Александр Введенский - Стихи и пьесы Страница 20

а кругом стояла тишь

обстановка этой ткани

создалась в Тьму-Таракани

дело было так:

в квартире пошлого скворцова

стоял диван по имени сундук

в окно виднелся день дворцовый

а дальше замок виадук

а за домом был пустырь

вот тут-то в бочке и солился богатырь

но ему надоело сидеть в бочке

из червяков плести веночки

и думать что они цветочки

он вдруг затосковал о точке

он вдруг закуковал о Риме

и поглядите стал он зримей

и очутился и возник

он был мечом он стал родник

хорошо сказал им суд

это верно это так

и разбил бы сей сосуд

даже римлянин спартак

но в теченьи дней иных

на морской смотря залив

видя ласточек стальных

стал бы сей спартак соплив

стал бы он соплив от горя

прыгать в бездну прыгать в море

что же этот богатырь

не уселся в монастырь

помилуйте судьи ответил злодей

поднявши меч и всплакнув

помещик, сказал прокурор: владей

собою. Он думал уснув

что это идёт по дороге не тело

ожесточённо теряя сустав

<а> на небе новое двигалось дело

от пупс перепутствий как свечка устав

а дальше обвиняемый

что сделали вы с ним

ведь вы не невменяемый

ведь вы я вижу серафим

как сказал убийца

как вы отгадали

и фанагорийцы

мигом зарыдали

дальше я как полагалось

лёг на печку и ревел

всё живущее шаталось

револьвер в меня смотрел

да однако не забудьте

что кругом шуршали птички

и летали по каюте

две неважные затычки

ну-с пищит иван степан

мы закончим этот день

я опять в ночи тюльпан

я бросаю в поле тень

я давно себя нашёл

суд ушёл

И ОТКРЫВ ДРУГУЮ ДВЕРЬ

ЭТА ДВЕРЬ БЫЛА ВОЛНОЙ

Я ВОСКЛИКНУЛ ГРОМКО: ВЕРЬ

ЧТО СТОИТ НЕМАЛЫЙ ЗВЕРЬ

ЗА НОЧИ СТЕНОЙ СПЛОШНОЙ.

И ПОЗВАВ СВОЮ СОБАКУ

НА ОХОТУ Я ПОШЁЛ

БОГ БОГ ГДЕ ЖЕ ТЫ

БОГ БОГ Я ОДИН

МЕЖДУ СЛОВ ДРОЖАТ КУСТЫ

ХОДЯТ ВЕНЧИКИ КАРТИН

<1930>

КРУГОМ ВОЗМОЖНО БОГ

СВЯЩЕННЫЙ ПОЛЁТ ЦВЕТОВ

Солнце светит в беспорядке,

и цветы летят на грядке,

Тут жирная земля лежит как рысь.

Цветы сказали небо отворись

и нас возьми к себе.

Земля осталась подчинённая своей горькой

судьбе.

Э ф сидит на столе у ног воображаемой

летающей девушки. Крупная ночь.

Э ф.

Здравствуй девушка движенье,

ты даёшь мне наслажденье

своим баснословным полётом

и размахом ног.

Да, у ног твоих прекрасный размах,

когда ты пышная сверкаешь и носишься над

болотом,

где шипит вода, -

тебе не надо никаких дорог,

тебе чужд человеческий страх.

Д е в у ш к а.

Да, я ничего не боюсь,

я существую без боязни.

Э ф.

Вот родная красотка скоро будут казни,

пойдём смотреть?

А я знаешь всё бьюсь, да бьюсь,

чтоб не сгореть.

Д е в у ш к а.

Интересно, кого будут казнить?

Э ф.

Людей.

Д е в у ш к а.

Это роскошно.

Им голову отрежут или откусят.

Мне тошно.

Все умирающие трусят.

У них работает живот,

он перед смертью усиленно живёт.

А почему ты боишься сгореть?

Э ф.

А ты не боишься, дура?

