Александр Стоянов - Знаки бегущего горизонта Страница 2

Мадрид

Я лечу в этом море плывущих огней,как пиранья далёких и серых болот.Буэнос ночес долине и городу в ней!Буэнос ночес, застывший на мусорке кот!

В старом парке листва облетает в ночи,там Альфонсо Двенадцатый смотрити ждёт,когда ветры морские рассвет принесут,он сойдёт с постамента и двинет вперёд.

Чей-то ангел-хранитель поник головой —это город соблазнов качает права,спит иглесиа, путника скрыв за стеной,спят дворцы, растворяясь во тьме до утра.

И, укрывшись ночным одеялом, домасветят окнами людям, уставшим от дел,и весёлых студентов лихая толпасогревает пространство теплом своих тел.

Старый город надменно глядит сверхувнизна бетонные башни новейших времён,и хранит полный список великих имён,и симфонию солнцу исполнит на бис.

Вальхалла

В далёкой, соломенной дали,где кучерявилось солнцеи тучи паслись стадами,в девятом миру от оконца,

Сияли там колесницы,везущие воинство Фреи,и щурил глаза возница,от солнца и воздуха млея.

Бежали следом восходы,закаты и ветер дикий,играла сама природана радуге тонкой нитью.

И осы пели созвучно,шмели затрубили в голос,летели все вместе – кучно,не видя на жёлтом полос.

Деревьев войска большиекачались у ног залива,погибших ватаги лихиенесли в Вальхаллу огниво.

И Один глядел устало,на убиенных лицахрастерянность нависала,как Аз в алфавитных страницах.

Пробитые насквозь торсыЭйнхерии не замечали,в их рыжие бороды втёрлиськровавые раны печали.

Горят золочёные копьяВальхаллы, что держат купол,небесный чертог даже ночьюготов принять новых кукол.

И будут там снова битвы,удары клинков беспощадных,а ночью придут к ним нимфыпотешить любовников жадных.

И всех их спасёт Древо Жизни,и мёд из козы, и мясо,не будет конца их тризне,как и от смерти спаса.

Там, за рекою скорби,тоскуют по ним живые,и не дождётся Одинкрылатых своих валькирий.

В Асгарде много солнца,и радужный мост, и птицы,но ничего не заменитим Землю и милые лица.

На лицах родных и близкихрадость от встреч-расставаний,походов далёких и близких,и свой старый дом со стенами.

Лишь Солнце покинет Землю,закончатся дикие битвы,я всем уверениям внемлю,и жизнь вновь остра, как бритва.

Песок и камень

Песок и камень умывались солью,жевали шорохи, вдыхали синеву,ночные призраки их нагружали болью,а утро звонкое съедало тишину.

Небесный цирк светил протуберанцем,комет весёлых прыгали хвосты,а ветерок-шалун будил их танцем,играли в космосе небесные коты.

И хохот лет мозоли их не трогал,и мост небес на эго не давил,и не роптал никто, но свято верил,что кто-то там их ждёт – в конце зари.

За Родину!

В кипящей извести вековродился день. Твой лик печальныйглядел на нас, и в наш окопзвонил он ветром поминальным.

Живые поняли, что всё:пришёл конец, и дни застыли.И прилетело вороньёпринять участие в том пире.

Конца войны боец не ждали крепко Богу помолился.Врага увидел он оскал,готов за Родину он биться.

Стрельба и смрад спеклись во Зло,вокруг гудело и мерцало,и одеяние его кровавой теньюв свет упало.

К земле сырой прижался взвод.Почти никто уже не дышит.Дрожит, звенит от стали неба свод,предсмертный крик солдата не услышат.

И вдруг, средь шума и огня,свинцовый силуэт вещает.Не камень, и не сталь, и не бронясолдат в атаку поднимают.

Вперёд, ребята! За страну!За матерей, за жён, за братьев!Мы скоро победим эту войну,и будет в этом мире Счастье!

И встал солдат, презрев её,костлявую с косой девицу.Он выполнил предназначение своёи дал возможность нам родиться.

По морю парусник плывёт,и ветер мачты выгибает.А где-то там война идёт,солдат российский погибает.

Задумайтесь! Я вас прошу!Поймите, молодое поколенье!Прошу я помнить ту войну,какие б в жизни ни случались измененья!

