Александр Введенский - Стихи и пьесы Страница 3

Ж и р а ф а. Звезды блещут.

В о л к. Как кровь овец.

Л е в. Как кровь быков.

С в и н о й II о р о с е н о к. Как молоко кормилицы.

Ж и р а ф а. Реки текут.

В о л к. Как слова овец.

Л е в. Как слова быков.

С в и н о й п о р о с е н о к. Как богиня семга.

Ж и р а ф а. Где наша смерть?

В о л к. В душах овец.

Л е в. В душах быков.

С в и н о й п о р о с е н о к. В просторных сосудах.

Ж и р а ф а. Благодарю вас. Урок окончен.

Звери — Ж и р а ф а— чудный зверь. В о л к — бобровый зверь, Л е в-государь и С в и н о й п о р о с е н о к совсем как в жизни уходят. Лес остается один. На часах слева от двери 12 часов ночи.

К о н е ц в т о р о й к а р т и н ы

Картина третья

Ночь. Гроб. Уплывающие по реке свечи. П у з ы р е в-отец. Очки. Борода. Слюни. Слезы. П у з ы р е в а — м а т ь. На ней женские доспехи. Она красавица. У нее есть бюст. В гробу плашмя лежит С о н я О с т р о в а. Она обескровлена. Ее отрубленная голова лежит на подушке, приложенная к своему бывшему телу. На стене слева от двери висят часы. На них 2 часа ночи.

П у з ы р е в — о т е ц (плачет). Девочка моя, Соня, как же так. Как же так. Еще утром ты играла в мячик и бегала как живая.

П у з ы р е в а — м а т ь. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка.

П у з ы р е в — о т е ц (плачет). Дернул же нас черт уехать в театр и смотреть там этот дурацкий балет с шерстяными пузатыми балеринами. Как сейчас помню, одна из них прыгая и сияя улыбнулась мне, но я подумал на что ты мне нужна, у меня ведь есть дети, есть жена, есть деньги. И я так радовался, так радовался. Потом мы вышли из театра, и я позвал лихача и сказал ему: Ваня, вези нас поскорее домой, у меня что-то сердце неспокойно.

П у з ы р е в а — м а т ь (зевает). О жестокий Бог, жестокий Бог, за что Ты нас наказываешь.

П у з ы р е в — о т е ц (сморкается). Мы были как пламя, а Ты нас тушишь.

П у з ы р е в а — м а т ь (пудрится). Мы хотели детям елку устроить.

П у з ы р е в — о т е ц (целуется). И мы устроим ее, устроим. Несмотря ни на что.

П у з ы р е в а — м а т ь (раздевается). О это будет елка. Всем елкам ель.

П у з ы р е в — о т е ц (разжигая свое воображение). Ты у меня красавица и дети так милы.

П у з ы р е в а — м а т ь (отдается ему). Боже, почему так скрипит диван. Как это ужасно.

П у з ы р е в — о т е ц (кончив свое дело, плачет). Господи, у нас умерла дочь, а мы тут как звери.

П у з ы р е в а — м а т ь (плачет). Не умерла, не умерла, в том-то и дело. Ведь ее убили.

Входит нянька с годовалым П е т е й П е р о в ы м на руках.

Н я н ь к а. Мальчик проснулся. Ему что-то неспокойно на душе. Он морщится. Он с отвращением на все смотрит.

П у з ы р е в а — м а т ь. Спи Петенька, спи. Мы тебя караулим.

П е т я П е р о в (мальчик 1 года). А что Соня, все мертвая?

П у з ы р е в — о т е ц (вздыхает). Да, она мертва. Да, она убита. Да, она мертва.

П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Я так и думал. А елка будет?

П у з ы р е в а — м а т ь. Будет. Будет. Что вы все дети сейчас делайте?

П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Мы все дети сейчас спим. И я засыпаю. (Засыпает).

Н я н ь к а подносит его к родителям, те крестят его и целуют. Н я н ь к а уносит его.

П у з ы р е в — о т е ц (жене). Ты побудь пока одна у гроба. Я сейчас вернусь. Я пойду погляжу не несут ли елку. (Выбегает из гостиной. Через секунду возвращается, потирая руки). А кстати и свечей подкинуть надо, а то эти уж совсем отплыли в Лету. (Низко кланяется гробу и жене и на цыпочках выходит.)

П у з ы р е в а — м а т ь (остается одна). Сонечка, знаешь, когда мы поднимались по лестнице, надо мной все время летала черная ворона, и я нравственно чувствовала, как мое сердце сжимается от тоски. А когда мы вошли в квартиру, и когда слуга Степан Николаев сказал: Она убита. Она убита. — Не закричала беспросветным голосом. Так стало мне страшно. Так страшно. Так нелегко.

С о н я О с т р о в а (бывшая девочка 32 лет) лежит как поваленный железнодорожный столб. Слышит ли она, что говорит ей мать? Нет где ж ей. Она совершенно мертва. Она убита.

