Андрей Драгунов - Сам по себе Страница 3

«Дома тихо, как в Раю…»

Дома тихо, как в Раю.Хочешь, я тебе споюили просто расскажу,как я в комнате сижу.Я раскачиваю стул,чтоб он больше не уснул.Я читаю книжки Мишке —вот он в розовых штанишках.Я смотрю в окно на небо,где ещё ни разу не был.Я ем кашу из гороха —в общем, всё совсем неплохо.Только очень одиноко.

«Если скрип сосны заглушает твой голос – значит, ты в лесу…»

Если скрип сосны заглушает твой голос – значит, ты в лесу.За глухою стеной деревьев, откуда ветерне доносит звуки. Где тени лицом к лицукоротают вечность, как будто на целом светене осталось места, где встретиться – только лес,что молчит, отдавая все звуки своим деревьям.В скрипе сосен, сквозь ветер, слышится гул небес.И не слышно, даже голос лихого зверя.Даже птица, слетая с ветки, теряет звукв темноте, куда и солнце не проникает —за глухую стену. Там за стеной разлук,где холодный воздух, как в воду, в слова вмерзает —обитают души. И вечность глядит в глаза…Посмотри внимательно – видишь знакомый профиль?И рука коснулась опять твоего лица…И слова, возможно, последние, липнут в строфы.Приглядись, ты увидишь – уже не твои чертыотражаются в зеркале, т. е. в воде холодной,где волна разгладит морщины, и даже тыне узнаешь того, кто казался таким знакомым.Тронь рукой это зеркало – холод и тишина —это всё, что тебе остаётся от жизни на память.Это всё, что с собою… И в том не твоя вина —так случилось, что склад переполнен вещами,что хранятся вечно. Гляди на стекло воды,слушай ветер, разглаживай гладь руками.Отыщи среди сосен место, куда следыприведут на ночлег. Спи, засунув, под голову камень.

«Пока стена способна тень мою…»

Пока стена способна тень моютерпеть на плоскости, но не холодный каменьхранит следы, пока я узнаюсебя в стекле, пока ещё рукамимогу писать – я буду говорить.Мне 43. Я переехал свет наполовину.Вторую половину полюбить —мне не случилось. Волжские равнины —теперь пейзаж привычный за окном…Слова чернят невинную бумагу.В наборе букв, как будто под замкомскрываются и смысл и отвага —неведомые больше никому…Поскрипывает шарик осторожно.Бумага терпит, взяв мою винусебе на плечи… И теперь, возможно,я буду говорить, что не умру.По крайней мере, не сейчас, не летом,когда жара. Ведь даже комаружить хочется, хотя бы до рассвета…Я буду говорить! Слова. Слова.Но что сказать теперь ещё о жизни? —что оказалась, видимо, права,сказав однажды, что в другой отчизнеболит сильней от мыслей голова.

Как друг мне написал: «Черни листыв родном Отечестве. Хоть в мире много места —вода смывает новые следыи покрывает пеной повсеместно,и убегает восвояси…» Ночьв такое время года всё короче.И фонари, как маяки, – точь-в-точь —на берегу. И всё длиннее строчки.

«Воробей, воробей…»

Воробей, воробей,ты из лужицы не пей.Там ведь грязная водица —вдруг с тобой беда случится.Будет заворот кишок —не закончу я стишок,и не сложится картинка,как на ветке паутинка.Где другого воробьяя тогда найду, ведь яне смогу, как ты, по веткам —я сижу в закрытой клеткеи смотрю, как ты летаешьи про всё на свете знаешь:и про дождь, и про снежок…Вот и кончился стишок.

«Я вышел из дома и сразу увидел – зима…»

Я вышел из дома и сразу увидел – зима.Но это лишь пух тополиный под ноги ложится.Сугробы из ваты заполнили площадь сполна,исправив ошибки зимы, что в глазах очевидцабыла лишь подобием. Падает, падает снегпод ноги прохожим и липнет к ботинкам, рубашкам…Сгорает от спички случайной – так короток векслезы тополиной… И только замёрзнуть нестрашно.

«Обернусь на выходе из дома —…»

Обернусь на выходе из дома —кто-то следом шаркает за мнойкомнатными тапками – знакомый,может быть, а может быть, чужойкто-то заблудился в нашем домеи теперь пытается найтидвери, за которыми знакомый,может быть, окажется. Стучитв первую попавшуюся – тихо.Никого. Ни звука. Дальше вниз.Вот стучит машинка – там портнихапроживает – даже не стучись.Я ещё раз быстро обернулся —он в другой подъезд уже ушёл.Кто-нибудь откроет, кто проснулся…Вот куда-то звук его исчез.Тополя накрыли город пухом —видимо, поэтому теперьтяжело, вооружившись слухомотыскать потерянную дверь.

31 мая 2012 года

Завтра лето. Я сижу на старом стуле.Греет солнце. Под окном моей квартиры детский садик.Дворник кормит разжиревших гули-гули.Декорации под стать, вот только задникнарисованный, как будто из другогопредставления, как будто бы картинкасо стены слетела. Голубогоне хватает, как на фотоснимкахне хватает жизни. Смотришь – вроделица все знакомые, как будто,но куда-то, всё равно, уходитжизнь из кадра, что ты поминутносохранить пытаешься, но времявылетает вместе с птичкой из-под тряпки.И тогда лишь стёртые коленипомогают не попасться в прятках.Завтра лето. Комариный праздник.Перед ночью главная забота —перекрыть в окошке этот задникплотной шторой. Завтра на работу.Завтра наступает ровно в полночь.В ноль часов кончается сегодня.Под окном орёт младая сволочь,потерявши стыд и страх Господень.Будет лето. Будут птицы в гнёздаххлопотать над появившимся потомством.Я на старом стуле… Ближе к звёздамна четвёртом этаже. Вот только солнцераздражает в полдень – слишком жарко,слишком светит, даже через задник.Жаль, что нет ко мне поближе парка —лишь шумит разноголосьем детский садик.

«Мы сидели на кухне. Ты овощи мыла под краном…»

Т. З.

Мы сидели на кухне. Ты овощи мыла под краном.Столько лет мы в разлуке, что, кажется, целая вечностьпролегла между нами, что кажется это банальным.Мы сидели на кухне и счастливы были от встречи.

«Мы будем жить с тобой в глухой деревне…»

Мы будем жить с тобой на берегу.

Мы будем жить с тобой в глухой деревне.Ты будешь время коротать за прялкой,рассказывать истории соседямо лучшей жизни… Даже перепалкислучатся будут от твоих рассказов.Ты будешь объяснять, на всякий случай,что жизнь кончается не сразу…И, может быть, всё будет лучше. Лучше.Мы будем проживать с тобой вдвоём —вдали от всех – от городской управы,от маяка, что светит в водоём,когда все спят. Наверное, мы правыс тобою были, бросив старый дом,в который даже призрак не вернулся,оставив прошлое, как память, на потом…Но, уходя, он тихо улыбнулся! —покинув навсегда любимый дом.Мы для него оставили печеньеи кружку молока. При всём при томосталось там какое-то мгновеньев начале жизни, в дни, когда веснастучалась в окна, птицы вили гнёзда.И воробей, вдруг, выпав из гнезда —взлетел. И, кажется, не поздножить начинать! Мы будем воеватьс тобой за имя дочки или сына.Я смастерю какую-то кровать,и под окном распустится рябинаво всей красе. Мы будем долго житьв глухой деревне, где-то на задворках

Конец ознакомительного фрагмента.