Алексей Цветков - Имена любви Страница 4

Немо в море

четвертая тьма вертикальна откуда ни плюньв том тензоре где сопрягаются имя и местоон бороду бреет и в зеркале брезжит как луньа что за животное лунь почему неизвестноон медленно шлем от скафандра со шкафа беретпоследняя поросль вся в пламени эльма на скальпеи быстро куда-нибудь вглубь и впередбочком в батискафе

кто твердо в борьбе искуситель безбрежных науктакому не дрогнет космический ракопаукни червь жукожабрый в неведомых сущий глубинахон мужество держит в надежде и лица любимыхуклончиво машет и мало для смерти вредачетвертая тьма постепенно как гриб из ведрамолчит из глазниц чем подругу на гребнях качаланам выбора нет что вселенная только войнавот дверь отворилась и кто же смотрите вошлаон снова за шлем и стремительно меч из колчана

как мокро в природе а впрочем вода неправаты честный родитель и вправе надеяться лучшечем дальше в колумбы тем пристальней тень от горбанад кем треугольней лицо в набегающей тучетам гроб лукоморский куда ты стояла стройнахвостатых менад в синеве исступленные танцыполсупа в тарелке и тьма пузырями со дначетвертая если не кто-то в уме обсчиталсяживей же душа подобрав жестяные штаныночной батискаф шелестит цепенея от рыбывот мелкие трелью по нашей обшивке шагитак стыдно бояться но древние двери открыты

исчадие алчет все туже сжимает кругикак немо в гортани под писк комариной пургихвалы или сплетенон гибнет и вот уже съеден

«вдвоем в пути по редколесью…»

вдвоем в пути по редколесьюон мне рассказывал спервачто спел вселенную как песнюно не записывал словане заменить где вышло хужено в целом стоила трудаи я подумал почему жене слышно музыки тогда

потом до горизонта лугомкогда в росе растаял лесуже не то чтобы друг с другомкоторый медленно исчезя шел один и понял скорочто лучше спеть ее с концагде слабо с музыкой а словоне выговаривается

она уже почти молчалав чугунном черепе небеся ре попробовал сначалатри четверти и фа диезхоть с речью чудилась неравнойвойна и дикция беднаслова пропитаны неправдойвначале музыка была

как время выпрямить немоесрастив беззвучные местаздесь лучше дерево в минорев хвое звенящая звездав земле что под тобой хромалаотчизна хлеба и винаслова посланники обмананам только музыка верначей голос вечен и простуженпусть дремлют дерево и медьнам тот кто был уже не нуженего никто не должен петь

«чумели яблочные полустанки…»

чумели яблочные полустанкиимперия изнемогала в грязьпод насыпями ссыльные весталкиокучивали гравий матерясьмельчали козы в паузах поездкиплатаны гневно реяли в огнетрибун спросил силен ли я по-гетскии я признался что уже вполне

когда настанет страх и время острымсозвездиям пересмотреть годамне подадут к порогу mare nostrumскупа на север смерть второго сортакуда белеют призраки березпусть горькое оно до горизонтано за него недорог перевоз

здесь смерть как жизнь и сон об этих сестрахпрочь прошлое как в обморок проемвсей памяти что юлию на рострахна все четыре ставили втроемдавайте издали прощаться летомсдавать в казну пожитки в узелкечем проще жизнь тем вся она об этомэлегия на гетском языке

еще вина и выпьем за отвагуобычай учрежденный для мужчинвброд через ахеронт на стикс в атакуно есть любовь я лишь любви училдороже жреческих жезлов и грамотпора домой живым земля теснавсей мудрости здесь amo amas amatлюби легко так я любил всегда

«чудо грифельная черта…»

чудо грифельная чертаполучилась ловчей чем тапроизводной по ртутным дырамгде квадригой греметь гнедымчтобы черное небо дыбомизрыгало фрактальный дым