Дверь открывается нараспашку. Входит П у з ы р е в — о т е ц. За ним Ф е д о р. За ним л е с о р у б ы. Они вносят елку. Видят гроб, и все снимают шапки. Кроме елки, у которой нет шапки и которая в этом ничего не понимает.

П у з ы р е в — о т е ц. Тише братцы тише. Тут у меня дочка девочка при последнем издыхании. Да впрочем (всхлипывает) даже уж и не при последнем, у нее голова отрезана.

Ф е д о р. Вы нам сообщаете горе. А мы вам радость приносим. Вот елку принесли.

1-й л е с о р у б. Фрукт.

2-й л е с о р у б. Послание грекам.

3-й л е с о р у б. Человек тонет. Спасайте.

Все выходят. С о н я О с т р о в а бывшая девочка 32 лет остается одна. Остается ее голова и тело.

Г о л о в а. Тело ты все слышало?

Т е л о. Я голова ничего не слышало. У меня ушей нет. Но я все перечувствовало.

К о н е ц т р е т ь е й к а р т и н ы и I д е й с т в и я

На часах слева от двери 3 часа ночи.

ДЕЙСТВИЕ II

Картина четвертая

Участок. Ночь. Сургуч. Полиция. На часах слева от двери 12 часов ночи. Сидит п и с а р ь и сидит г о р о д о в о й.

П и с а р ь. У сургуча всегда грудь горяча. У пера два прекрасных бедра.

Г о р о д о в о й.

Мне скучно писарь.

Я целый день стоял затменьем па посту.

Промерз. Простыл. И все мне опостыло,

Скитающийся дождь и пирамиды

Египетские в солнечном Египте.

Потешь меня.

П и с а р ь. Да ты городовой я вижу с ума сошел. Чего мне тебя тешить, я твое начальство.

Г о р о д о в о й.

Ей-Богу,

Аптеки, кабаки и пубдома

Сведут меня когда-нибудь с ума.

Да чем сводить отравленных в аптеки,

Я б предпочел сидеть в библиотеке,

Читать из Маркса разные отрывки,

И по утрам не водку пить, а сливки.

П и с а р ь. А что с тем пьяным. Что он, все еще качается?

Г о р о д о в о й.

Качается как маятник вот этот,

И Млечный путь качается над ним.

Да, сколько их, тех тружеников моря,

Отверженных и крепостных крестьян.

Входят С т а н о в о й п р и с т а в и жандармы.

С т а н о в о й п р и с т а в. Все встать. Всё убрать. Помолиться Богу. Сейчас сюда введут преступницу.

Солдаты, слуги, повара и учителя латинского и греческого языка волокут няньку, убившую Соню Острову.

С т а н о в о й п р и с т а в. Оставьте ее. (Обращаясь к няньке). Садитесь в тюрьму.

Н я н ь к а. Мои руки в крови. Мои зубы в крови. Меня оставил Бог. Я сумасшедшая. Что-то она сейчас делает.

С т а н о в о й п р и с т а в. Ты нянька о ком говоришь. Ты смотри не заговаривайся. Дайте мне чарку водки. Кто она?

Н я н ь к а. Соня Острова, которую я зарезала. Что-то она сейчас думает. Мне холодно. У меня голова как живот болит.

П и с а р ь. А еще молода. А еще недурна. А еще хороша. А еще как звезда. А еще как струна. А еще как душа.

Г о р о д о в о й (к няньке).

Воображаю ваше состоянье,

Вы девочку убили топором.

И на душе у вас теперь страданье

Которое не описать пером.

С т а н о в о й п р и с т а в. Ну, нянька, как вы себя чувствуете. Приятно быть убийцей?

Н я н ь к а. Нет. Тяжело.

С т а н о в о й п р и с т а в. Ведь вас казнят. Ей-Богу вас казнят.

Н я н ь к а. Я стучу руками. Я стучу ногами. Ее голова у меня в голове. Я Соня Острова — меня нянька зарезала. Федя-Федор спаси меня.

Г о р о д о в о й.

Некогда помню стоял я на посту на морозе.

Люди ходили кругом, бегали звери лихие.

Всадников греческих туча как тень пронеслась по проспекту.

Свистнул я в громкий свисток, дворников вызвал к себе.

Долго стояли мы все, в подзорные трубы глядели,

Уши к земле приложив, топот ловили копыт.

Горе нам, тщетно и праздно искали мы конное войско.

Тихо заплакав потом, мы по домам разошлись.

С т а н о в о й п р и с т а в. К чему ты это рассказал. Я тебя спрашиваю об этом. Дурак! Чинодрал. Службы не знаешь.

Г о р о д о в о й. Я хотел отвлечь убийцу от ее мрачных мыслей.

П и с а р ь. Стучат. Это санитары. Санитары возьмите ее в ваш сумасшедший дом.

В дверь стучат, входят санитары.

С а н и т а р ы. Кого взять — этого Наполеона?

Уходят. На часах слева от двери 4 часа ночи.