Андрей Драгунов - Заводь. Стихотворения Страница 2

«Играет джаз!..»

Играет джаз!Пустой каприз.Второй этаж —не вверх, а вниз…Наигрывает чёрный Чарльз,как будто бы в последний раз…меж клавишами спёртый крик —Прости старик!

«…и мы опять сойдём с тобой с ума…»

…и мы опять сойдём с тобой с ума,чтобы ещё на месяц не расстаться…в пределах комнаты. Трамвай, кровать, сумаи крики провожающих со станции,и перебой натруженных колёс —под пересчёт молчащих светофоров…и шёпотом не заданный вопрос —в который раз, теперь уже – в который…чтобы не знать неправильный ответ,и не страдать потом в непониманье —от сказанного. Вымолвленный бред —в двух-трёх словах – не добавляет знанье…тем более в пять пятьдесят утра,когда у времени последняя возможность —оставить всё, как есть… крик со двора —отчаянный… и потому не сложный.

«Соловей заливается, будто бы в первый раз…»

Соловей заливается, будто бы в первый раз,у меня за окном, где-то в лесу напротив…спетая песня – восторженная – сейчас —точно «винил» прославленного Паваротти —сквозь шипение листьев… Яичница на плите,лай соседской собаки, соседский же громкий голос —не воспетая в песне женщина – тень в реке —говорит на кухне про чью-то болезнь и совесть,но неразборчиво. Громче собачий лай.Простыни хлопают – сушатся на балконе,будто оркестру кто-то сказал – Играй!.. —но дирижёр отсутствует. Кто-то стонет,но не понятно только – с какой стороны —песнь соловьиная перебивает стонывкупе с собачим лаем… Слова длинны,но бесполезны кухонные разговоры —под перешип яичницы и листвы —как говорлив пейзаж за оконным краем…как бесконечны крашенные стволы —белой извёсткой… С облаком – не сличаем —этот пейзаж за выкрашенным окном,ибо – всегда на месте – ни строчки мимо —держится длинной ниткой за мой балкони не торопится больше стать пилигримом —переселенцем из этих знакомых мест…видишь, порой, заснеженную дорогуи понимаешь, что навсегда ты здесь —слушать пластинку утреннюю – от Бога!

«Ракушка рассыпается, как халва…»

Ракушка рассыпается, как халва,в скрюченных пальцах – только её осколки —грязные стёклышки прошлого – сквозь словавоспоминаний… Тонкие, хрупкие, ломкие.Ссыпанные, бесформенные – на дно —мелкой ладони – в складки недлинной жизни…Выглядит всё бессмысленно и смешно —окаменевшие тысячелетия – мимо,не приходя в сознание… Сад камней,вырубленных деревьев, глухих заборов…Будет ли время вспомнить ещё о ней,той, которая рядом была, которой —не безразличны ракушка и халва,текст из учебника про торжество прогрессаи… недоверие к жизни, что так мала,не различима – долго – из этого места…Рядом с ракушкой выбеленный песок —мелкое время, высыпанное на берег…с косточкой рыбьей, свой пережившей срок —дольше обычного – в это никто не верил.

«Старый и пьяный сторож у входа в дом…»

Старый и пьяный сторож у входа в дом,в мятой рубашке, в брюках не по размеру —пробует что-нибудь мне рассказать о том,кто не вернулся ночью, как я, к примеру…и говорит так долго – уже светло,и облака все сдали ночную смену…из дома напротив пахнет уже молоком…новые школьники ищут себе замену —для выпускного вечера… Школьный бал —как вариант счастливого – в прошлом – детства…красные шарики и пузырьков бокал,и предложение… в школьном саду раздеться,чтобы стать взрослым и выпустить первый пар,как через форточку выдохнуть сигарету…Это ли вечером думал, когда искалпуть – через улицу к дому – в обнимку с ветром!

