ухаживать и послал сватов. Они наперебой расхваливали отца. Мол, не пьёт, не курит, работящий, гармонист, песни поёт, танцует…

Если бы старшие знали, какие маму ждут муки и испытания, то вряд ли благословили бы на такой союз.

Батя купил мотоцикл и решил хвастануть перед всеми. Он уговорил маму прокатиться с ветерком на природу. Но ветерок был короткий. На полпути колесо пробилось, и батя катил угрюмо тяжёлый мотоцикл вдоль обочины дороги, и мама шла следом.

– «Ну, что спустил?!» кричали с издёвкой водители проезжающего транспорта.

***

Глава шестая. Юра

Аудио [битая ссылка] https://www.realmusic.ru/songs/1436678

Мама говорила: «При хорошем отце, нас было бы пятеро, а выжили только двое.

После того, как отец потерял сына Сергея, а следом своего отца и мать, он, вообще, стал бесконтрольным.

Однажды, мама была на работе, просила отца следить за сыном Юрой и не пить, он пообещал, но не выполнил своих слов.

Ему надоело, нянчит малыша, и он пошёл за выпивкой, да ещё привёл пьяных друзей. Юра испугался незваных гостей, кричал и плакал. За это отец выставил его в холодный коридор, чтобы не мешал с дружками пить дальше.

Была осень. Юра простудился, заболел. Врачи выясни – воспаление лёгких.

Юра лежал в больнице не долго, уколы не помогли, ребёнок скончался.

***

Глава седьмая. Первый побег. Первый концерт

Аудио [битая ссылка] https://www.realmusic.ru/songs/1436680

Расскажу историю о своём первом концерте.

Отец любил заниматься самодеятельностью: ходил в клуб, пел, танцевал, играл на гармошке.

И поэтому домашние концерты я помню с детства. Даже выучил несколько песен.

Я рос красивым малышом, был случай, когда маму просили цыгане продать малыша, предлагали большие деньги. На что она ответила:

– Вы, что с ума сошли, какая мать продаст своего ребёнка?

– Разные мамаши в жизни бывают, женщина – ответили ей.

Мне было три года. Однажды мама отвела меня в садик «Колобок», а сама пошла на работу.

Мне почему-то надоело быть в садике и захотелось домой пораньше. Уже родители начали забирать своих детей, а за мной никто не приходил. Вдруг я увидел своего старшего брата, который с другом проходил мимо забора садика, я его просил забрать меня домой, он не послушал.

– Тебя мама заберёт – ответил и ушел.

Ох, уж эти «старшие»! Не любят они с малышнёй возиться.

На его месте я бы так не поступил. С досады решил сбежать. Дождался, когда воспитатели потеряли

бдительность, отвернулись в сторону, и шмыгнул к забору в лазейку, которую давно приметил в заборе.

Это был мой первый побег из неволи.

Помню, что батя частенько посещал пивной бар, который находился в подвале столовой Динасового завода, рядом с садиком. Я спустился по ступенькам в подвал в надежде найти отца. Там было полно народу, конечно, захмелевшие мужики, которые после смены на заводе решили перед дорогой домой расслабиться. Нашёл отца с друзьями за бокалами пива у стойки. Он увидел меня, обрадовался.

– Тоже артист растёт!

Батя представил меня пьяной публике, как будущего артиста, попросил меня выступить и спеть его любимые песни. Первые аплодисменты меня вдохновили, и я запел! Народ подпевал… шквал аплодисментов.

Кто-то нашёл конфеты в кармане, дал мне, а батя решил наградить по-иному:

– Выпей, сынок, пивка!.

Помню, там были большие дубовые бочки и продавали бочковое пиво. Ценители говорят, что оно имеет особый вкус. Но лично мне в тот день пиво не понравилось – оно мне показалось горьким.

Ситро – «Буратино», «Крем-сода»… да, вообще, стакан сиропа из автомата было вкуснее.

Батина попытка приучить ребёнка к спиртному не удавалась…

Тем временем мама пришла за мной в садик, меня там не оказалось.

– «Неужели цыгане украли?» – с ужасом подумала мать. Все работники садика были подняты по тревоге.

И начались поиски. Когда все комнаты садика и территорию проверили и не нашли, кто-то посоветовал

позвонить в милицию. Мама сначала решила найти мужа и подключить к поискам.

Сердце подсказало дорогу в пивной бар. Когда она вошла, то увидела картину, как меня отец угощает пивом.

– Ты что, подлец, ребёнка спаиваешь?.

От ярости двинула ему так, что он, как подкошенный, рухнул на пол и бокалы разбились вдребезги.

Кто-то сказал:

– Пантера ворвалась! Какой концерт испортила!

На этом батина попытка приучить ребёнка к спиртному разбилась, как бокалы.

Мама следила за нами, чтобы мы не пошли по пьяным стопам отца. Да и мы сами всё понимали,

что пить – здоровью вредить.

На следующее утро меня мама отвела в садик. Директор садика и воспитатели меня отругали, объясняя, что маму расстраивать нельзя и убегать тоже. На, что я, склонив голову, отвечал со слезами:

– Я больше не буду!