Андрей Дементьев - Стихотворения Страница 4

Некрополь

После гибели на дуэли Лермонтов был отпет в пятигорской церкви Святого Лазаря и похоронен на местном кладбище. По ходатайству его бабушки прах поэта через несколько месяцев перевезли в Тарханы.

Пятигорский некрополь.Тишина и покой.Здесь землею был принятГениальный изгой.

Белозубый поручик,Обреченный пророк,Сколько взял он на НебоНенаписанных строк!

Сколько зорь и закатовБез него отцвело!На растерянном камне —Роковое число.

А над ним только небоДа шуршание крыл,И печальные горы,Что при жизни любил.

Он не знал, что недолгимБудет этот приют.Что в родные ТарханыПрах его увезут.

Но осталось святынейЭто место навек…Грустно кружатся листья.Тихо падает снег.

«Я жил вдали от юности своей…»

Ане

Я жил вдали от юности своей,Вдали от красоты тверских пейзажей.И кроме грусти – ничего не нажил.

И кроме лет – не заимел друзей.Все это было много лет назад,Когда в Москву я из Твери уехал,Когда моя наивность, словно эхо,

Осталась только в памяти цитат.И непривычно было мне вдали —Иные встречи, помыслы и лица…И, если бы не суета столицы,

Мы раньше бы друг друга обрели.Но все у нас свершилось и сбылось,И наша жизнь обручена со счастьем.Мы много лет своих лампад не гасим,Поскольку не дано светить им врозь.

«Для кого-то дружба – тоже бизнес…

Для кого-то дружба – тоже бизнес,Выгодная сделка без потерь.Если же итог пойдет на минус,Новый друг укажет вам на дверь.

Сколько раз меня пытались свергнутьС дружбы, переставшей быть в цене.Было все вначале – лесть и верность.До поры, пока ты на коне.

До поры, покуда ты им нужен,Бизнесменам выборочных дружб.Я стяну свою печаль потужеВ ожиданье непорочных душ.

Русская эмиграция

Ностальгия – чужое, не русское слово.Означает тоску по былым временам!Но давно на дверях проржавели подковы,Что в наследство оставило прошлое нам.

Как мне жаль их,Достойных в своем отречении,В неприятии всех этих лживых свобод, —Именитых князей и наивной их челяди,Без которых неполон был русский народ.

Как мне жаль,Что они не вернулись в Россию…И над старой Европой взошли именаТех, кто Родину в сердце озябшем носили,Не надеясь, что их еще помнит страна.

Ничего не пройдет – ни печаль, ни обида.И на плитах гранитных – их горестный след.Завершилась великая горькая битва —Победителей нет.

«Что же это за страна…»

Памяти поэта Валентина Соколова, который тридцать лет своей недолгой жизни провел в лагерях и психушках. В неволе была написана им книга «Глоток озона».

Что же это за страна,Убивавшая поэтов?!Ненавистная страдаИ запретов, и наветов.

Сколько гениальных строк,В душах праведных родившись,Получали тут же срок,Чтоб пропасть в тюремных нишах?

Мой земляк – тверской поэт,Жизнь свою отдавший тюрьмам,Через тридцать с лишним летРассказал, как жил и умер.

Не вписавшийся в режим,Где свободой и не пахло,Он был ею одержим,Как зеленым ветром пашня.

Ты прости меня, земляк,Что, когда я был в фаворе,Ты глотал тюремный мрак,Задыхаясь от неволи.

И хоть я не виноватВ том, что судьбы грызли волки,Ты, наверно, был бы радВстретиться на книжной полке.

«Как важно вовремя успеть…»

Как важно вовремя успетьСказать кому-то слово доброе,Чтоб от волненья сердце дрогнуло! —Ведь всё порушить может смерть.

Как важно вовремя успетьПохлопотать или поздравить,Плечо надежное подставить!И знать, что будет так и впредь.

Но забываем мы подчасИсполнить чью-то просьбу вовремя,Не замечая, как обида кровнаяНезримо отчуждает нас.

И запоздалая винаПотом терзает наши души.Всего-то надо – научиться слушатьТого, чья жизнь обнажена.

«Не могу уйти из прошлого…»

Не могу уйти из прошлого,Разорвать живую нить…Все, что было там хорошего,Мне б хотелось повторить:

Возвратить отца бы с матерью,Вместе с молодостью их,В дом,Где стол с крахмальной скатертьюСобирал друзей моих.

