Гай Валерий Катулл - Album Romanum: коллекция переводов Страница 3

Гармония вечера

Померк алтарь небес, и в час богослуженьяТоржественно зажглись кадильницы-цветы,Сквозь звуки аромат плывет из темноты,Меланхоличный вальс и томное круженье.

Торжественно зажглись тяжелые цветы,И скрипки нежный стон дрожит в изнеможенье,Меланхоличный вальс и томное круженье,Как много в небесах печальной доброты.

И скрипки нежный стон дрожит в изнеможенье,А в робком сердце страх бездонной пустоты,Как много в небесах печальной доброты,Где тонет хладный диск в кровавом изверженье.

А в робком сердце страх бездонной пустоты,Былого алый свет собрал все отраженья,Где тонет хладный диск в кровавом изверженье:Во мне блестит фиал, где спят твои мечты.

Приглашение к путешествию{5}

О сестра, давайУмчимся в тот край,Где бесконечно блаженство,Край волшебных грез,Где не будет слез,Где все, как ты, совершенство!Солнца влажный блескИ каналов плеск,И черный плен глаз коварныхОплели мой умОбаяньем дум,Таинственных и лучезарных!

Край, где царит чистота,Мир, свет и красота!

Там пышный покровИз пестрых ковровНаши украсит покои,Там всюду цветыНеземной красотыРасставлены нежной рукою,Там роскошь зал,Глубина зеркал,Прелесть, лоск и сиянье,Там в светлой тишиВсе тайны душиВ едином пребудут слиянье!

Там, где царит чистота,Мир, свет и красота!

Хочешь — корабли,Что в гавань зашлиИз дальних стран, — без промедленьяВыполнят сейчасЛюбой твой приказИ ждут твоего повеленья!А вокруг закат,Золотой каскад,Весь в гиацинтовых отсветах,Город затопил,Который застылВ глазах твоих, счастьем согретых,Там, где царит чистота,Мир, свет и красота!

Парижский сон{6}

Пейзаж чудовищно-прекрасный,Холодный, мертвый, неземной,Мираж бездушный и ужасныйБыл порожден сегодня мной.

Я истребил без снисхожденьяВ нем все деревья — для того,Чтобы живые насажденьяНе безобразили его.

Но, сладким мучимый соблазном,Я изощренно сочеталВ его строю однообразномЛишь воду, мрамор и металл.

Фонтаны, лестницы, аркады,То был роскошный Вавилон,Где в бездну рушились каскадыИ рдело золото колонн.И, низвергая вал за валом,Весь в бриллиантовом огне,Поток прозрачным покрываломСкользил по бронзовой стене.

Там, где литые колоннадыЗастыли в зеркале воды,Окаменелые наядыГлядели в мертвые пруды.

Там камнем розово-зеленымСвои оправив берега,Текла к пределам отдаленнымИскристо-синяя река.

Там все являло откровенье,Я мнил немое торжествоЗеркал, ослепших на мгновеньеОт отраженья своего!

Там, в вышине, из урн бездонныхСрывались в пропасть предо мнойЛавины Гангов монотонныхНеобозримою стеной.

Там, жертва собственных экстазов,Впав в упоительный обман,Я взором в бездну из алмазовОбрушил бурный океан!

Везде глаза мои встречалиОтдохновенье и привет —Там даже черный цвет печалиМне излучал незримый свет.

Тот мир ни солнцем, ни луноюНе озарялся, ибо в немВсе, что простерлось предо мною,Светилось собственным огнем!

Я созерцал свои владенья,Но что за сон приснился мне?О ужас! Все мои виденьяСменялись в мертвой тишине!

Открыв глаза, я вдруг проснулся.Но, отрешась от забытья,Я тотчас вновь соприкоснулсяС угрюмой прозой бытия.

Часы, охрипшие от боя,Уже рекли средину дня,И безразличие тупоеВновь переполнило меня.

Смерть влюбленных{7}

Мы уснем вдали от забот мятежныхСамым кротким сном в самый светлый час,И под томный вальс ароматов нежныхВсех времен цветы расцветут для нас.

И огнем живым вглубь миров безбрежныхПобежит легко, как в последний раз,Бесконечный ряд отражений смежныхМежду двух зеркал наших ясных глаз.

