Ольга Берггольц - Сборник стихотворений Страница 3

1952 

[Источник]

Марш оловянных солдатиков

Эй, солдат, смелее в путь-дорожку!Путь-дорожка огибает мир.Все мы дети Оловянной Ложки,и ведет нас Юный Командир.

    Гремят наши пушки,    штыки блестят!    Хорошая игрушка,    дешевая игрушка –    коробочка солдат.

Командир моложе всех в квартире,но храбрей не сыщешь молодца!При таком хорошем командирерады мы сражаться до конца.

    Гремят наши пушки,    штыки блестят!    Отличная игрушка,    любимая игрушка –    коробочка солдат.

Всех врагов мы сломим понемножку,все углы мы к вечеру займем,и тогда об Оловянной Ложкеи о Командире мы споем.

    Гремят наши пушки,    штыки блестят!    Первейшая игрушка,    храбрейшая игрушка –    коробочка солдат!

Осень 1940

[Источник]

Мой дом

А в доме, где жила я много лет,откуда я ушла зимой блокадной,по вечерам опять в окошках свет.Он розоватый, праздничный, нарядный.

Взглянув на бывших три моих окна,я вспоминаю: здесь была война.О, как мы затемнялись! Ни луча…И все темнело, все темнело в мире…

Потом хозяин в дверь не постучал,как будто путь забыл к своей квартире.Где до сих пор беспамятствует он,какой последней кровлей осенен?

Нет, я не знаю, кто живет теперьв тех комнатах, где жили мы с тобою,кто вечером стучится в ту же дверь,кто синеватых не сменил обоев –тех самых, выбранных давным-давно…Я их узнала с улицы в окно.

Но этих окон праздничный уюттакой забытый свет в сознанье будит,что верится: там добрые живут,хорошие, приветливые люди.

Там даже дети маленькие естьи кто-то юный и всегда влюбленный,и только очень радостную вестьсюда теперь приносят почтальоны.И только очень верные друзьясюда на праздник сходятся шумливый.

Я так хочу, чтоб кто-то был счастливымтам, где безмерно бедствовала я.

Владейте всем, что не досталось мне,и всем, что мною отдано войне…

Но если вдруг такой наступит день –тишайший снег и сумерек мерцанье,и станет жечь, нагнав меня везде,блаженное одно воспоминанье,и я не справлюсь с ним и, постучав,приду в мой дом и встану на пороге,спрошу… Ну, там спрошу: «Который час?»или: «Воды», как на войне в дороге, –то вы приход не осуждайте мой,ответьте мне доверьем и участьем:ведь я пришла сюда к себе домойи помню все и верю в наше счастье…

1946

[Источник]

Накануне

…Запомни эти дни.               Прислушайся немного,и ты – душой – услышишь в тот же час:она пришла и встала у порога,она готова в двери постучать.

Она стоит на лесничной площадке,               на темной,                            на знакомой до конца,в солдатской, рваной, дымной плащ-палатке,кровавый пот не вытерла с лица.

Она к тебе спешила из похода               столь тяжкого,                            что слов не обрести,Она ведь знала: все четыре года               ты ждал ее,                            ты знал ее пути.

Ты отдал все, что мог, ее дерзанью:               всю жизнь свою,                            всю душу,                                     радость,                                                плач.Ты в ней не усомнился в дни страданья,               не возгордился праздно в дни удач.Ты с этой самой лесничной площадки               подряд четыре года провожалтех – самых лучших,тех, кто без оглядкиушел к ее бессмертным рубежам.

И вот – она у твоего порога.Дыханье переводит и молчит.Ну – день, ну – два, еще совсем немного,ну – через час – возьмет и постучит.

И в тот же миг серебряным звучаньем               столицы позывные запоют.Знакомый голос вымолвит:«Вниманье…»,               а после трубы грянут и салют,                            и хлынет свет,зальет твою квартиру,подобный свету радуг и зари,  –и всею правдой,               всей отрадой мира                            твое существованье                                     озарит.