Бомж

Опосредованно в средупообщавшись со средой,понял я, что не уеду,не доеду я домой.

Нет бы чтоб собрать все бедыи оставить их в среде —я на этих бедах еду,значит, снова быть беде.

Не здороваются люди,чувствуют мою среду.Я в их помощи нуждаюсь,на всеобщую беду.

Ни закуски, ни обеда,ни кола и ни двора.Да когда ж домой приеду?!Заждалась уж детвора.

Но опять поход прервали,есть стакан и водка в нём.Мы страдали, мы устали,день хороший – вот и пьём.

Утро добрым не бывает,это каждый пьющий знает.Ну а кто у нас не пьёт?Накачался – и в полёт.

Зверь вселяется надёжно,в наш родимый организм,выбить просто невозможно.Да какой тут оптимизм?!

Каждой клеткой овладелиалкогольные пары.Годы быстро пролетели,улетев в антимиры.

Волю сковывает пьянство,губит мозга вещество,стать животным очень просто,встать на ноги нелегко.

Я старый автобус

Я старый автобус,качусь по проспектам,объехал весь глобус,хрипит мой селектор.Кряхтит и трясётсямой старенький дизель,механик мне нужен,но вы возразили.Сказали, что нужнодавно мне на свалку.Однако я знаю:вам всем меня жалко.Я в форме отличной,гудят механизмы,дизайн симпатичный,зачат лунатизмом.В наш век бестолковыйнас мало что греет,из прошлого векаромантикой веет.Спокойны изгибы,фонарь мирно смотрит,проехать одним быпо улицам вёртким.Открытые лица,спокойствие сердца,и что-то незримопо небу струится.И что же такогонам здесь не хватает?Улыбок прохожих?Тоска накрывает.Мы знали когда-то,что всё будет лучше,смеясь до заката,ценя каждый лучик.Тогда мы как будтолюбили, мечтали,но вот прошли годы,и кем же мы стали?Нас в веке новейшемничто не тревожит,и бег обалдевшийдуше не поможет.Брюзжим мы не в меру,хотя и не стары,утратили верумы с веком на пару.А старый автобуснаш глаз успокоит,как с чем-то родным,рандеву нам устроит.Качает поршняминаш жёлтый вагончик,и счастье горстями,и жизнь, словно пончик.И сахарной ватойбелеют киоски,пейзаж умиляет —он тёплый, неброский.Я старый автобус,той жизни ровесник,один во вселенной,тоски буревестник.

Последний день лета

Моя луна острее сна.Полнеть она обречена.Концами острыми едвапронзает крыши гор.И ждёт, когдахребтами небо подопрути лишь к утру уснут,отдав свинец ночной.Тяжёл он для камней.Далёких звёзд уюти запустение комет,несущих жёлтый светпокинутым местам.У них же до поры —молчания обетпечальным небесам.Тоску детей прольют,что отданы домам.Сквозь тьму и летний духглядит гора, как мать,на миллион огней,а любит их? Как знать?Она же мать камней,и звёзды ей под стать,нет гор её милей,она не может врать.Безмолвный твёрдый мирмолчал и ветер пил.Над тонкой коркой снаон, как орёл, парил.Меж пряных сонных трав,над деревом души,в его листве застряв,заполз он в камыши.Речной водой умывусталое челои снова воспарив,у ночи взять своё.А в дымке плыл восходпо высохшей земле,он красил горизонти дал отбой луне.И свистнул соловей,у гор украли тень,а солнца красный шаррождает новый день.Нас светом напоитвосход звезды большой,мелодия звучит,горам поёт прибой.Пусть спят хребты и льды,нет тяжести небес,и вновь прозрачен мир,развеян ночи пресс.Цикады гнут своё,на солнце плотен звук,и речка, как копьё,и людям меньше мук.Вот день – такой, как все,но есть в нём тайный знак.Последний лета деньокончился. Но как?!

Весна

Пропел, присел, вспотели снова вышел.Увидел мутные ручьив дырявых крышах.Пан-март,он властелин колец,даёт нам времяузреть мучения землии бросить семя.Один слуга у двух господв снегах мерцает.А льды крепки как никогда,и всё же тают.Летят дождинки сквозь туман.Умолкло эхо.Ветрило хлещет по кустам,марток уехал.

Саграда Фамилия