Валентин Коровин - Поэты пушкинской поры Страница 23

Старший современник А.С. Пушкина. Был близок к обществу «Зеленая лампа». С Пушкиным рано установились дружеские и несколько фамильярные отношения. Автор любовных элегий.

Как медленно приходит счастье,Как быстро кроется оно,Дней юных в долгое ненастьеМне было жить на миг дано!Наказан я за то мгновенье!Надежд пустое обольщеньеВсё горечь услаждает зла,Но мне уж чуждо упоенье,Надежда в сердце умерла!В сем сердце, съеденном тоскою,Больном, убитом, я горюБегущей возвратить мечтоюБлаженства прошлого зарю;Но настоящее как тучаВо всех души несвязных снах,И – вмиг блистает на глазахСлеза невольная, горюча.Я всё навеки потерял,Я мене ветрен, пылок стал!Доверенность к судьбе умчалась,Огнь чувств, восторгов рай исчез,И даром пагубным небесОдна любовь со мной осталась!

Таланта в полном блеске онПоник увенчанной главою,Свинцом летучим пораженБратоубийственной рукою;Издетства баловень певецПрелестной музы своенравной,И после жизни бурной, славнойИ бурный встретил он конец.

Негодованье и печальВолнуют грудь и мысль невольно;Увы, кому его не жаль!О Пушкине кому не больно?Один он нам звездой светил,Звучал в предбудущие лета —Зачем же ты его убил,Злодей, отнял у нас Поэта!

Кто право крови дал тебеНад сей главою озаренной?Ты знаешь ли, к его судьбеВосторг прикован полвселенной!Любимец наш, отрада, друг,Честь, украшенье полуночи, —Его напевов – жаждал слух,Его лица – искали очи!

И слышишь ли плачевный звон?Весь Петроград, слиян душою,Подвигся в ходе похоронНеобозримою толпою;Не полководец, не монарх,Он в землю сходит им подобно,И общей грустью в мир загробныйСопровожден любезный прах.

Коль ближние, склонясь челом,В боязни кроются виновной,Ты ль, муза, пред Певца костромПребудешь робкой и безмолвной?Как Цезаря кровавый плащ,Бери, кажи ты Барда тогу,Зови к царю, к народу плачьИ месть кричи земле и Богу!

Но успокойся, неба дочь!Кто усладил Певца кончину,Его детя́м успел помочь,Устроив прочно их судьбину, —Тот знает – и не дремлет он,Венчанный россов представитель,И грянет в свой черед закон —Невинных неподкупный мститель!

Элизиум, цветущий вечно райДуши вертляной и крылатой, —Кто на земле, кто будет мой вожатыйВ тот светлый, в тот чудесный край?Два глаза есть и голос милый,Мне слишком близкие давно,Им дивное могущество даноЭлизиум творить не за могилой!Элизиум и чувств и дум!И в миг тот дивный мир пред мною исчезает,И неземных порывов полон ум,И огнь, чистейший огнь всё сердце проникает.

Николай Михайлович Коншин

1793–1859

Знакомый А.С. Пушкина, А.А. Дельвига, близкий друг Е.А. Баратынского, под влиянием которого развивает жанр дружеского послания.

Поэт, твой дружественный гласДостиг до узничьей темницы —И в сердце жизнь отозваласьНа звук знакомыя цевницы.Давно уж, скуки снедь немой,Оно без чувства хладно билось;Но снова чувство оживилосьО счастьи тихою тоской!Куда девались, друг-поэт,Сии порывы к наслажденью,Сей мир волшебный юных летИ вера сердцем сновиденью!В объятьях ветреных ЛаисЛюбить способность онемела;Страсть к славе, к жизни охладела.Желанья роем унеслись!К нам путь завеяла метельСвободе, резвому веселью,И жизни жесткая кудельПолубольной прядется Ленью.Один лишь Силы звучный гласСмущает мрачное безмолвье,И краснощекое ЗдоровьеВспорхнуло с Радостью от нас!

