Сергей Трищенко - Христосиада Страница 3

«Перестройка»

Он воскрес на кресте – не додумались снять,Бюрократы в бумагах напутали,Стала память народная ослабевать:Вместо вечности – бег за минутами.

Никого нет вокруг, словно вымер весь люд,Лишь белеет внизу прокламацияИ написано, что собственность раздают,Начинается приватизация.

Вот народ и ушёл затевать кутерьму –Не захватишь ни лавра, ни тёрна ты.Что ж Христу – только крест? Но ладони к немуСтороной оборотной повёрнуты.

Может, снимут попозже? Вот валит толпа,Все в восторженно-слёзном экстазе.И столпились они у подножья столпаСлушать речь про настройку и базис.

Главный листик достал и откашлялся он,Возгласил, словно ложь во спасенье:«Вечнодействующий будет аттракцион:«Распинание и вознесенье»«.

Дочитал документ – дескать, гору и крестГай Патрициев приватизировал.А Христос Иисус, озирая окрест,На кресте – чужом – агонизировал.

«Вы уважаете Христа…»

Вы уважаете Христа,Что он за вас страдал.Всё в этой жизни суета –Экклезиаст сказал.

Добавил – видно, неспроста:Всё суета сует.Не понял лишь, что суета –Источник всяких бед.

Бегут по миру, суетясь,Все тысячи людей,Молясь, ругаясь и крестясь,Решая сотни дел.

И в этой спешке, суетеТеряются друзьяИ вот вокруг – уже не те!Им доверять нельзя.

А может, рассеча толпу,Подумать, постоять,Чтоб не пришлось кому-нибудьПотом за вас страдать?

Конечно, нужен вам Христос –Согласен я вполне:О нём немало горьких слезПролили при луне.

И оскорби его поди –Затеете скандал:Пиджак порвёте на груди…А кто его распял?

Вам нужен символ – вы егоИ подняли на крест,Чтоб было плакать отчего,Как смех вам надоест.

Давно решили меж собойВы откупиться им –На крест поднять его любовь,Чтоб не страдать самим.

Дешевле свечку за пятакПоставить у креста,Чем самому пойти вот такИ заменить Христа.

А если б каждый думал сам,Решая свой вопрос,То нет сомнения, что намНе нужен был Христос.

«Спросили раз: с чего бы вдруг…»

Спросили раз: с чего бы вдругЯ задираю нос?А у меня есть лучший друг,Мой друг – Иисус Христос.

Похожи с ним, как близнецы –В упор не распознать.Хотя и разные отцыИ не одна нам мать.

Хотя и разделяет насПочти две тыщи лет,Но даже в выраженьи глазМеж нас отличья нет.

И на кресте, как след мечты,Висели мы вдвоёмИ озирали с высотыОкрестный окоём.

Чтоб не смущать людской покой,Он – на исходе дня –Прибит был правою рукой,Прибит был левой – я.

Он, как положено, исчез,Вернулся в небеса,Покинул надоевший крест –Я здесь остался сам.

Так было нужно: я ничутьНе дуюсь на него,Но в беспокойствии мечусьИ жду. Но вот чего?

Свидание с Агасфером

За собой волочу я свой собственный крест,А за мною – народа хвост.Поскорей бы уйти мне из здешних мест!Я с поклажей ступил на мост.

Хоть бы он провалился, а я утонул –Это было бы очень неплохо…Вот я остановился и тихо зевнул:Предо мною предстала Голгофа.

Ну, скучища! Опять распинать зачинут –«Чтоб жила христианская вера!»А пока не распяли, на пару минутЯ к себе поманил Агасфера.

«Слушай, что расскажу… Да спешишь-то куды?Без меня разве может начаться?Дам я вечность тебе… Не слюнявь бороды!Что за моду ты взял – целоваться?

Что, о ней ты мечтал? Погоди, не рыдай –Всё равно больше вечностей нет,Да и эту, как сможешь, то лучше продай –Может, выручишь пару монет.

Я ведь знаю, что ты – бесподобный купец:Черту смог свою душу продать.А оставишь себе, как скупец – ты глупец:Вечным Жидом тебя будут звать.

Продавай, не скупись, эта вечная жизньТолько кажется, что хороша.Я б её променял на обычную жизнь –Жаль, не выйдет теперь ни шиша.

…Я родился, как все и, как все, себе рос,Ни о чем не задумываясь.Но потом говорят: мол, Иисус ты Христос –И по кочкам судьба понеслась.

