Ирина Бйорно - Журавушка танцует на поляне Страница 3

Чудесный платок

Все началось в прошлом году в один дождливый ноябрьский день. Дед сидел домами читал «Жизнь животных» Брэма, а бабка сновала по кухне, готовя курицу на ужин. Тут-то и постучал кто-то в дверь. Обычно в ноябре, да и в такую погоду, чужих в деревне не было. Дачники давно разъехались по зимним квартирам, а постоянные жители деревни – коих было меньшинство – к друг другу по вечерам не ходили.

Стук в дверь не предвещал ничего хорошего. Дед нахохлился и посмотрел в сторону хлопотавшей бабки.

– Ну, чего! Открывай, коли стучат! – заворчала старая.

Деду тогда было 84, а бабке – 72, но оба были крепкими, хотя и постаревшими. Стук раздался опять, но не такой уверенный – послабее. Дед встал со стула и подошел к двойной двери.

– Кто тут? – спросил он громко.

– Откройте, пожалуйста, – пропел мелодичный женский голос.

Дед решился и отвел щеколду, потом прошел через маленькие, холодные сени и открыл вторую щеколду, представлявшую собой толстую металлическую планку, но цепочку оставил, приоткрыв дверь в темноту. За темнотой вырисовался силуэт женщины в пальто с капюшоном. Вода капала с капюшона, и лица видно не было.

– Извините, мне можно у вас обсохнуть часок? С дороги сбилась, а гпс не работает: здесь нет спутниковой связи. Дед засмеялся:

– Нет, не работает здесь. У нас – глубинка. Даже телевизор с перерывами показывает. Ну, заходите. Гостем будете.

Он открыл цепочку и пропустил незнакомку. Женщина в пальто с капюшоном скользнула в сени. Дед опять закрыл щеколду и открыл дверь в теплый, натопленный дом.

– Да вы здесь не снимайте, проходите!

Женщина вошла в комнату и остановилась. Вода стекала с нее прямо на пол, где уже образовалась небольшая лужа. Кот подошел к незнакомке и стал, урча, тереться об ее мокрые ноги.

Бабка вышла из кухни.

– Ах ты господи, как вы промокали! Снимайте ваше пальто! И башмаки тоже. Смотри, и ноги мокрые все!

Она побежала в другую комнату за тряпкой и за вязанными носками. Тряпку она бросила на мокрый пол, а носки отдала незнакомке.

– Одевайте! А то простуду получите!

Незнакомка сняла мокрое пальто с капюшоном и, сев на стул, стащила с ног изящные башмачки и гольфы, которые она промочила до нитки. Она надела толстые вязанные бабкины носки на посиневшие ноги и улыбнулась.

– Спасибо вам! Вот уж меня угораздило! Я ехала смотреть дом на продажу, да и заблудилась, а дороги у вас…

– Дороги у нас знатные, особенно после дождя. Нет тут никаких дорог! Гравий дождем размывает, а асфальта тут никто и не кладет – он всё равно за зиму рас трескается! Так и живем! А вы сами откуда будете?

– А я из города, – и она назвала провинциальный город.

– Да, далеко заехали дом смотреть. Хотите к нам перебраться или дачу будете строить?

В это время бабка отнесла мокрое пальто, гольфы и башмаки незнакомки к печке, а сама поставила самовар и достала малиновое варенье.

– Чай пить будете?

– Спасибо, не откажусь. А вы тоже будете пить чай?

– И я попью за кампанию.

Дед стал доставать чашки из буфета.

– Да куриный суп скоро будет готов. Со своей курой, не магазинной. Это тебе не ножки Буша сине-гормонные! Свои куры жирные на пшене да на червяках выкормленные!

– Спасибо, мне и чая хватит. Я поеду через часок. Только обсохну немного, да и дорогу у вас расспрошу.

– А как вас зовут, голубушка?

– Мария, – ответила женщина и улыбнулась.

