Владимир Высоцкий - Собрание сочинений в четырех томах. Том 3. Песни. Стихотворения Страница 22

М. Шемякину – другу и брату —

посвящен сей полуэкспромт

Мне снятся крысы, хоботы и черти. ЯГоню их прочь, стеная и браня.Но вместо них я вижу виночерпия —Он шепчет: «Выход есть. К исходу дня —Вина! И прекратится толкотня,Виденья схлынут, сердце и предсердиеОтпустит, и расплавится броня!»Я – снова я, и вы теперь мне верьте, – яНемногого прошу взамен бессмертия —Широкий тракт, холст, друга да коня;Прошу покорно, голову склоня,Побойтесь Бога, если не меня, —Не плачьте вслед, во имя Милосердия!

Чту Фауста ли, Дориана Грея ли,Но чтобы душу дьяволу – ни-ни!Зачем цыганки мне гадать затеяли?День смерти уточнили мне они…Ты эту дату, Боже, сохрани, —Не отмечай в своем календаре, илиВ последний миг возьми и измени,Чтоб я не ждал, чтоб вороны не реялиИ чтобы агнцы жалобно не блеяли,Чтоб люди не хихикали в тени, —От них от всех, о Боже, охрани —Скорее, ибо душу мне ониСомненьями и страхами засеяли!

Михаилу Шемякину —

чьим другом посчастливилось быть мне

Как зайдешь в бистро-столовку,По пивку ударишь —Вспоминай всегда про Вовку:Где, мол, друг-товарищ!

‹А› в лицо – трехстопным матом,Можешь – хоть до драки, —Про себя же помни: братомВовчик был Шемяке.

Баба, как наседка, квохчет(Не было печали!), —Вспоминай! Быть может, Вовчик —«Поминай как звали».

М. Chemiakin – всегда, везде Шемякин, —А посему французский не учи!..Как хороши, как свежи были маки,Из коих смерть схимичили врачи.

…Мишка! Милый! Брат мой Мишка!Разрази нас гром! —Поживем еще, братишка,Po-gi-viom!

И снизу лед, и сверху – маюсь между, —Пробить ли верх иль пробуравить низ?Конечно – всплыть и не терять надежду,А там – за дело в ожиданье виз.

Лед надо мною, надломись и тресни!Я весь в поту, как пахарь от сохи.Вернусь к тебе, как корабли из песни,Всё помня, даже старые стихи.

Мне меньше полувека – сорок с лишним, —Я жив, тобой и господом храним.Мне есть что спеть, представ перед всевышним,Мне есть чем оправдаться перед ним.

ПЕСНИ ДЛЯ ТЕАТРА И КИНО

«ДЕСЯТЬ ДНЕЙ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ МИР»

В кускиРазлетелася корона,Нет державы, нету трона, —Жизнь, Россия и законы —Всё к чертям!И мы —Словно загнанные в норы,Словно пойманные воры, —Только – кровь одна с позоромПополам.

И намНи черта не разобраться,С кем порвать и с кем остаться,Кто за нас, кого бояться.Где пути, куда податься —Не понять!Где дух? Где честь? Где стыд?!Где свои, а где чужие,Как до этого дожили,Неужели на РоссиюНам плевать?!

ПозорВсем, кому покой дороже,Всем, кого сомненье гложет —Может он или не можетУбивать!Сигнал! —И по-волчьи, и по-бычьи,И – как коршун на добычу, —Только воронов покличемПировать.

Эй, вы!Где былая ваша твердость?Где былая наша гордость?Отдыхать сегодня – подлость!Пистолет сжимает твердая рука.Конец! Всему конец!Все разбилось, поломалось, —Нам осталась только малость —Только выстрелить в висок иль во врага.

Войны и голодухи натерпелися мы всласть,Наслушались, наелись уверений, —И шлепнули царя, а после – временную власть, —Потому что кончилось их время.

А если кто-то где-нибудь надеется на что,Так мы тому заметим между прочим:Обратно ваше время не вернется ни за что —Мы как-нибудь об этом похлопочем.

Навовсе не ко времени вся временная власть —Отныне власть советская над всеми.Которые тут временные – слазь!А ну-ка слазь! Кончилось ваше время!

Всю Россию до границыЦарь наш кровью затопил,А жену свою – царицуКолька Гришке уступил.

За нескладуху-неладуху —Сочинителю по уху!Сочинитель – это я,А часового бить нельзя!

«ПОСЛЕДНИЙ ЖУЛИК»

Здравствуйте,Наши добрые зрители,Наши строгие критики!Вы увидите фильмПро последнего самого жулика.

Жулики —Это люди нечестные, —Они делают пакости,И за это их держат в домах,Называемых тюрьмами.

Тюрьмы —Это крепкие здания,Окна, двери – с решетками, —На них лучше смотреть,Лучше только смотреть на них.

Этот фильм —Не напутствие юношам,А тем более девушкам, —Это,Это просто игра,Вот такая игра.

ЖуликиИногда нам встречаются, —Правда, реже значительно,Реже, чем при цареИли, скажем, в Америке.

Этот фильмНе считайте решением:Все в нем – шутка и вымысел, —Это,Это просто игра,Вот такая игра.

Здесь сидел ты, Валет,Тебе счастия нет,Тебе карта всегда не в цвет.Наши общие дниТы в душе сохраниИ за карты меня извини!

На воле теперь вы меня забываете,Вы порасползлись все по семьям в дома,Мои товарищи, по старой памятиЯ с вами веду разговор по душам.

