Константин Бальмонт - Том 1. Стихотворения Страница 33

Венчание

Над невестой молодоюЯ держал венец.Любовался, как мечтою,Этой нежной красотою,Этой легкою фатою,Этим светлым «Наконец!»

Наконец она сумелаВызвать лучший сон.Все смеялось в ней и пело,А с церковного придела,С высоты на нас гляделаКрасота немых окон.

Мы вошли в лучах приветаГаснущей зари.В миг желанного обета,Нас ласкали волны света,Как безгласный звук завета: —«Я горю, и ты гори!»

И в руке у новобрачнойТеплилась свеча.Но за ней, мечтою мрачной,Неуместной, неудачной,Над фатой ее прозрачной,Я склонялся, у плеча.

Вкруг святого аналояТрижды путь пройден.Нет, не будет вам покоя,Будут дни дождей и зноя,Я пою, за вами стоя: —«Дух кружиться присужден!»

Да, я знаю сладость, алость,Нежность влажных губ.Но еще верней усталость,Ожиданье, запоздалость,Вместо страсти — только жалость,Вместо ласки — с трупом труп.

Вот, свершен обряд венчальный,И закат погас.Точно хаос изначальный,В церкви сон и мрак печальный,Ты вошла с зарей прощальной,Ты выходишь в темный час.

Во власти всех вещей

Я делаюсь мгновеньями во власти всех вещей,И с каждым я, пред каждым я, и царственно ничей.

Восторг придет, и пьяный я Придет тяжелый труд.Смотрите все бежали прочь Взгляни я, верный, тут.

Заблудшую собаку я увижу пред собой,Со зверем зверь, люблю ее. Но, сердце, дальше! Пой!

О, пой о всех, кто чувствовал бездонную тоску,И вдруг вернись к бесстрастию, как светлый дождь в реку.

В великое Безликое уйди как бы навек,Хотя без нас там каждый час так много-много рек.

И, вечно твой, всегда с тобой, не изменю судьбеНо в страшный миг, о, милый друг, я не приду к тебе.

Бретань

(сонет)

Затянут мглой свинцовый небосвод,Угрюмы волны призрачной БретаниСемь островов Ар-Гентилес-Руссот,Как звери, притаилися в тумане.

Они как бы подвижны в Океане,По прихоти всегда неверных вод.И, полный изумленья, в виде дани,На них свой свет неясный Месяц льет.

Как сонмы лиц, глядят толпы утесов,Седых, застывших в горечи тоски.Бесплодны бесконечные пески.

Их было много, сумрачных матросов.Они идут Гляди! В тиши ночнойИдут туманы бледной пеленой.

Утопленники

(сонет)

Лишь только там, на западе, в тумане,Утонет свет поблекнувшего дня,Мои мечты, как мертвые в Бретани,Неумолимо бродят вкруг меня.

Надежды, осужденные заране,Признания, умершие — стеня,Утопленники в темном Океане,Погибшие навек из-за меня.

Они хотят, в забвение обиды,Молитв заупокойной панихиды.Моих молитв, о, Боже, не отринь! —

Ушли. Любовь! Лишь ты уйти не хочешь!Ты медлишь? Угрожаешь мне? Пророчишь?Будь проклята! Будь проклята! Аминь!

Проповедникам

(сонет)

Есть мною струй в подлунном этом мире,Ключи поют в пещерах, где темно,Звеня, как дух, на семиструнной лире,О том, что духам пенье суждено.

Нам в звонах наслаждение одно,Мы духи струн мирских на шумном пире.Но вам, врагам, понять нас не дано,Для рек в разливе надо русла шире.

Жрецы элементарных теорем,Проповедей вы ждете от поэта?Я проповедь скажу на благо света, —

Не скукой слов, давно известных всем,А звучной полногласностью сонета,Не найденной пока еще никем!

