Василий Жуковский - Двенадцать спящих дев Страница 4

Могилы сторож дикий.

И все как мертвое окрест:

Ни лист не шевелится,

Ни зверь близ сих не пройдет мест,

Ни птица не промчится.

Но полночь лишь сойдет с небес

Вран черный встрепенется,

Зашепчет пробужденный лес,

Могила потрясется;

И видима бродяща тень

Тогда в пустыне ночи:

Как бледный на тумане день,

Ее сияют очи;

То взор возводит к небесам,

То, с видом тяжкой муки,

К непроницаемым стенам,

Моля, подъемлет руки.

И в недре неприступных стен

Молчание могилы;

Окрест их, мглою покровен,

Седеет лес унылый:

Там ветер не шумит в листах,

Не слышно вод журчанья,

Ни благовония в цветах,

Ни в травке нет дыханья.

И девы спят - их сон глубок;

И жребий искупленья,

Безвестно, близок иль далек;

И нет им пробужденья.

Но в час, когда поля заснут

И мглой земля одета

(Между торжественных минут

Полночи и рассвета),

Одна из спящих восстает

И, странник одинокий,

Свой срочный начинает ход

Кругом стены высокой;

И смотрит в даль и ждет с тоской:

"Приди, приди, спаситель!"

Но даль покрыта черной мглой...

Нейдет, нейдет спаситель!

Когда ж исполнится луна,

Чреда приходит смены;

В урочный час пробуждена,

Одна идет на стены,

Другая к ней со стен идет,

Встречается и руку,

Вздохнув, пришелице дает

На долгую разлуку;

Потом к почиющим сестрам,

Задумчива, отходит,

А та печально по стенам

Одна до смены бродит.

И скоро ль? Долго ль?.. Как узнать?

Где вестник искупленья?

Где тот, кто властен побеждать

Все ковы обольщепья,

К прелестной прилеплен мечте?

Кто мог бы, чист душою,

Небесной верен красоте,

Непобедим земною,

Все предстоящее презреть

И с верою смиренной,

Надежды полон, в даль лететь

К награде сокровенной?..

1810

Баллада вторая

ВАДИМ

Du muBt glauben. du muBt wagen,

Denn die Gotter leih'n kein Pfand:

Nur ein Wunder kann dich tragen

In das schohne Wunderland.

Schiller *

ДМИТРИЮ НИКОЛАЕВИЧУ

БЛУДОВУ

Вот повести моей конец

И другу посвященье;

Певцу ж смиренному венец

Будь дружбы одобренье.

Вадим мой рос в твоих глазах;

Твой вкус был мне учитель;

В моих запутанных стихах,

Как тайный вождь-хранитель,

Он путь мне к цели проложил.

Но в пользу ли услуга?

Не знаю... Дев я разбудил,

Не усыпить бы друга.

______

В великом Новграде Вадим

Пленял всех красотою,

И дерзким мужеством своим,

И сердца простотою.

Его утеха - по лесам

Скитаться за зверями;

Ужасный вепрям и волкам

Разящими стрелами,

В осенний хлад и летний зной

Он с верным псом на ловле;

Ему постелей - мох лесной,

А свод небесный - кровлей.

Уже двадцатая весна

Вадимова настала;

И, чувства тайного полна,

Душа в нем унывала.

"Чего искать? В каких странах?

К чему стремить желанье?"

Но все - и тишина в лесах,

И быстрых вод журчанье.

И дня меняющийся вид

На облаке небесном,

Все, все Вадиму говорит

О чем-то неизвестном.

Однажды, ловлей утомлен,

Близ Волхова на бреге

Он погрузился в легкий сон...

Струи в свободном беге

Шумели, по корням древес

С плесканьем разливаясь;

Душой весны был полон лес;

Листочки, развиваясь,

Дышали жизнью молодой;

Все благовонно было...

И солнце с тверди голубой

К холмам уж нисходило.

И к утру видит сон Вадим:

Одеян ризой белой,

Предстал чудесный муж пред ним

Во взоре луч веселый,

Лик важный светел, стан высок,

На сединах блистанье,

В руке серебряный звонок,

На персях крест в сиянье;

Он шел, как будто бы летел,

И, осенив перстами,

Благовестящимн воззрел

На юношу очами.

"Вадим, желанное вдали;

Верь небу; жди смиренно;

Все изменяет на земли,

А небо неизменно;

Стремись, я провожатый твой!"

Сказал - и в то ж мгновенье

В дали явилось голубой

Прелестное виденье:

Младая дева, лик закрыт

Завесою туманной,

И на главе ее лежит

Венок благоуханный.

Вздыхая жалобно, рукой

Манило привиденье

Идти Вадима за собой...

И юноша в смятенье

К ней, сердцем вспыхнув, полетел..

Но вдруг... призрак сокрылся,

Вдали звонок один гремел,

И бледный луч светился;

И вместе с девою пропал

Старик в одежде белой...

