Александр Пушкин - Том 1. Стихотворения 1813-1820 Страница 23

Окно*

Недавно темною порою,Когда пустынная лунаТекла туманною стезею,Я видел — дева у окнаОдна задумчиво сидела,Дышала в тайном страхе грудь.Она с волнением гляделаНа темный под холмами путь.

«Я здесь!» — шепнули торопливо,И дева трепетной рукойОкно открыла боязливо…Луна покрылась темнотой.«Счастливец! — молвил я с тоскою, —Тебя веселье ждет одно.Когда ж вечернею пороюИ мне откроется окно?»

Осеннее утро*

Поднялся шум; свирелью полевойОглашено мое уединенье,И с образом любовницы драгойПоследнее слетело сновиденье.С небес уже скатилась ночи тень,Взошла заря, блистает бледный день —А вкруг меня глухое запустенье…Уж нет ее… я был у берегов,Где милая ходила в вечер ясный;На берегу, на зелени луговЯ не нашел чуть видимых следов,Оставленных ногой ее прекрасной.Задумчиво бродя в глуши лесов,Произносил я имя несравненной;Я звал ее — и глас уединенныйПустых долин позвал ее в дали.К ручью пришел, мечтами привлеченный;Его струи медлительно текли,Не трепетал в них образ незабвенный.Уж нет ее!.. До сладостной весныПростился я с блаженством и с душою.Уж осени холодною рукоюГлавы берез и лип обнажены,Она шумит в дубравах опустелых;Там день и ночь кружится желтый лист,Стоит туман на волнах охладелых,И слышится мгновенный ветра свист.Поля, холмы, знакомые дубравы!Хранители священной тишины!Свидетели моей тоски, забавы!Забыты вы… до сладостной весны!

Разлука («Когда пробил последний счастью час…»)*

Когда пробил последний счастью час,Когда в слезах над бездной я проснулсяИ, трепетный, уже в последний разК руке твоей устами прикоснулся —Да! помню всё; я сердцем ужаснулся,Но заглушал несносную печаль;Я говорил: «Не вечная разлукаВсе радости уносит ныне вдаль.Забудемся, в мечтах потонет мука;Уныние, губительная скукаПустынника приют не посетят;Мою печаль усладой муза встретит;Утешусь я — и дружбы тихий взглядДуши моей холодный мрак осветит».

Как мало я любовь и сердце знал!Часы идут, за ними дни проходят,Но горестям отрады не приводятИ не несут забвения фиал.О милая, повсюду ты со мною,Но я уныл и втайне я грущу.Блеснет ли день за синею горою,Взойдет ли ночь с осеннею луною —Я всё тебя, прелестный друг, ищу;Засну ли я, лишь о тебе мечтаю,Одну тебя в неверном вижу сне;Задумаюсь — невольно призываю,Заслушаюсь — твой голос слышен мне.Рассеянный сижу между друзьями,Невнятен мне их шумный разговор,Гляжу на них недвижными глазами,Не узнает уж их мой хладный взор!И ты со мной, о лира, приуныла,Наперсница души моей больной!Твоей струны печален звон глухой,И лишь любви ты голос не забыла!..О верная, грусти, грусти со мной,Пускай твои небрежные напевыИзобразят уныние мое,И, слушая бряцание твое,Пускай вздохнут задумчивые девы.

Истина*

Издавна мудрые искалиЗабытых истины следовИ долго, долго толковалиДавнишни толки стариков.Твердили: «Истина нагаяВ колодезь убралась тайком» —И, дружно воду выпивая,Кричали: «Здесь ее найдем!»

Но кто-то, смертных благодетель(И чуть ли не старик Силен),Их важной глупости свидетель,Водой и криком утомлен,Оставил невидимку нашу,Подумал первый о винеИ, осушив до капли чашу,Увидел истину на дне.