О вкусах не спорят: есть тысяча мнений —Я этот закон на себе испытал, —Ведь даже Эйнштейн, физический гений,Весьма относительно все понимал.

Оделся по моде, как требует век, —Вы скажете сами:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.

Вот уж действительноВсе относительно, —Все-все, все.

Набедренный пояс из шкуры пантеры, —О да, неприлично, согласен, ей-ей,Но так одевались все до нашей эры,А до нашей эры – им было видней.

Оделся по моде как в каменный век —Вы скажете сами:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.

Вот уж действительноВсе относительно, —Все-все, все.

Оденусь как рыцарь я после турнира —Знакомые вряд ли узнают меня, —И крикну, как Ричард я в драме Шекспира:«Коня мне! Полцарства даю за коня!»

Но вот усмехнется и скажет сквозь смехЦенитель упрямый:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.

Вот уж действительноВсе относительно, —Все-все, все.

Вот трость, канотье – я из нэпа, – похоже?Не надо оваций – к чему лишний шум?Ах, в этом костюме узнали, – ну что же,Тогда я одену последний костюм.

Долой канотье, вместо тросточки – стек, —И шепчутся дамы:«Да это же просто другой человек!»А я – тот же самый.

Будьте же бдительны:Все относительно —Все-все, все!

Вот что:Жизнь прекрасна, товарищи,И она удивительна,И она коротка,Это самое-самое главное.

ЭтогоВ фильме прямо не сказано, —Может, вы не заметилиИ решили, что не былоСамого-самого главного?

Может быть,В самом деле и не былоБыло только желание, —Значит,Значит, это для васБудет в следующий раз.

И вот что:Человек человечеству —Друг, товарищ и брат у нас,Друг, товарищ и брат, —Это самое-самое главное.

Труд насДолжен облагораживать, —Он из всех из нас делаетНастоящих людей, —Это самое-самое главное.

Правда вот,В фильме этого не былоБыло только желание, —Значит,Значит, это для васБудет в следующий раз.

Мир наш —Колыбель человечества,Но не век находиться намВ колыбели своей, —Циолковский сказал еще.

СкороДаже звезды далекиеЧеловечество сделаетДостояньем людей, —Это самое-самое главное.

ЭтогоВ фильме прямо не сказано —Было только желание, —Значит,Значит, это для васБудет в следующий раз.

«САША-САШЕНЬКА»

Стоял тот дом, всем жителям знакомый,Его еще Наполеон застал, —Но вот его назначили для слома,Жильцы давно уехали из дома,Но дом пока стоял…

Холодно, холодно, холодно в доме.

Парадное давно не открывалось,Мальчишки окна выбили уже,И штукатурка всюду осыпалась, —Но что-то в этом доме оставалосьНа третьем этаже…

Ахало, охало, ухало в доме.

И дети часто жаловались мамеИ обходили дом тот стороной, —Объединясь с соседними дворами,Вооружась лопатами, ломами,Вошли туда гурьбой

Дворники, дворники, дворники тихо.

Они стоят и недоумевают,Назад спешат, боязни не тая:Вдруг там Наполеонов дух витает!А может, это просто слуховаяГаллюцинация?…

Боязно, боязно, боязно дворникам.

Но наконец приказ о доме вышел,И вот рабочий – тот, что дом ломал,Ударил с маху гирею по крыше,А после клялся, будто бы услышал,Как кто-то застонал

Жалобно, жалобно, жалобно в доме.

… От страха дети больше не трясутся:Нет дома, что два века простоял,И скоро здесь по плану реконструкцийВвысь этажей десятки вознесутся —Бетон, стекло, металл…

Весело, здорово, красочно будет…

Дорога, дорога – счета нет шагам,И не знаешь, где конец пути, —По дороге мы идем по, разным сторонамИ не можем ее перейти.

Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,Улыбнись – я напротив, я рядом.Побегу на красный свет, – оштрафуют – не беда, —Только ты подскажи мне – когда.

Улыбка, улыбка – для кого она?Ведь как я ее никто не ждет.Я замер и глаза закрыл, открыл – но ты одна,А я опять прозевал переход.

Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,Улыбнись – я напротив, я рядом.Побегу на красный свет, – оштрафуют – не беда, —Только ты подскажи мне – когда.

Шагаю, шагаю – кто мне запретит!И шаги отсчитывают путь.За тобой готов до бесконечности идти —Только ты не сверни куда-нибудь.

Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,Улыбнись – я напротив, я рядом.Путь наш долог, но ведь он все же кончится, боюсь, —Перейди, если я не решусь.

Вот ведь какая отменнаяУ обелиска служба, —Знает, наверное,Что кругом – весна откровенная.

Он ведь из металла – ему все равно, далеко ты или близко, —У него забота одна – быть заметным и правильно стоять.Приходи поскорее на зависть обелиску,И поторопись: можешь ты насовсем, насовсем опоздать.

Гордая и неизменнаяУ обелиска поза, —Жду с нетерпеньем я,А над ним – покой и Вселенная.

Он ведь из металла – ему все равно, далеко ты или близко, —У него забота одна – быть заметным и весело сиять.Если ты опоздаешь на радость обелиску —Знай, что и ко мне можешь ты насовсем, насовсем опоздать.

Если уйду, не дождусь – не злись:Просто я не железный, —Так что поторопись —Я человек, а не обелиск.

Он ведь из металла – ему все равно, далеко ты или близко,У него забота одна – быть заметным и олицетворять.Мне нужна ты сегодня, мне, а не обелиску, —Так поторопись: можешь ты насовсем, насовсем опоздать.

«ПУГАЧЕВ»