Вадим проснулся: день сиял,

А в вышине... звенело.

Он смотрит вдаль на светлый юг:

Там ясно все и чисто;

Оттоль через обширный луг

Струею серебристой

Катился Волхов; небеса

Сливались там с землею;

Туда, за холмы, за леса,

Мчал облака толпою

Летучий, вешний ветерок...

Смятенный, в ожиданье,

Он смотрит, слушает... звонок

Умолк - и все в молчанье.

Три сряду утра тот же сон;

Душа его в волненье.

"О, что же ты,- взывает он,

Прекрасное явленье?

Куда зовешь, волшебный глас?

Кто ты, пришлец священный?

Ах! где она? Увижу ль вас?

И сердцу откровенный

Предел откроется ль очам?"

Но тщетно он очами

Летит к далеким небесам...

Туман под небесами.

И целый мир его мечтой

Пред ним одушевился.

Восток ли свежею красой

Денницы: золотился

Ему являлся там покров

На образе прелестном.

Дышал ли запахом цветов

В нем скорбь о неизвестном,

Стремленье в даль, любви тоска,

Томление разлуки;

И в каждом шуме ветерка

Звонка призывны звуки.

x x x

____________

* Верь тому, что сердце скажет,

Нет залогов от небес:

Нам лишь чудо путь укажет

В сей волшебный край чудес.

Шиллер. (Пер. В А. Жуковского)И он, не властный победить

Могущего стремленья,

К отцу и к матери просить

Идет благословенья.

"Куда (печальная, в слезах,

Сказала матерь сыну)?

В чужих испытывать странах

Неверную судьбину?

Постой; на родине твоей

Дом отчий безопасный;

Здесь сладостна любовь друзей;

Здесь девицы прекрасны".

"Увы! желанного здесь нет;

Спокой себя, родная;

Меня от вас в далекий свет

Ведет рука святая.

И не задремлет ни на час

Хранитель постоянный.

Но где он? Чей я слышал глас?

Кто вождь сей безымянный?

Куда ведет? Какой стезей?

Не знаю - и напрасен

В незнанье страх... жив спутник мой:

Путь веры безопасен".

Надев на сына крест златой,

Ответствует родная:

"Прости, да будет над тобой

Его любовь святая!"

Снимает со стены отец

Свои доспехи ратны:

"Прости, вот меч мой кладенец,

Мой щит и шлем булатный".

Сын в землю матери, отцу;

Целует образ; плачет;

Конь борзый подведен к крыльцу;

Он сел - он крикнул - скачет...

И пыльный по дороге след

Поднял конь быстроногий;

Но вот уже и следу нет:

И пыль слилась с дорогой...

Вздохнул отец; со вздохом мать

Пошла в свою светлицу;

Ей долго ночь в слезах встречать,

В слезах встречать денницу;

Перед владычицей зажгла

С молитвою лампаду:

Чтобы ему покров была,

Чтоб ей дала отраду.

Вот на распутии Вадим.

Весь мир неизмеримый

Ему открыт; за ним, пред ним

Поля необозримы;

В чужбине он; в желанный край

Неведома дорога.

"Что ж медлишь? Верь - не выбирай;

Вперед, во имя бога;

Куда и как привесть меня.

То вождь мой знает боле".

Так он подумал - и коня

Пустил бежать по воле.

И добрый конь как будто сам

Свою дорогу знает;

Он все на юг; он по полям

Путь новый пробивает;

Поток ли встретит - и в поток;

Лишь только пена прыщет.

Ко рву ль примчится - разом скок,

Лишь только воздух свищет.

Заглох ли лес - с ним широка

Дорога в чаще леса;

Утес ли крут - он седока

Стрелой на круть утеса.

Бегут за днями дни; Вадим

Все дале; конь послушный

Не устает: и всюду им

В пути прием радушный:

Ко граду ль случай заведет,

К селу ль, к лачужке ль дымной

Везде пришельцу у ворот

Привет гостеприимный;

Везде заботливо дают

Хлеб-соль на подкрепленье,

На темну ночь святой приют,

На путь благословенье.

Когда ж застигнет мрак ночной

В лесу иль в поле чистом

Наш витязь, щит под головой,

Спит на ковре росистом

Благоуханной муравы;

Над ним катясь, сияют

Ночные звезды; вкруг главы

Младые сны летают;

И конь, не дремля, сторожит;

И к стороне той, мнится,

И зверь опасный не бежит

И змей приползть боится.

И дни бегут - весна прошла,

И соловьи отпели,

И липа в рощах зацвела,

И нивы пожелтели.

Вадим все дале; уж пред ним

Широкий Днепр сияет;

Он едет берегом крутым,

И взор его летает

С высот по злачным берегам:

Здесь видит луг цветущий,

Там златоверхий город, там