Хвала сонету

(сонет)

Люблю тебя, законченность сонета,С надменною твоею красотой,Как правильную четкость силуэтаКрасавицы изысканно-простой,

Чей стан воздушный, с грудью молодой,Хранит сиянье матового света,В волне волос недвижно-золотой,Чьей пышностью она полуодета.

Да, истинный сонет таков, как ты,Пластическая радость красоты, —Но иногда он мстит своим напевом.

И не однажды в сердце поражалСонет несущий смерть, горящий гневом,Холодный, острый, меткий, как кинжал.

Я не из тех

(сонет)

Я не из тех, чье имя легион,Я не из царства духов безымянных.Пройдя пути среди равнин туманных,Я увидал безбрежный небосклон.

В моих зрачках — лишь мне понятный сон,В них мир видений зыбких и обманных,Таких же без конца непостоянных,Как дымка, что скрывает горный склон.

Ты думаешь, что в тающих покровахЗастыл едва один-другой утес?Гляди: покров раскрыт дыханьем гроз.

И в цепи гор, для глаза вечно-новых,Как глетчер, я снега туда вознес,Откуда виден мир в своих основах!

Ожесточенному

Я знаю ненависть, и, может быть, сильней,Чем может знать ее твоя душа больная,Несправедливая, и полная огнейТобою брошенного рая.

Я знаю ненависть к звериному, к страстямСлепой замкнутости, к судьбе неправосудной,И к этим тлеющим кладбищенским костям,Нам данным в нашей жизни скудной.

Но, мучимый как ты, терзаемый года,Я связан был с тобой безмолвным договором,И вижу, ты забыл, что брат твой был всегдаСкорей разбойником, чем вором.

С врагами — дерзкий враг, с тобой — я вечно твой,Я узнаю друзей в одежде запыленной.А ты, как леопард, укушенный змеей,Своих терзаешь, исступленный!

В башне

В башне с окнами цветнымиЯ замкнулся навсегда,Дни бегут, и в светлом дымеВозникают города,Замки, башни, и над нимиЛегких тучек череда.

В башне, где мои земныеДни окончиться должны,Окна радостно-цветныеБез конца внушают сны,Эти стекла расписныеМне самой Судьбой даны.

В них я вижу, как две тениОбнимаются, любя,Как, упавши на колени,Кто-то молится, скорбя,В них я вижу в быстрой сменеЗемлю, небо и себя.

Там, за окнами, далеко,С непочатой вышины,Смотрит огненное окоНеба, Солнца, и Луны,Но окно мое высоко,То, что мне внушает сны.

То, меж окнами цветными,На которое смотрю,В час когда, как в светлом дыме,Я приветствую зарю,И с виденьями роднымиЛегкой грезой говорю.

На другие обращаюВ час заката жадный взор,В час, когда уходит к раюТихий вечер на дозор,И лепечет: «Обещаю,Вновь увидишь мой убор».

На другие я с отрадойУстремляю ночью взгляд,В час когда живет прохладой,Полный вздохов, сонный сад,И за призрачной оградойСветляки меж трав горят.

Так живу, как в светлом дымеОгнецветные цветы,Над ошибками земнымиПосмеиваясь с высоты,В башне с окнами цветнымиПереливчатой мечты.

К дальнему

Замкнуться, как в тюрьму, в одну идею,Я знаю этот сон, мой дальний брат,Я медленно, но верно холодею,И, раз уйдя, я не приду назад.

Ты отошел в страну без перемены,Оставивши безвольно мир земной,А я себе свободно создал стены,И упоен тюремной тишиной.

Есть в жизни смерть, спокойная, как травы,Хранимые, на память, за стеклом,Иссохший знак утраченной забавы,Пройденная эпоха, перелом.

Седые тесно сжатые виденьяДо времени с землей разлучены,Они забыть не могут наслажденье,И тайно дышут запахом весны.

Их кто-то чуждый взял своей рукою,И все ж они блаженствуют года.Так как же счастлив я с моей тоскою,Полюбленной свободно — навсегда!

От умершего к живому