Константин Бальмонт - Будем как солнце! (сборник) Страница 3

«Свеча горит и меркнет и вновь горит сильней…»

Свеча горит и меркнет и вновь горит сильней,Но меркнет безвозвратно сиянье юных дней.Гори же, разгорайся, пока еще ты юн,Сильней, полней касайся сердечных звонких струн,Чтоб было что припомнить на склоне трудных лет,Чтоб старости холодной светил нетленный свет –Мечтаний благородных, порывов молодых,Безумных, но прекрасных, безумных – и святых.

«Не буди воспоминаний. Не волнуй меня…»

Не буди воспоминаний. Не волнуй меня.Мне отраден мрак полночный. Страшен светоч дня.

Был и я когда-то счастлив. Верил и любил.Но когда и где, не помню. Все теперь забыл.

С кем я жизнь свою размыкал? И зачем, зачем?Сам не знаю. В сердце пусто. Ум бессильный нем.

Дождь струится беспощадный. Ветер бьет в окно.Смех беспечный стих и замер – далеко, давно.

Для чего ж ты вновь со мною, позабытый друг?Точно тень, встаешь и манишь. Но темно вокруг.

Мне не нужен запоздалый, горький твой привет.Не хочу из тьмы могильной выходить на свет.

Нет в душе ни дум, ни звуков. Нет в глазах огня.Тише, тише. Засыпаю. Не буди меня.

Ночные цветы

В воздухе нежном прозрачного маяДышит влюбленность живой теплоты:В легких объятьях друг друга сжимая,Дышат и шепчут ночные цветы.Тени какие-то смутно блуждают,Звуки невнятные где-то звенят,В воздухе тают, и вновь возрастают,Льется с цветов упоительный яд.

То не жасмин, не фиалки, не розы,То не застенчивых ландышей цвет,То не душистый восторг туберозы, –Этим растеньям названия нет.

Только влюбленным дано их увидеть,С ними душою весь мир позабыть,Тем, что не могут друг друга обидеть,Тем, что умеют ласкать и любить.

Знай же, о, счастье, любовь золотая,Если тебя я забыться молю,Это – дыханье прозрачного Мая,Это – тебя я всем сердцем люблю.

Если виденья в душе пролетают,Если ты жаждешь и ждешь Красоты, –Это вблизи где-нибудь расцветают,Где-нибудь дышат – ночные цветы.

«Ночью мне виделся Кто-то таинственный…»

Ночью мне виделся Кто-то таинственный,Тихо склонялся Он, тихо шептал;Лучшей надеждою, думой единственной,Светом нездешним во мне трепетал.

Ждал меня, звал меня долгими взорами,К небу родимому путь открывал,Гимны оттуда звучали укорами,Сон позабытый все ярче вставал.

Что от незримых очей заслонялосяТканью телесною, грезами дня,Все это с ласкою нежной склонялося,Выше и выше манило меня.

Пали преграды, и сладкими мукамиСердце воскресшее билось во мне,Тени вставали и таяли звуками,Тени к родимой влекли стороне.

Звали Эдема воздушные жителиВ царство, где Роза цветет у Креста.Вот уж я с ними… в их тихой обители…«Где же я медлил?» – шептали уста.

Из книги «Тишина»

Лирические поэмы

1898

Есть некий час всемирного молчанья.

Мертвые корабли

Поэма (отрывки)

Прежде чем душа найдет возможность постигать и дерзнет припоминать, она должна соединиться с Безмолвным Глаголом, – и тогда для внутреннего слуха будет говорить Голос Молчания.

Между льдов затерты, спят в тиши морейОстовы немые мертвых кораблей.Ветер быстролетный, тронув паруса,Прочь спешит в испуге, мчится в небеса.Мчится – и не смеет бить дыханьем твердь,Всюду видя только бледность, холод, смерть.Точно саркофаги, глыбистые льдыДлинною толпою встали из воды.Белый снег ложится, вьется над волной,Воздух заполняя мертвой белизной.Вьются хлопья, вьются, точно стаи птиц,Царству белой смерти нет нигде границ.Что ж вы здесь искали, выброски зыбей,Остовы немые мертвых кораблей?

«Мы плыли – всё дальше – мы плыли,Мы плыли не день и не два.От влажной крутящейся пылиКружилась не раз голова.

Туманы клубились густые,Вставал и гудел океан, –Как будто бы ведьмы седыеРаскинули вражеский стан.

И туча бежала за тучей,За валом мятежился вал.Встречали мы остров плавучий,Но он от очей ускользал.

И там, где из водного пленаНа миг восставали цветы,Крутилась лишь белая пена,Сверкая среди темноты.

И дерзко смеялись зарницы,Манившие миром чудес.Кружились зловещие птицыПод склепом пустынных небес.