В синей мгле закат догорит, печальный,Мой недвижный взгляд, словно крик прощальный,Твой застывший взор отразит светло,

А потом войдет Ангел новой встречи,Он прикроет дверь, и протрет стекло,И засветит вновь в нашей спальне свечи.

Сосредоточение

Ну полно, Боль моя, уймись и будь послушной,Довольно! Отвернись от мерзостей людских.Уж Вечер близится, неся в наш город душныйЗабвенье — для одних, заботы — для других.

Опять на гнусный пир, бессовестный и скучный,Пускай рабы Страстей разнузданных своих,Безумные, бегут толпою малодушной!О Боль моя, дай руку мне, уйдем от них

Подальше. Посмотри — в одеждах алых ГодыСклонились над водой с балконов небосвода,Вот отблеском косым прощального луча

В портале траурном Закат померкнул пышно,И, саван черный свой с Востока волоча,К нам бархатная Ночь спускается неслышно.

Лесбос

Эту землю воспеть повелела мне Муза.Лесбос! Остров любви, где под сенью деревПоцелуи свежи, словно мякоть арбуза,На невинных устах целомудренных дев,Эту землю воспеть повелела мне Муза.

Там срываются вниз поцелуев каскадыИ летят с высоты, чтобы с ревом упастьВ вожделенный провал, как бездумное стадо,И на миг утолить воспаленную страсть,Там срываются вниз поцелуев каскады.

Там ничей еще вздох не остался без эха,Рай, где Фрины Харит настигают легко,Где Венера сама среди плясок и смехаПожалеть бы могла, что она не Сафо,Там ничей еще вздох не остался без эха.

Круглый год там трава зелена и упруга,И прозрачна вода, и дубрава густа,Там подругу, смеясь, обнимает подруга,И глядит ей в глаза, и целует в уста,Круглый год там трава зелена и упруга.

Пусть же старый Платон хвалит строгие нравы,Лесбос, царь всех царей, как легка твоя власть,Ты снимаешь запрет на священное правоСовершенствовать культ, изощряющий страсть,Пусть же старый Платон хвалит строгие нравы.

Ты умеешь прощать добровольную пытку,Чей оплот нерушим в горделивых сердцах,И низводишь на нет в них любую попыткуОбрести благодать на иных небесах,Ты умеешь прощать добровольную пытку.

Лесбос, кто из богов осудить тебя смеет?Твой удел без того непомерно жесток,Даже тысячи солнц иссушить не сумеютТвоих пролитых слез светоносный поток,Лесбос, кто из богов осудить тебя смеет?

О подруги Сафо, нет ни Ада, ни Рая,Так не бойтесь греха, возликуйте же вновь.Ваша вера чиста, как любая другая,И над миром еще посмеется любовь!О подруги Сафо, нет ни Ада, ни Рая.

Жрицы тайной любви, по велению долгаЯ слагаю вам гимн, искупающий грех,Ваш зловещий восторг мне знаком уже долго,В нем сквозь слезы звучит необузданный смех.Я слагаю вам гимн по велению долга.

И с тех пор я стою на вершине Левката,Как дозорный солдат, что, вперяя свой взорВ неоглядную даль, от зари до закатаПровожает мечту в безвозвратный простор,И с тех пор я стою на вершине Левката.

Чтоб узнать, всем ли смерть принесет утешенье,В час, когда скорбный диск над волнами застыл,Лег на берег любви, что дарует прощенье,Труп прекрасной Сафо, труп, который уплыл,Чтоб узнать, всем ли смерть принесет утешенье.

Прекрасный труп Сафо, любовницы, поэта,Покинувшей скорбей непрочную юдоль!Синий взор сокрушен взором черного цвета,Чей сумеречный круг перечеркнула больПоруганной Сафо, любовницы, поэта.

Сафо, что отдалась на скотское глумленьеНадменному самцу, чей похотливый взорНевинную толкнул на клятвопреступленье,Да смоет Океан чудовищный позорСафо, что отдалась на скотское глумленье!

Так славься же в веках, соперница Венеры,Чьей прелестью весь мир подлунный осиян,Пускай ты умерла во имя древней веры,Тобою восхищен великий Океан!Так славься же в веках, соперница Венеры!

Только Лесбос с тех пор оглашают рыданья,И, не внемля хвале, что звучит в его честь,Древний остров любви источает страданье,И возносится ввысь безутешная весть,Только Лесбос с тех пор оглашают рыданья.

Стефан Малларме