Эдуард Лимонов - Атилло длиннозубое Страница 4

На тебя я навлеку,

Продырявив твою ямку…

В розовую влез кишку

И варюсь в ее соку…

Ф.

О шлюха грязная моя!

О злая сука!

Внутри тебя, моя змея,

Что нынче сухо?

Другой нещадно разрывал

Тебя, лихую,

И вот цветок засох, завял…

Дай поцелую!

Подросшей шерсти мятый клок

И губ усталых,

О мускулистых губ комок,

Кровавых, алых…

О шлюха грязная моя!

Елозишь попой?

Ну вот в тебе мой рог, снуя…

Как бык с Европой…

Седых волос

Седых волос, по-волчьи серых

Настриг ты, Эдик, две горсти.

Возьми в ведро их опусти,

А после волосы спроси —

Вас сколько волосы, о, сэры?!

Ты начал жизнь еще в те годы,

Когда германский фюрер шел,

Пригнав к нам целые народы,

Чтоб русский захватить престол.

К нему выходит Сталин грубый,

Дает подножку, великан,

И затрещали наши чубы,

Прически фрицев и славян…

Прожил ты, Эдик, чрез Хрущева

В Америке, где правил Форд.

Избрали Картера «святого»,

Юродивого, право слово,

И был он мягок и нетверд…

Тебя любили твои жены,

Их телеса были красивы,

Вы выходили на балконы,

Великолепны и спесивы…

Затем в Париж уехал праздный,

В еврейском гетто обитал,

Был и стремительный, и разный

Твоих годов девятый вал.

Твоих волос, как твоих дней!..

Ты на войну приехал стройный,

О, элегические войны!

Средь сербских девок и парней!..

………………………………….

Нидерланды

Язык голландский длиннозначен,

Как угри мокрые из вод

Из рта голландец достает,

И каждый взвинчен и взлохмачен…

О, Нидерландов полость злая!

Зачем Испании они,

Впотьмах лежащие у края?

Наследство, Карл, назад верни!

Зачем Испании лимонов

Печальных Нидерландов спесь?

Что герцог Альба делал здесь,

Оставив кости легионов

В селедочной стране тритонов?..

Ф.

Ты как очковая змея!

Как насекомое большое,

Везущее в песке собою,

Твой путь прослеживаю я.

На нашей огненной постели

Твои следы окаменели.

Здесь брюшком вдавленный гранит,

Здесь, зад воздев, она лежит,

Навеки окаменевая.

Любя и громко проклиная…

Металлургический завод

Раскрыл свой огненнейший рот,

Горит зубами золотыми,

А я иду, пацан лихой.

В авоське – ужин, мать с собой

Дала руками молодыми…

Я третьей смены ждал как сна.

Метафизические сгустки

Летали, и плыла луна,

Кривясь, лимоном, по-французски…

Когда по улице я шел

И разговаривал брат с братом,

С ночным, блатным пролетарьятом,

Слова как топором колол

И фразы подымал домкратом…

Мне разговор был чугуном.

Я не умел чирикать фразы.

Металлургическим ковшом

Я отливал все это сразу…

Металлургические стразы,

Горячих слов металлолом.

В порнографическом соседстве —

Вот, что я слышал в моем детстве…

Все ящики истории задвинув,

Закрыв тяжелый кабинетный стол,

Создатель, свои жабры срочно вынув,

Гулять по небу облаком пошел…

Пока владельца в кабинете нету,

Я проскользну, и ящики открыв,

Такое вам устрою! Всю планету

Взяв, ядерной судьбою озарив…

…………………………………..

Спустился Апокалипсис белесый,

Проносятся: ребенок, лев, газель…

Как будто ярко-рыжие матросы

До визга разогнали карусель…

Придет Атилло длиннозубое,

Прикрыт окровавленной шубою,

Приедет идолище плотное,

Седое, злое, беззаботное.

Буржуев пуганет, как бич,

Построит гуннов, как Ильич,

И житель моногородов,

Голодный, злой и исхудалый,

Пройдет сплоченною Валгаллой

Сквозь вату европейских снов…

Ужо тебе! Буржуй – Ваал!

Ты столько благ насоздавал.

И вот – ужасное Атилло,

Пришедшее издалека,

Как партизаны Ковпака,

Европу чохом захватило…

Поэтесса

На exhibition «Красные варенья»

Читают также и стихотворенья.

Спиною к банкам юные выходят

И монотонно звуки производят…

Вот ангелом, что с розовым бантом

(Есть туфельки, подкрашенные губки…),

Прелестная конфетка и фантом —

К нам вышла ты, в миниатюрной юбке…

И каждый оглушительно вздохнул,

Поскольку мы узнали дочь порока.

Порочный стол… порочный стул…

Порочных глаз святая поволока…

…………………………………….