Запомни ж все.Пускай навеки памятьдо мелочи, до капли сохранит               все, чем ты жил,                            что говорил с друзьями,                                     все, что видал,                                                что думал в эти дни.Запомни даже небо и погоду,               все впитывай в себя,                            всему внемли:                                     ты ведь живешь весной такого года,                                                который назовут – Весной Земли.

Запомни ж все! И в будничных тревогахна всем чистейший отблеск отмечай.Стоит Победа на твоем порге.Сейчас она войдет к тебе.

Встречай!

[Источник] 

«О друг, я не думала, что тишина…»

О друг, я не думала, что тишинаСтрашнее всего, что оставит война.

Так тихо, так тихо, что мысль о войнеКак вопль, как рыдание в тишине.

Здесь люди, рыча, извиваясь, ползли,Здесь пенилась кровь на вершок от земли…Здесь тихо, так тихо, что мнится – вовекСюда не придет ни один человек,Ни пахарь, ни плотник и ни садовод –никто, никогда, никогда не придет.

Так тихо, так немо – не смерть и не жизнь.О, это суровее всех укоризн.Не смерть и не жизнь – немота, немота –Отчаяние, стиснувшее уста.

Безмирно живущему мертвые мстят:Все знают, все помнят, а сами молчат.

1940 

[Источник]

Осень сорок первого

Я говорю, держа на сердце руку,так на присяге, может быть, стоят.Я говорю с тобой перед разлукой,страна моя, прекрасная моя.

Прозрачное, правдивейшее словоложится на безмолвные листы.Как в юности, молюсь тебе суровои знаю: свет и радость – это ты.

Я до сих пор была твоим сознаньем.Я от тебя не скрыла ничего.Я разделила все твои страданья,как раньше разделяла торжество.

…Но ничего уже не страшно боле,сквозь бред и смерть            сияет предо мнойтвое ржаное дремлющее поле,ущербной озаренное луной.

Еще я лес твой вижу            и на камне,над безымянной речкою лесной,заботливыми свернутый рукаминемудрый черпачок берестяной.

Как знак добра и мирного общенья,лежит черпак на камне у реки,а вечер тих, не слышно струй теченье,и на траве мерцают светляки…

О, что мой страх,            что смерти неизбежность,испепеляющий душевный знойперед тобой – незыблемой, безбрежной,перед твоей вечерней тишиной?

Умру, –  а ты останешься как раньше,и не изменятся твои черты.Над каждою твоею черной ранойлазоревые вырастут цветы.

И к дому ковыляющий калеканад безымянной речкою леснойопять сплетет черпак берестянойс любовной думою о человеке…

Сентябрь 1941

[Источник] 

Песня дочери

Рыженькую и смешнуюдочь баюкая свою,я дремливую, ночнуюколыбельную спою,

С парашютной ближней вышкиопустился наземь сон,под окошками колышетголубой небесный зонт.

Разгорелись в небе звезды,лучики во все концы;соколята бредят в гнездах,а в скворечниках скворцы.

Звездной ночью, птичьей ночьюпотихоньку брежу я:«Кем ты будешь, дочка, дочка,рыженькая ты моя?

Будешь ты парашютисткой,соколенком пролетать:небо – низко, звезды – близко,до зари рукой подать!

Над зеленым круглым миромраспахнется белый шелк,скажет маршал Ворошилов:«Вот спасибо, хорошо!»

Старый маршал Ворошиловскажет: «Ладно, будем знать:в главный бой тебя решил ястаршим соколом послать».

И придешь ты очень гордой,крикнешь: «Мама, погляди!Золотой красивый орден,точно солнце, на груди…»

Сокол мой, парашютистка,спи…     не хнычь…            время спать…небо низко,звезды близко,до зари рукой подать…

1936