И вернуть бы из трагедииСына в радостные дни,Где мы с ним футболом бредили,Жгли бенгальские огни.

Где дожди сменяли радугиИ года сквозь нас неслись.Где на счастье звезды падали…Да приметы не сбылись.

«Я счастлив с тобой и спокоен…»

Ане

Я счастлив с тобой и спокоен,Как может спокоен быть воин,Когда он выходит из битвы,В которой враги его биты.

Мы вновь возвращаемся в город,Где серп в поднебесье и молот.Давай же – серпом своим действуйПо барству, по лжи и лакейству.

А там по традиции давнейЯ молотом с маху добавлю.Нам так не хватало с тобоюРоссийского ближнего боя!

Не все наши недруги биты,Не все позабыты обиды,Кому-то по морде я должен…И что не успел – мы продолжим.

«Грустно мы встречаем Новый год…»

Ане

Грустно мы встречаем Новый год,Потому что далеко Россия.Там сейчас, наверно, снег идет,Елки в окнах, стекла расписные.

Ряженые ходят по домам,Им выносят рюмки на подносе.Из домов выбрасывают хлам,И носы краснеют на морозе.

А когда московские часыОтсчитают прожитое время,Мы с тобой под музыку попсыЧерез страны чокнемся со всеми.

Но уж точно – следующий годВстретим дома, где так славно жили.Только я не знаю, что нас ждет,Если мы сейчас уже чужие.

Предсказание

Я люблю смотреть, как мчится конницаПо экрану или по холсту…Жаль, что всё когда-то плохо кончится,Жизнь, как конь, умчится в пустоту.

Всё когда-нибудь, к несчастью, кончится.Солнце станет экономить свет.И однажды выйдут к морю сочинцы —Ну а моря и в помине нет.

То ли испарится, то ли вытечет,То ли всё разрушит ураган…И Господь планету нашу вычеркнетИз своих Божественных программ.

И она в космические далиУлетит среди других планет…И никто ей песен не подарит,Не вздохнет, не погрустит вослед.

И Земля вовеки не узнает,Что часы остановили ход…Оборвется наша жизнь земная,Хоть недолог был ее полет.

«Пока я всем «услуживал»…»

Пока я всем «услуживал» —Шедевры перечитывалИ ставил в номер «Юности»И прозу, и стихи,Я был угоден БитовымИ жил в тусовке дружескойСредь мудрости и глупости,Как Ванька от сохи.

И время это долгоеВо мне печалью корчилось,Неслось сквозь чьи-то бедствия,Цензурные бои.А время было дорого.Я крал его у творчества,Чужие строки пестовалИ забывал свои.

А годы шли и множились.И от журнала юногоЯ ринулся в грядущееИ наверстал его.И в эти дни погожиеДрузей как ветром сдунуло.И было в том признаниеУспеха моего.

«Век Серебряный заглох…»

Век Серебряный заглох…Возвратился каменный,Где уже неведом Блок,Не прочитан Анненский.

Из души не рвется зов.И пустуют залы.У властителей умовПоявились замы:

Непотребная попсаВ тыщах вольт и мраке…Бьются в ритме голоса,Как крутые – в драке.

А уж как распаленыКороли улова…

Не хватает тишины,Чтоб услышать Слово.

«Левитановская осень…»

Левитановская осень.Золотые берега.Месяц в реку ножик бросил,Будто вышел на врага.

Красоту осенней чащиНанести бы на холсты.Жаль, что нету подходящихРам для этой красоты.

А холодными ночамиИстерзали лес ветра.

Всё у нас с тобой вначале,Хоть осенняя пора.

«Сколько же вокруг нас бл-ва!..»

Сколько же вокруг нас бл-ва!Как в рулетке – ставок…Не хочу приспособляться.Воевать не стану.

С кем сражаться-то? С ворами?!С их придворным званием?Я и так опасно раненРазочарованием.

Жизнь пошла не по законам, —Провались всё пропадом!Припаду к святым иконам,Помолюсь им шепотом.

Всё, что нам с тобою надо, —Во Всевышней власти:Чтоб от взгляда и до взглядаУмещалось счастье.

«У нас с тобой один знак Зодиака…»