Буруны закрыли со стономСверканье Полярной Звезды.И вот уж с пророческим звономИдут, надвигаются льды.

Так что ж, и для нас развернулаСвой свиток седая печаль?Так, значит, и нас обманулаБогатая сказками даль?

Мы отданы белым пустыням,Мы тризну свершаем во льдах,Мы тонем, мы гаснем, мы стынемС проклятьем на бледных устах!»

Скрипя, бежит среди валовГигантский гроб, скелет плавучий.В телах обманутых пловцовИссяк светильник жизни жгучей.

Огромный остов корабляВ пустыне моря быстро мчится,Как будто где-то есть земля,К которой жадно он стремится.

За ним, скрипя, среди зыбейНесутся бешено другие,И привиденья кораблейТревожат области морские.

И шепчут волны меж собой,Что дальше их пускать не надо,И встала белою толпойСнегов и льдистых глыб громада.

И песни им надгробной нет,Бездушен мир пустыни сонной,И только солнца красный светГорит, как факел похоронный.

Снежные цветы

В жажде сказочных чудес,В тихой жажде снов таинственных     Я пришел в полночный лес,     Я раздвинул ткань завесВ храме гениев единственных.

В храме гениев мечтыСлышу возгласы несмелые.     То – обеты чистоты,     То – нездешние цветы.Всё цветы воздушно-белые.

Я тревожный призрак, я стихийный гений,В мире сновидений жить мне суждено,Быть среди дыханья сказочных растений,Видеть, как безмолвно спит морское дно.

Только вспыхнет Веспер, только месяц глянет,Только ночь настанет раннею весной, –Сердце жаждет чуда, ночь его обманет,Сердце умирает с гаснущей луной.

Вновь белеет утро, тает рой видений,Каждый вздох растений шепчет для меня:«О мятежный призрак, о стихийный гений,Будем жаждать чуда, ждать кончины дня!»

В глубине души рожденные,Чутким словом пробужденные,Мимолетные мечты,Еле вспыхнув, улыбаются,Пылью светлой осыпаются,Точно снежные цветы, –

Безмятежные, свободные,Миру чуждые, холодныеЗвезды призрачных небес,Те, что светят над пустынями,Те, что властвуют святынямиВ царстве сказок и чудес.

Я когда-то был сыном Земли,Для меня маргаритки цвели,Я во всем был похож на других,Был в цепях заблуждений людских.

Но, земную печаль разлюбив,Разлучен я с колосьями нив,Я ушел от родимой межи –За пределы и правды и лжи.

И в душе не возникнет упрек,Я постиг в мимолетном намек,Я услышал таинственный зов,Бесконечность немых голосов.

Мне открылось, что времени нет,Что недвижны узоры планет,Что бессмертие к смерти ведет,Что за смертью бессмертие ждет.

Ожиданьем утомленный, одинокий, оскорбленный,Над пустыней полусонной умирающих морей,Не похож на человека, я блуждаю век от века,Век от века вижу волны, вижу брызги янтарей.

Ускользающая пена… Поминутная измена…Жажда вырваться из плена, вновь изведать гнет оков.И в туманности далекой, оскорбленный, одинокий,Ищет гений светлоокий неизвестных берегов.

Слышит крики: «Светлый гений!.. Возвратись на стон мучений…Для прозрачных сновидений… К мирным храмам… К очагу…»Но за далью небосклона гаснет звук родного звона,Человеческого стона полюбить я не могу.

Мне странно видеть лицо людское,Я вижу взоры существ иных,Со мною ветер и всё морское,Всё то, что чуждо для дум земных.

Со мною тени, за мною тени,Я слышу сказку морских глубин,Я царь над царством живых видений,Всегда свободный, всегда один.

Я слышу бурю, удары грома,Пожары молний горят вдали,Я вижу остров, где всё знакомо,Где я – владыка моей земли.

В душе холодной мечты безмолвны,Я слышу сердцем полет времен,Со мною волны, за мною волны,Я вижу вечный – всё тот же – сон.

Я вольный ветер, я вечно вею,Волную волны, ласкаю ивы,В ветвях вздыхаю, вздохнув, немею,Лелею травы, лелею нивы.

Весною светлой, как вестник мая,Целую ландыш, в мечту влюбленный,И внемлет ветру лазурь немая, –Я вею, млею, воздушный, сонный.

В любви неверный, расту циклоном,Взметаю тучи, взрываю море,Промчусь в равнинах протяжным стоном –И гром проснется в немом просторе.

Но, снова легкий, всегда счастливый,Нежней, чем фея ласкает фею,Я льну к деревьям, дышу над нивойИ, вечно вольный, забвеньем вею.

Белый лебедь