Владимир Маяковский - Человек Страница 3

МАЯКОВСКИЙ — ВЕКАМ

Куда я,зачем я?Улицей сотоймечусьчеловечьимразжужженным ульем.

Глаза пролетают оконные соты,и тяжко,и чуждо,и мёрзко в июле им.

Витрины и окна тушитгород.

Устал и сник.

И толькотуч выпотрашивает тушикровавый закат-мясник.

Слоняюсь.Мост феерический.Влез.И в страшном волненьи взираю с него я.Стоял, вспоминаю.Был этот блеск.И этотогданазывалось Невою.

Здесь город был.Бессмысленный город,выпутанный в дымы трубного леса.В этом самом городескороночи начнутся,остекленелые,белесые.

Июлю капут.Обезночел загретый.Избредился в шепот чего-то сквозного.То видится крест лазаретной кареты,то слышится выстрел.Умолкнет —и снова.

Я знаю,такому, как я,накалитьсянедолго,конечно,но все-таки дико,когда не фонарные тыщи,а лица.Где было подобие этого тика?

И вижу, над домомпо риску откосалучами идешь,собираешь их в копны.Тянусь,но туманом ушла из-под носа.И снова стоюонемелый и вкопанный.Гуляк полуночных толпа раскололась,почти что чувствую запах кожи,почти что дыханье,почти что голос,я думаю — призрак,он взял, да и ожил.

Рванулась,вышла из воздуха уз она.Ей мало— одна!—раскинулась в шествие.Ожившее сердце шарахнулось грузно.Я снова земными мученьями узнан.Да здравствует— снова! —мое сумасшествие!

Фонари вот так же врезаны былив середину улицы.Дома похожи.Вот так же,из ниши,головы кобыльейвылеп.

— Прохожий!Это улица Жуковского?

Смотрит,как смотрит дитя на скелет,глаза вот такие,старается мимо.

«Она — Маяковского тысячи лет:он здесь застрелился у двери любимой».Кто,я застрелился?Такое загнут!Блестящую радость, сердце, вычекань!Окнулечу.Небес привычка.

Высо́ко.Глубже ввысь зашелза этажем этаж.Завесилась.Смотрю за шелк —все то же,спальня та ж.

Сквозь тысячи лет прошла — и юна.Лежишь,волоса́ луною высиня.Минута…и то,что было — луна,Его оказалась голая лысина.

Нашел!

Теперь пускай поспят.Рука,кинжала жало стиснь!Крадусь,приглядываюсь —и опять!люблюи вспятьиду в любви и в жалости.

Доброе утро!

Зажглось электричество.Глаз два выката.«Кто вы?» —«Я Николаев— инженер.Это моя квартира.А вы кто?Чего пристаете к моей жене?»

Чужая комната.Утро дрогло.Трясясь уголками губ,чужая женщина,раздетая догола.

Бегу.

Растерзанной тенью,большой,косматый,несусь по стене,луной облитый.Жильцы выбегают, запахивая халаты.Гремлю о плиты.Швейцара ударами в угол загнал.«Из сорок второгокуда ее дели?» —«Легенда есть:к немуиз окна.Вот так и валялисьтело на теле».

Куда теперь?Куда глазаглядят.Поля?Пускай поля!Траля-ля, дзин-дза,тра-ля-ля, дзин-дза,тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля!

Петлей на шею луч накинь!Сплетусь в палящем лете я!Гремят на мненаручники,любви тысячелетия…Погибнет все.Сойдет на нет.И тот,кто жизнью движет,последний лучнад тьмой планетиз солнц последних выжжет.И толькоболь мояострей —стою,огнем обвит,на несгорающем костренемыслимой любви.

ПОСЛЕДНЕЕ

Ширь,бездомногосновалоном твоим прими!Небо какое теперь?Звезде какой?Тысячью церквейподо мнойзатянули тянет мир:«Со святыми упокой!»

Комментарии

Поэма впервые опубликована отдельным изданием в изд. «Асис», [Пг]., 1918, вышла в Москве.

В конце января 1918 года Маяковский читал поэму на квартире поэта А. Амари, где состоялась своеобразная встреча поэтов двух поколений. «Едва кончил Маяковский, с места встал побледневший от переживаемого А. Белый и заявил, что он даже представить себе не мог, что в России в это время могла быть написана поэма столь могучая по глубине замысла и выполнению, что вещью этой двинута на громадную дистанцию вся мировая литература… После окончания этого сплошного дифирамба слушавшие инстинктивно обратились с аплодисментами не к оратору, а к Маяковскому. Встал маститый К. Д. Бальмонт… Начал читать сонет. И в этом сонете, сквозь дружескую и отеческую похвалу, звучала горечь признания в сдаче позиции и отступления на второй план» («Дальневосточное обозрение». Владивосток, 1919, 29 июня). В феврале 1918 года Маяковский читал поэму в Политехническом музее в Москве.

Поэма «Человек» завершает дооктябрьский период творчества Маяковского. В этом произведении наиболее полно воплотилось представление Маяковского о месте человека в жизни. Герой поэмы — Человек — наделен замечательными возможностями, это действительно «венец создания». В фантастической, условной по форме поэме Маяковский создает глубокие художественные образы, обобщающие самую суть капиталистического мира.

Романтическая широта охвата мира сочетается в поэме с конкретными чертами реалистического, критического подхода к действительности.

В небе моего Вифлееме никаких не горело знаков… — В Вифлееме, по евангельскому преданию, родился Иисус Христос. В момент его рождения над ним загорелась звезда — небесное знамение.

Мекка — место паломничества мусульман.

Брэм, Альфред (1829–1884) — немецкий зоолог.

Локк, Вильям (1863–1930) — английский писатель, автор сентиментальных, развлекательных романов.

«Солнце встает над ковылями». — Маяковский пародирует основные мотивы хрестоматийных стихов.

Абрам Васильевич — А. В. Евнин, знакомый Маяковского.

Папаша, мне скушно! Мне скушно, папаша! — Перефразируя строки из стихотворения И. Северянина «Тиана», Маяковский издевается над салонно-мещанской тематикой его произведений.

…головы кобыльей вылеп. — На улице Жуковского в Петрограде в стене одного дома была ниша, и в ней — лепная голова лошади.