Кирилл Кожурин - Carmina. Издание второе Страница 2

Разгорится в сердце огонь желанья

И быстрее кровь побежит по жилам.

На крылах ретивых душа готова

Вырваться в небо.

И тогда с холодных вершин ПарнасаПризову спуститься на землю Музу,Я, из эолийских певцов священных —       Отпрыск последний!

Аполлон Гиперборейский

На колеснице лебединой,Парнасский оставляя склон,Летит над снежною равнинойВ Гиперборею Аполлон.

И на крылах пуховых рея,Ликуют лебеди его.Счастливая Гиперборея!Здесь не смолкает торжество.

Повсюду игры, песни, пляски,Молитвы Фебу и пиры,И неизведанные ласки(Увы! Лишь только до поры).

Темно-фиалковый источник

Здесь морем плещется у ног.

Житья блаженного заточник

Вдвойне блажен, скончав свой срок.

Познав земные наслажденьяИ все земное разлюбя,Он смерти ждет как избавленьяИ морю отдает себя.

Пирующие софисты

Горацианская ода

Solvitur acris hiems…

Horatius1

Будет суровой зима… Уж наверное – лето было жарким.       Без лоз волшебных Вакха нам не выжить.Выжмем в сосуды мы кровь виноградную, в погреб их поставим.       К зиме готовы, станем ждать морозов.

Много достойных есть вин: и сетийское, что так любит Цезарь,       И косское, и пьяный сок фалерна,С Хиоса вина, и те, что Цекубские дарят нам равнины,       И лоз каленских и массикских слезы…

Не перечесть мне одних и названий их. Но когда зимою       На пир веселый дружно соберемся —Пусть берегутся тогда: хоть бы амфора смерти избежала!       Да и суровой жить зиме не вечно…

У Лициния

Вот дом Лициния на скорбном Эсквилине —

Утоп средь зелени роскошнейших садов.

Хоть ветви ломятся от тяжести плодов,

Фасад прельщает взор лишь строгостию линий.

Но атрий миновав, в торжественный триклиний

Уже вхожу – и шум знакомых голосов

Едва приветственных не заглушает слов:

«Приветствую тебя, и будь здоров, Лициний!»

Я будто бы попал в пчелиный шумный рой:

Повисли в воздухе обрывки фраз, как пчелы,

Когда мы летнею тревожим их порой;

Стихов приаповых течет поток веселый

И розовый фалерн искристою струей —

На древний жертвенник и в кубок мой тяжелый.

Январь

(эпиллий)

В Городе нынче зима и ветры холодные веютС самой, наверное, Фулы, где бледно-зеленое небоСмотрится в вечные льды, их вечно в себе отражая…Что же? И в Гиперборее своей мы обрящем Элладу,Ведь не в названии суть, а в сути названье таится.Жарко мы печи натопим, на пир соберемся веселый,Меньше числом Аонид, но больше Харит легкоперстых.Мальчик! Спускайся в подвал, найдешь там, хотя не фалерна,Всё ж недурного вина сосуды – сойдет и такое.Надо б флейтисток позвать… А впрочем, речами своимиИ неискусный в речах затмит, если выпьет, флейтисток.Ну, а когда все придут, когда Вакху свершим возлиянье,Первых капель когда забудется вкус за вторыми,Тут уж польется и речь, и речи… Одно лишь запомни:Вакхова жидкость – узда, язык же твой – конь бесноватый;Волю давая коню, следи вместе с тем за уздою;Главное – надо направить в потребное вовремя руслоРечи ретивые – в том мудрецов афинских уменье.Впрочем, Афины сова не так дружна с Дионисом,Как быстрокрылый Эрот, сей отрок, неистовством славный………………………………………………………………Ночью промчится Морфей и маков охапки рассыплет —Мы поплывем к блаженным полям островов Элизея,Плавно на мягких волнах качаясь в размере Гомера…Ярче блаженнейших снов будет жизнь для тебя, коль поймешь ты:

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

«Злая сдается зима…» Гораций (лат.).