Стихи, оборванные пулей. Советские поэты, павшие на Великой отечественной войне - Коллектив авторов Страница 33

Когда у ног его рвалась граната

И падал он на землю вниз лицом,

Знал сердцем чутким: храбрые ребята

Остались там, за Северным Донцом.

23 апреля 1943 г. Северный Донец

Иван Шаповалов

1907–1941

Иван Евдокимович Шаповалов родился 26 января 1907 г. в селе Бижевка Сумской области Украины в крестьянской семье. Окончил школу в Смоленске. Работал на бойне, в 1923 году был призван в армию. Служил в частях особого назначения, затем работал в военкомате. В 1925 году был переведен в Белоруссию, в Полоцк, но вскоре уехал в пограничные части. В конце 1920-х годов обратился к литературе. Поступил на заочное отделение Литературного института имени М. Горького.

Публиковаться в белорусской печати начал в 1931 году, в 1934 году вступил в Союз писателей БССР. Участвовал в присоединении Западной Белоруссии. Вскоре оказался в Минске, а затем в 1939 году – в Москве, где занял должность в политуправлении пограничных войск НКВД СССР. В 1940 году возглавил литературный отдел в журнале «Пограничник».

С 1931 по 1941 годы опубликовал три поэтических сборника и две повести и сборник прозы. Печатался в периодике, коллективных сборниках и альманахах. По повести «Большевики границы» написал либретто оперы «Пограничники» белорусского композитора А. Туренкова.

Начало войны застало Ивана Шаповалова в Москве, но уже 22 июня он выехал на белорусскую границу, где участвовал в отводе войск. Погиб 26 июня 1941 года в окрестностях Борисова под немецкими бомбами.

«Мне родны эти люди…»

Мне родны эти люди

С загорелыми лицами.

Любого из них

Я готов обнимать.

И вот эту,

Политую кровью,

Границу

Целовать мне хотелось,

Как невесту,

Как мать.

Леонид Шершер

1916–1942

Леонид Рафаилович Шершер родился в 1916 году в Одессе. Стихи начал писать еще в школе, печатался в «Пионерской правде». С 1935 по 1940 год учился в ИФЛИ (Москва), редактировал очень популярную среди студентов той поры факультетскую стенную газету «Комсомолию».

В 1940 году был призван в армию. Служил вначале в артиллерийской части, а затем в театре Красной Армии. В августе 1941 года Шершер добивается перевода в газету авиации дальнего действия – «За правое дело».

Работая в газете, Шершер неоднократно участвовал в боевых вылетах в качестве стрелка-радиста, чаще всего в составе экипажа дважды Героя Советского Союза А. Молодчего, который в начальный период Великой Отечественной войны совершал первые дальние рейды в тылы противника, бомбил военные объекты Кенигсберга, Данцига и др.

Возвращаясь после полетов на базу, Шершер писал очерки, стихи, рассказы. Его корреспонденции публиковались в «Известиях» и «Комсомольской правде», рассказы – в «Новом мире».

Выполняя боевое задание командования, Леонид Шершер погиб 30 августа 1942 года в полете.

В день Победы

Да будет веселым день нашей победы!

Мы снова сойдемся в круг —

Друг налево, и друг направо,

И прямо напротив друг.

Когда этот час неизбежный настанет,

Я встану, подняв стакан:

«Не все здесь с нами. Одни убиты,

Лечат других от ран».

Но я от имени всех живущих

И тех, кто погиб в бою,

В слове, простом и взволнованном слове

Прославлю страну мою.

Что я скажу, как сумею найти я

Лучшие в мире слова!

Я даже не крикну, а тихо скажу вам:

«Да здравствует наша Москва!».

Мы в окна посмотрим – увидим: снова

Звезды горят на Кремле,

Весна начинается, пахнет весною

По всей молодой земле.

Вот они, школы, где мы учились,

Сквер, куда шли гулять.

Вокзалы, с которых мы провожали,

Зовут нас теперь встречать!

А если мне суждено в сраженьи

Погибнуть до этого дня —

Ты тогда поднимись со стаканом

И это скажи за меня.

Сделайте все, что я не успею

Сделать в моей стране.

А любимую пусть никто не целует,

Пусть помнит она обо мне!

1941 г.

Ветер от винта

Как давно нам уже довелось фронтовые петлицы

Неумелой рукой к гимнастерке своей пришивать,

Золотые, привыкшие к синему птицы

По защитному небу легко научились летать.

Хоть клянусь не забыть – может, все позабуду на свете,

Когда час вспоминать мне о прожитых днях подойдет,

Не смогу лишь забыть я крутой и взволнованный ветер

От винта самолета, готового в дальний полет.

Не сумею забыть этот ветер тревожной дороги,

Как летит он, взрываясь над самой моей головой,

Как в испуге ложится трава молодая под ноги

И деревья со злостью качают зеленой листвой.

Фронтовая судьба! Что есть чище и выше на свете!

Ты живешь, ощущая всегда, как тебя обдает

Бескорыстный, прямой, удивительной ясности ветер

От винта самолета, готового в дальний полет.

Тот, кто раз ощущал его сердцем своим и душою, —

Тот бескрылым не сможет ходить никогда по земле,

Тот весь век называет своею счастливой звездою

Пятикрылые звезды на синем, как небо, крыле.

И куда б ни пошел ты – он всюду проникнет и встретит,

Он могучей рукою тебя до конца поведет —

Беспощадный, упрямый в своем наступлении ветер

От винта самолета, готового в дальний полет.

Ты поверь мне, что это не просто красивая фраза,

Ты поверь, что я жить бы, пожалуй, на свете не мог,

Если б знал, что сумею забыть до последнего часа

Ветер юности нашей, тревожных и дальних дорог.

А когда я умру и меня повезут на лафете,

Как при жизни, мне волосы грубой рукой шевельнет

Ненавидящий слезы и смерть презирающий ветер

От винта самолета, идущего в дальний полет.

1942 г.

Елена Ширман

1908–1942