Была она немолода, но стройная, как шестнадцатилетняя девушка и улыбчивая. Улыбка играла не только в глазах, но и во всей ее фигуре, одетой в черные брюки и вязанный, темно-зеленый свитер, под которым была выпущена белая рубашка. На пальцах не было колец, но в ушах были маленькие сережки-жемчужинки, напоминающие слезки. Глаза были карие, а может и зеленые – вечерний свет не давал правильной картины. Волосы были полудлинные, собранные в лошадиный хвостик.

Имен бабки и деда пришедшая не спрашивала, а сидела на стуле в бабкиных вязаных носках и играла с котом.

– Хорошо пахнет тут у вас, – сказала незнакомка.

– Это бабка лаванду выращивает и сушит – вот и пахнет у нас лавандой – лучше, чем все эти дезодоранты-то!! – сказал дед.

А бабка разлила душистый крепкий чай в большие чашечки и принесла сушек. Сушки были ванильные, ароматные. А в блюдечки она положила своего малинового варенья.

– Ешьте варенье с чаем – сейчас согреетесь быстро, а пока ваши вещи высохнут. Машину-то далеко от дома поставили?

– Далеко, там где гравий кончился, да вот ваш огонек в окне увидела и решила прямо по лужам, – незнакомка улыбнулась, как весь дом осветила.

– Спасибо, что меня пустили!

– Да, времена нынче такие, лихие. Всем мы не открываем, да и сами старые стали. Как бы не открыть на свою беду! Вот дед и сделал двойные щеколды, да от них толк какой? Молодой может эти щеколды вмиг сбить. Ну, ничего, бог даст, живы будем.

– А бог дает? – спросила незнакомка, грызя сушку и макая ее в варенье.

– Да не жалуемся. Огород, куры, яйца и две козы. А яблок и картошки до весны хватает. Живем, не жалуемся. Даже телевизор показывает, только с перебоями. А летом дачников здесь много. Ничего, дает Господь. Не жалуемся. Женщина опять улыбнулась.

– А в церковь ходите?

– В церковь? Ходим на Пасху и на Успение, да вот трудно нам – до церкви надо на другой берег реки перебираться, а осенью и зимой, по непогоде – не наездишься. Дома с богом общаемся. По-своему, правда, дед?

– Угу, – подтвердил дед, хлебая горячий чай из блюдечка.

– Угу, по-своему, по простому, без староцерковных слов. Он ведь все и так понимает, или она? Бог – это он или она? – неожиданно задал вопрос дед своей ночной гостье. Она засмеялась и сказала:

– Не знаю. Может, и она.

Тут бабка выплеснула руками:

– Суп, суп куриный-то готов! Вы уж отведайте, прошу вас!

– Да нет, спасибо вам! Я чая напилась с вареньем вашим. Спасибо, не хлопочите. Я поеду скоро. А вы мне лучше про дорогу расскажите: как мне на трассу выехать?

Дед пошел к письменному столу и принес бумажку с карандашиком.

– Значит так. Ваша машина здесь. Он нарисовал прямоугольник. Проедете назад пол-километра и сразу направо. Никуда больше не сворачивайте! Как направо повернёте, то все прямо, и через километров пять вы должны на шоссе выехать. А то оставайтесь до утра. Утром видно-то лучше.

– Нет, я поеду. У меня завтра дела в городе. Я доберусь.

– Ну что ж, дело-то ваше. Как хотите, а то бы оставались.

Мария поднялась, поблагодарила за чай с сушками и вареньем и стала оглядываться.

– Мое пальто высохло?

Бабка принесла пальто с капюшоном, теплое от печки, и сухие башмаки с гольфами.

– А носки вы себе оставьте – они вам в машине пригодятся, – сказала бабка.

Женщина одела гольфы, башмаки и пальто, закрыв лицо капюшоном. Бабка подала ей носки:

– Берите! Памятка у вас будет!

– Да я вас и так не забуду, – сказала пришедшая и опять улыбнулась.

– А у меня для вас ничего нет, кроме платка моего, – и она достала из кармана кружевной батистовый платок, пахнущий духами.

Конец ознакомительного фрагмента.