чуть предобморочней чем тына другом берегу чертыугадал за нее ступаягде увечная ночь без дняесли в оба теперь слепаято вначале кривой былагрянь рубин до крови в коронесквозь руины ноздрей и глазлучше с детства жить покорочечтоб хватило на каждый разгром по брустверам и куртинамкони по небу без уздывсе осколки на склад пунктироммуравьиный эскорт в кусты

здесь отчизна и чувства прочьбесконечное небо ночьпровода где светила вислихмырь с фонариком в проходнойкак вас нет напоследок мыслия вам верил всем до одной

Диалог Судьбы и Любви

СУДЬБА

смотри куда он след себе проелизвилистей чем древоточец древнийкак в микросхеме серебро на кремнийно электроды впаяны в пробелпока не выцвел весен быстрый ситеци осеням дыханье не свелоон слепо верил в истинность всегочему участник был и очевидецгде строил дом и дерево сажало чем загробно меж родными спорыи сына бесполезного рожалт. е. не он но мертвые бесполывсе решено и ничему не статьдругим на свете вопреки стараньюне развернуть тетраэдр пятой граньюа дважды два не разумножить вспятькак мухи набело в замерзшем воскена чипах отпечалены мирыбез выбора и червь на терменвоксеуже завел шопена в mp3

ЛЮБОВЬ

взгляни сестра как незаметный клинтвою скалу раскалывает в ливеньон существует потому что былгде кровь распластана лучами линийсложив живые участи в мешоки в полночь прочь украдкой конокрадаты совершила правды на вершокно без любви нам правда не наградас той стороны откуда солнце гостьостался дом потомку на порукивенчанный ясенем и грудь подругивдруг опалит когда наполнит горстьпусть к старости песок струится строжеи серебро по кремнию длиннейон слово дал и возвратится к нейне тронь его он мой и мертвый тожесвирелью ясеневой в три стволашепчи шопен мазурку или скерцовсе сбудется и правда не твояумолкнет мозг но не затмится сердце

СУДЬБА

сестра не жертвуй зрение бельмуты вслед теленку а за мной все стадовсе станет в точности как я велюили вернее выразиться сталосам воду выдумал и сам плывино не пеняй что финиш очевиденпечален брассом след его в пыликто серебра и правды очернителья счет веду из неподвластных местгде все исчезло

ЛЮБОВЬ

amat ergo est

«не проси у природы примера…»

не проси у природы примерав приоткрытом проломе окнадве загадки однажды имелане разгадана только одна

все мерцает как дождь или жемчугна траве и в развилке ольхикосарей расспроси или женщинничего не припомнят они

покружи где прощается ветеркрен к оврагу и лес в разворотразлюбившие больше не верятно не с ними теперь разговор

с высоты все сбылось как хотелотишина поднимает полкинаша смерть это женское делолучше нас понимают они

птичье беличье дробью по крышесердцу вырыта в дерне норатормоши мое время потишене стучи костяная нога

«командир метрономов и внутренний токарь тоски…»

командир метрономов и внутренний токарь тоскичью марусю москва полмаршрута в метро пробиралаголова в галантир если правильно трогал мозгипоцеловано в лоб но сперва опали волоскиза работу перо а петро принимай панибрата

сизым ястребом оземь и в прорезь ворот норовикрут в фарфоре арфист поэтапно к природе бобреякруглый гроб сладострастно стояли у нас ноябригорб-то выпрямлен блин но в уста не протиснуть апреля

ветерком бороденки брезгливо заплещет хоругвьмощен пращура хрящ но поэты на ощупь тщедушнейим пора не сезон жалко бродского нету вокругчтоб спросить с тебя кушнер

или кто-нибудь викинг хоробрый по-доброму яподосиновик в цинке где панцирно мне и кольчужнопрямо райская прорезь но взору внутри ни хренатак сияет жемчужно

«а если я пел тирану как пленный дрозд…»