Друзья, сегодни невзначайПришла мне мысль благаяВас звать в Семеновский, на чай.Иди, семья лихая!В туфлях, халатах, в семь часовКо мне съезжайтесь прямо,И каждый, братья, без чиновТащись с любимой дамой.

Приди, Евгений, мой поэт,Как брат, любимый нами,Ты опорожнил чашу бед,Поссорясь с небесами;Запей ее в моем углу,За чашею веселья —Светлее будущего мглуУвидишь от похмелья.Не знает Бахус черных дней,Ему как лужа море.Приди, и с музою твоей,Плаксивою, как горе;Пусть сердцу братьев говоритВолшебными устами —Младая грудь ее горитСвободой и богами.

И Дельвиг, председатель муз,И вождь, и муж совета,Покинь всегдашней лени груз,Бреди на зов поэта.Закинь на полку фут и весФилософов спесивых,Умножь собой толпу повес,Всегда многоречивых.Ты любишь искренно друзей,Ты верен богу Пинда,Ты чинно род семьи своейВедешь от Витикинда, —С младою музою твоей,Опередившей годы,Гряди в веселый круг друзейНа празднество свободы.

И Чернышов, приятель, хват,Поклонник Эпикуру,Ты наш единоверный братПо Вакху и Амуру,И нашим музам не чужой —Ты любишь песнопенья:Нередко делим мы с тобойМинуты вдохновенья.И бог любви, и сатанаРавно нас, грешных, мучит,И бес румяный, бог вина,Науке жизни учит.Приди на прямодушный зовАрмейского солдата;Мой беззаботный философ,Люблю тебя как брата!Ты в скуке не провел и дня,Ты денег не хоронишь,Мундир гвардейский, четверня,Но ты не фанфаронишь;Ты любишь бранный шум и трескИ любишь наслажденье,И знаешь, что мишурный блеск —Плохое украшенье.В чертогах, в городском шумуИ в подземельной хатеУважен умный по умуИ мил в своем халате!

Болтин-гусар, тебе челом,Мудрец златого века!Ты наслаждаешься житьемКак правом человека;Ты храбр, как витязь старины,И прям, как наши деды,Ты любишь страсть родной страны —Роскошные обеды,Ты пьешь с друзьями в добрый час,Без бабьего жеманства, —Святая трезвость во сто разБезумнее и пьянства!Дай руку, брат, иди ко мне,Затянем круговою!Прямые радости однеЗа чашей пуншевою…Напьюсь – и светел Божий день,И люди, будто люди,И Пашу целовать не лень —Прижмусь к упругой груди;Тверез – и люди мне, гусар,Негодные созданья,И холоден смышленый жарНаемного лобзанья.

Сберемся ж, братья, заодно,Иди, семья лихая!Вас ждет и чай мой, и вино,И муза молодая;И вечер посвятим богам,Подателям блаженства.Друзья, цензуры нет пирамДля дружбы и равенства!

Напрасно я, друг милый мой,Желал найти науку счастья;Напрасно, всех любя душой,Просил любови и участья…Участья… Кто его найдет?О, люди холодны, как лед…Мои труды вотще пропали,Но чувства опытнее стали —Мне люди в наготе предстали —Я пожалел моих хлопот.

В наш век счастливый, век прекрасныйПриветлив ласковый народ;Всё дышит тишиной согласной,Друг другу братски руку жмет;Пристойно скромны изуверы,Пристойно воры ждут ночей,Не давят жертв во имя веры,И нет державных палачей…Чего ж желать мне оставалось?К чему я стал себе злодей?К чему рассматривать людей?Пусть было б всё как всё казалось.

Так, друг, теперь я вижу сам,Уже нет нужды мне в совете —Науки счастья нет на свете,И дать не могут счастья нам.Счастлив, кто в уголку уютномДля жизни нужным не убогИ в исступлении минутномС любовью позабыться мог;Кто свету ввек не доверялся,Один пирует жизни пир,Кому так свет не представлялся,Как в микроскоп фламандский сыр!

Александр Абрамович Крылов