Взлетела как вершина на горе,

Блестит как смех твоя волшебная фигура.

Не то вы девушка, не то вы птичка.

Боюсь я каждой спички,

Чиркнет спичка,

и заплачет птичка.

Пропадёт отвага,

вспыхну как бумага.

Будет чашка пепла

на столе вонять,

или ты ослепла,

не могу понять.

Д е в у ш к а.

Чем ты занимаешься ежедневно.

Э ф.

Пожалуйста. Расскажу.

Утром встаю в два –

гляжу на минуту гневно,

потом зеваю, дрожу.

На стуле моя голова

Лежит и смотрит на меня с нетерпением.

Ладно, думаю, я тебя надену.

Стаканы мои наполняются пением,

В окошко я вижу морскую пену.

А потом через десять часов я ложусь,

лягу, посвищу, покружусь,

голову отклею. Потом сплю.

Да, иногда ещё Бога молю.

Д е в у ш к а.

Молишься значит?

Э ф.

Молюсь конечно.

Д е в у ш к а.

А знаешь, Бог скачет

вечно.

Э ф.

А ты откуда знаешь

идиотка.

Летать — летаешь,

а глупа как лодка.

Д е в у ш к а.

Ну не ругайся.

Ты думаешь долго сможешь так жить.

Скажу тебе остерегайся,

учись гадать и ворожить.

Надо знать всё что будет.

Может жизнь тебя забудет.

Э ф.

Я тебя не пойму:

голова у меня уже в дыму.

Д е в у ш к а.

Да знаешь ли ты что значит время?

Э ф.

Я с временем не знаком,

увижу я его на ком?

Как твоё время потрогаю?

Оно фикция, оно идеал.

Был день? был.

Была ночь? была.

Я ничего не забыл.

Видишь четыре угла?

Были углы? были.

Есть углы? скажи, что нет, чертовка.

День это ночь в мыле.

Всё твоё время верёвка.

Тянется, тянется.

А обрежь, на руках останется.

Прости милая,

я тебя обругал.

Д е в у ш к а.

Мужчина пахнущий могилою,

уж не барон, не генерал,

ни князь, ни граф, ни комиссар,

ни Красной армии боец,

мужчина этот Валтасар,

он в этом мире не жилец.

Во мне не вырастет обида

на человека мертвеца.

Я не Мазепа, не Аида,

а ты не видящий своего конца

идём со мной.

Э ф.

Пойду без боязни

смотреть на чужие казни.

В о р о б е й (клюющий зёрна радости).

Господи, как мир волшебен,

как всё в мире хорошо.

Я пою богам молебен,

я стираюсь в порошок

перед видом столь могучих,

столь таинственных вещей,

что проносятся на тучах

в образе мешка свечей.

Боже мой, всё в мире пышно,

благолепно и умно.

Богу молятся неслышно

море, лось, кувшин, гумно,

свечка, всадник, человек,

ложка и Хаджи-Абрек.

Толпа тащится. Гуляют коровы они же быки.

К о р о в ы.

Что здесь будут делать?

О н и ж е б ы к и.

Будут резать, будут резать.

К о р о в ы.

Неужто нас, неужто вас.

Г о л о с.

Коровы во время холеры не пейте квас

и будет чудесно.

Коровы они же быки спокойно уходят.

Появляется царь. Царь появляется. Темнеет в глазах.

Ц а р ь.

Сейчас, бесценная толпа,

ты подойти сюда.

Тут у позорного столба

будет зрелище суда.

Палач будет казнить людей,

несть эллин и несть иудей.

Всякий приходи созерцай,

слушай и не мерцай.

Заглушите приговорённых плач

криком, воплями и хохотом.

Бонжур палач,

ходи говорю шёпотом.

Люди бывают разные,

трудящиеся и праздные,

сытые и синие,

мокрые и высокие,

зелёные и глаженые,

треугольные и напомаженные.

Но все мы люди бедные в тиши

однажды плачем зная что мы без души.