Наездники*

Глубокой ночи на поляхДавно лежали покрывала,И слабо в бледных облакахЗвезда пустынная сияла.При умирающих огнях,В неверной темноте тумана,Безмолвно два стояли станаНа помраченных высотах.Всё спит; лишь волн мятежный ропотРазносится в тиши ночной,Да слышен из дали глухойБулата звон и конский топот.Толпа наездников младыхВ дубраве едет молчаливой,Дрожат и пышут кони их,Главой трясут нетерпеливой.Уж полем всадники спешат,Дубравы кров покинув зыбкий,Коней ласкают и смирятИ с гордой шепчутся улыбкой.Их лица радостью горят,Огнем пылают гневны очи;Лишь ты, воинственный поэт,Уныл, как сумрак полуночи,И бледен, как осенний свет.С главою, мрачно преклоненной,С укрытой горестью в груди,Печальной думой увлеченный,Он едет молча впереди.

«Певец печальный, что с тобою?Один пред боем ты уныл;Поник бесстрашною главою,Бразды и саблю опустил!Ужель, невольник праздной неги,Отрадней мир твоих полей,Чем наши бурные набегиИ ночью бранный стук мечей?Тебя мы зрели под мечамиС спокойным, дерзостным челом,Всегда меж первыми рядами,Всё там, где битвы падал гром.С победным съединяясь кликом,Твой голос нашу славу пел —А ныне ты в унынье диком,Как беглый ратник, онемел».

Но медленно певец печальныйГлаву и взоры приподнял,Взглянул угрюмо в сумрак дальныйИ вздохом грудь поколебал.

«Глубокий сон в долине бранной;Одни мы мчимся в тьме ночной,Предчувствую конец желанный!Меня зовет последний бой!Расторгну цепь судьбы жестокой,Влечу я с братьями в огонь;Удар падет… — и одинокийВ долину выбежит мой конь.О вы, хранимые судьбамиДля сладостных любви наград;Любви бесценными слезамиБлагословится ль ваш возврат!Но для певца никто не дышит,Его настигнет тишина;Эльвина смерти весть услышитИ не вздохнет об нем она…В минуты сладкого спасенья,О други, вспомните певца,Его любовь, его мученьяИ славу грозного конца!»

Элегия («Счастлив, кто в страсти сам себе…»)*

Счастлив, кто в страсти сам себеБез ужаса признаться смеет;Кого в неведомой судьбеНадежда робкая лелеет;Кого луны туманный лучВедет в полночи сладострастной;Кому тихонько верный ключОтворит дверь его прекрасной!

Но мне в унылой жизни нетОтрады тайных наслаждений;Увял надежды ранний цвет:Цвет жизни сохнет от мучений!Печально младость улетит,Услышу старости угрозы,Но я, любовью позабыт,Моей любви забуду ль слезы!

Месяц*

Зачем из облака выходишь,Уединенная луна,И на подушки, сквозь окна,Сиянье тусклое наводишь?Явленьем пасмурным своимТы будишь грустные мечтанья,Любви напрасные страданьяИ строгим разумом моимЧуть усыпленные желанья.Летите прочь, воспоминанья!Засни, несчастная любовь!Уж не бывать той ночи вновь.Когда спокойное сияньеТвоих таинственных лучейСквозь темный завес проницалоИ бледно, бледно озарялоКрасу любовницы моей.Что вы, восторги сладострастья,Пред тайной прелестью отрадПрямой любви, прямого счастья?Примчаться ль радости назад?Почто, минуты, вы летелиТогда столь быстрой чередой?И тени легкие ределиПред неожиданной зарей?Зачем ты, месяц, укатилсяИ в небе светлом утонул?Зачем луч утренний блеснул?Зачем я с милою простился?

Певец*

Слыхали ль вы за рощей глас ночнойПевца любви, певца своей печали?Когда поля в час утренний молчали,Свирели звук унылый и простой    Слыхали ль вы?

Встречали ль вы в пустынной тьме леснойПевца любви, певца своей печали?Следы ли слез, улыбку ль замечали,Иль тихий взор, исполненный тоской,    Встречали вы?

Вздохнули ль вы, внимая тихий гласПевца любви, певца своей печали?Когда в лесах вы юношу видали,Встречая взор его потухших глаз,    Вздохнули ль вы?

К Морфею*