Порочный на висок свалился локон…

Во двор заходят два бомжа.

Спокойные и деловые,

Не озираясь, не дрожа,

Над мусором склоняют выи.

Коллекционируют оне.

Блондин – бутылки, рыжий – банки.

Благопристойные вполне,

Невозмутимые, как танки.

Предприниматели страны,

Чисты, и джинсы их опрятны,

России вольные сыны,

На ее ярком солнце – пятны…

Юбилей

Над нашим юбилеем – свет,

Восток алеет не напрасно,

Так вспомним их, сквозь толщу лет

В день замечательный и красный.

Бурыгин, Гребнев и Червочкин,

Золотарев, Страдымов, Соков, —

Идут таинственной цепочкой

По снегу, каждый – черной точкой,

В страну восходов и истоков…

Их поразительный парад

Погибших за судьбу народа

Величественней год от года,

Страшнее каждый год подряд…

Над нашим юбилеем – снег,

Скупой, сухой и чем-то хмурый,

Он – родственник снежинок тех,

Когда мы все прощались с Юрой

Нас никогда не усмирить,

Мы будем страшными и злыми

Летать российскими святыми,

Коль враг сумеет нас убить…

Победа будет все равно!

Пусть Родина сейчас надменна,

Она же примет нас смиренно,

В слезах, коленопреклоненна,

Как мать, признавшая сынов!

28 ноября 2010 г.

О, как же дети монотонны!

И как скучны они, ей-Бог!..

Куда как лучше многотонный

Со дна восплывший осьминог.

Он двигает клешни-плутархи,

Он ударяет в нос чернилом,

Его ловили патриархи,

В Завете Ветхом уже был он…

А что ребенок, – обезьянка?!..

Нелепый получеловек…

Мне интереснее из танка

Из люка вылезший узбек…

Несовершенство женщин и властей

Несовершенство женщин и властей,

Их злобные и глупые натуры,

Ох, не сносить героям всех костей!

Им не поможет цвет адвокатуры…

Нам камуфляж из розовых плечей

И лоскутков материи на чреслах

Не заглушит зловония зверей!

(А людоеды разместились в креслах…)

У Вас такая жесткая рука,

Пусть кажется лишь стебельком ленивым.

Вы – хуже палача из ВэЧека,

Мне ваших глаз двухцветные оливы

Переупрямить и переломить,

Нет, никогда, зверек, не удавалось!

(А власть въезжает в Кремль руководить

Под общую тревогу и усталость…)

Подвал

Пройдем вдоль сыростей сухих,

Гидроцефальных головастиков,

Котов оскопленных, котих,

(Вот весь в шерсти, ползет он лих…)

В Подвал, весь полный жутких свастиков…

Где каждый хилый малолет

Мечтал о Дойчланд старых лет,

Штурмовиком шел драться весело,

Мечтал погибнуть Хорстом Весселем…

Баранки в лужицах мочи,

Мочой воняют кирпичи,

Но ты, подвал, с свободой дружен…

Здесь был мальчишка осупружен,

Играя с девкой во врачи…

(А девки мякоть горяча!

Играй, играй с ней во врача!)

Здесь «мама», «жопа», «Света», «.уй»,

Дыра со знаком восклицательным,

Так на колени! И целуй,

Целуй стену с лицом мечтательным!

Подвал – ты родина мальчишки,

А не отец, и мать, и книжки!

И вот, оставив мерседес,

Сюда вошел, как в дикий лес,

Мужчина в бабочке и смокинге.

И, Господи, в каком он шокинге!

И четки он перебирает,

И, улыбаясь до резцов,

Он ходит здесь, в стране мальцов,

И все вздыхает он, вздыхает…

Акулы нападают на купающихся

тУРистОв

Египет. Туристы. Акула.

Туристы. Египет. Вода.

Из Красного моря надуло

Могучих акул стада.

И кушают пенсионеров,

И, кровь их всосав как компот,

Германских и русских старперов

Акула немножко жует…

Обглоданные как куры,

Беспомощные старики.

А нечего ездить здесь, старые дуры!

И старые дураки!

Как блохи скача по планете,

Губители почвы и вод.

Спасибо акулам на свете.

Туристам, ну что ж, не везет…

«Межрасовый секс»

О, желтая зима, как слезы мавра,

Катящиеся вдоль московских щек!

Арап со скальпом, резаным из лавра,

Приди, о Пушкин, и уйди еще!

На мглистую табачную сонливость

Его горячих абиссинских глаз,

Наташи, белой, молодая живость,

Привыкла отвечать не два, не раз…

.................................................................

Все остальное, в дебрях Интернета,

Под рубрикой «межрасовый порно»

Узнать об отношениях поэта

Легко, и даже может быть смешно…

Я блаженно поскучаю

В этот день с самим собой.

У окна я помечтаю,