Понял: свят иль не свят, а раз в рамки зажат,То изволь показаться святым.Будь примером во всём и не требуй наград:Слава, радость, богатство – все дым.

Проповедуй повсюду, твори чудеса,Воздеваючи очи горе,А никто ведь вокруг не прислушается:Всяк в своей обитает норе.

Паразиты-апостолы мчат по пятам,Рассевая словесный балласт.Знаешь, что создают на тебе капиталИ один из них – знаешь – продаст…

А потом – снова суд, покосившийся крест,Древесина потёрта тобой…Эта вечная жизнь хоть кому надоест –Скажет на моем месте любой.

А воскреснешь – опять поведут распинать,«Чтобы веру свою укрепить».Как подумаешь – лучше и не воскресать,Или даже уж – вовсе не жить.

Разве стоят все муки стакана мукиИз тобою не рощенной ржи?Потому не избавиться мне от тоски,Что в глазах под слезою дрожит.

Хорошо, когда знаешь: всё в жизни лишь раз,Наслаждаешься солнечным днём…Но когда это солнце кругами у глаз,То уже не мечтаешь о нём.

Словно в чёрных очках и под зонтиком все,Что столпились внизу и вокруг.Ты, хвалу воздавая упавшей росе,Шлёшь проклятия крепости рук.

Лучше б гвозди прорвали ладони бы иСверху сверзился сразу под столб,Чтобы мигом прервались все муки мои,Когда камень пропашет сквозь лоб.

Но теперь я спокоен: раз вечность отдал,То мученья наградой примуИ повторов не будет: в гробу я видалМира этого солнце и тьму.

«Поверьте, я бы давно воскрес…»

Поверьте, я бы давно воскрес –Не стало бы в мире проклятий,Но мне не огромный мешает крест,А тысячи малых распятий.

Три дня пролетело, как телом распят,Когда меня воскресила –Сила ли тела – с макушек до пят,Или духовная сила.

Вернулся бы к людям на тысячу летИ правил бы так, как умею!..Но кто-то придумал со мной амулетИ крестик повесил на шею.

И мигом невидимым гвоздиком мнеЛадонь к кресту приколотили.…Распятия из драгоценных камнейВ окладе из золота были.

А ведь говорил: против роскоши я –Богатства на небе отыщешь.Не так бы хотел дать им я по шеям,Но что им духовная пища!

Мозгов этих разум не знал никогда,Он там не бывал и в помине.Считают: раз крестик на шее, тогдаХристос обязательно с ними.

Я знаю: с подобными не по пути –Затащат в дремучие чащи,Но с крестиков мне очень трудно сойти,Уж очень их много, мельчайших.

Когда же не станет распятий-крестов,Где я, превращённый в калеку,Вишу отражением многих Христов –Я снова приду к человеку.

«Расскажу – пусть твердят, что дурной это вкус…»

Расскажу – пусть твердят, что дурной это вкусИ поверит мне кто-то едва ли,Но пришел к людям как-то Христос Иисус,А его – вот беда – не распяли.

Он старался, как мог, он из кожи вон лез,Превратил даже воду в вино…Уверял, будто – Бог, но сказал бы, что – бес,Не поверили бы всё равно.

Как он ни изгалялся, кому ни хамил –Добродушно смеялись – и всё.Люди ведь иногда остаются людьми,Если зависть их не засосёт.

Он со всеми почти что стал накороткеИ твердил – будто в пьяном угаре:– Я подставлю вторую – ударь по щеке!– Подставляй. Всё равно не ударю.

Он к разбойникам – может, ограбят, убьют –С затаённой надеждой пришёл.Отказались и те: пренапраснейший труд –Ни гроша у него за душой.

Он твердил: мол, воскресну, на небо вернусь…А ему отвечали: живи.На душе у него появилася гнусь,Охлажденье коснулось крови.

До того себя чувствовал нехорошо,Что, прогуливаясь вдоль реки,По воде аки по суху как-то пошел…Ну, чего не отколешь с тоски?

Проповедовал всюду, творил чудеса –Всё старался решить свой вопрос.Где-то крест отыскать он сумел себе сам,Сам его на Голгофу понес.

Хоть и брёл наугад он, не ведая мест –Показалась Голгофа вдали.Но заметили люди и отняли крест,Разломали – и тут же сожгли.

Неприкаянно он по дорогам ходилИ, не зная, куда себя деть,Произнёс: – Не суди, и не будешь судим! –И живет он с тех пор меж людей.

«Прежде чем стать Христом…»