«Спустя пять лет ты спросишь обо мне…»

Спустя пять лет ты спросишь обо мнеи, может быть, что кто-нибудь ответито том, кто жил здесь раньше – в тишине,кто счастлив был – ещё на этом свете,среди других, таких же, как и он —на фоне ускользающих деревьевв границах неба… Берег, стадиони в книжечке расписанное времячернильной ручкой… и ни он, ни ты —уже не вправе исправлять ошибки,тем более – разглаживать чертытого, кто шьёт портрет суровой ниткойповерх морщин… Ты спросишь обо мнеи, видимо, какой-нибудь свидетельвсё предоставит – письменно – тебе…и ты узнаешь – кто за что в ответе.

Осип Мандельштам

Это люди пришли… Воронок где-то в тридцать седьмом,или в тридцать восьмом – задыхается собственной гарью —у подъезда, в Савёлово, где новоявленный дом…и корзинка увязана – с хлебом, вином и… печалью.Это призраки прошлого – сквозь нерассказанный сон,сквозь страницы из книги с пометками красного цвета,это взгляд пешехода за тёмным от сажи стеклом,это бабочка в форточку бьётся – плохая примета…Это всё, что не сказано – прячется где-то внутри —от случайного взгляда, от рук типографских рабочих,что плетут отпечатки, как ты свои мысли… свои,говоря только то, что никто не поймёт – между прочим.Это шум уходящего времени. Это любовь…неслучайная встреча, когда нет надежды на встречу.Это то, что и смерть не отнимет за пригоршню слов…Это тридцать седьмой, или тридцать восьмой… тихий вечер.

«Чешуя по всей пристани, вывернутое нутро …»

Чешуя по всей пристани, вывернутое нутро —карпа, сазана, селёдки… Крюки и сети…и никакой возможности лечь на дно,ибо – коты за это теперь в ответе…и дожидаются только, когда уловраспределят и выделят часть добычиту, в которой больше – пустых голов…и плавников – чем было для них обычно…и потому все утренние коты,чтобы поесть – стараются быть поближе —к осуществлению детской своей мечты —на берегу, а не где-нибудь там, в Париже,или Венеции… Сети – на свежем ветру —до следующей ночи, до следующего улова…кошки все серы и ветер в свою дуду —до потемнения, не говоря ни слова.

«Когда у смерти нет других причин …»

Когда у смерти нет других причин —она решает, что ты – просто – старый…и умер от количества морщин —не от болезни или перегарав автобусе… Бессмертная душа —трагедия – не жизни – перевода —в другую ипостась, где не спешатпридать огласке смысл разговора —подробности… и медленная речьне оставляет шансов очевидцупроисходящего – в другую землю лечь,бессмысленно разглядывая лица —кому при жизни не успел сказатьи пары слов… Бессрочное молчанье,как дополнение к словам – ни дать, ни взять…плюс ко всему – неровное дыханье —проблемы с сердцем, что ещё пока —отстукивает Богу телеграммы,но ждёт уже последнего звонка —с той стороны пустой оконной рамы,в которой, даже для приличия, стекло —не предусмотрено… так – только занавеска —на гвоздиках – банально и смешно,но – и она не двигается с места…Не шевелится, как в реке вода.не продлевает в право или в лево —остаток жизни, так как никогдане покидает данного предела…морщинится, как старое лицо —окно не расставляет ударенья,когда ты наблюдаешь сквозь него,а только продлевает те мгновенья,когда глядишь – на всё – во все глаза,стараясь распознать изнанку куртки…или плаща… Как кто-то там сказал,что жизнь подобна старой, глупой шутке!.. —не более того, но – не судьба,которой достаёт ума – не сгинуть —за занавеской, чтобы всё сполна —в лицо уже, а не случайно в спину,когда дыхание и напряжённый слух,как дерево в саду ждут одобренья —садовника, чей взгляд уже потух…и глаз слезу не давит – с огорченьем —по поводу кончины старика —он просто умер из-за длинной жизни,когда истёрлась дряблая рукаи линии срослись, к полёту мыслидобавив – только – выверенный срок.Не более того!.. – ни дня без строчке —в амбарной книге, где длиннее строк —лишь даты – без особых полномочий…Без продолжения. Без вариантов дней,когда всё кажется, а не на самом деле…когда и тень твоя чуть-чуть – длинней —заботится уже о новой цели.

Слова