Федор Сологуб - Том 7. Стихотворения Страница 41

«Был глаз чудовища нелеп…»

Был глаз чудовища нелеп, –Костёр у берега морского, –И было небо точно склепВ дому художника седого.

И кто мечтал на берегу,Огнём и пеплом зачарован,Тот был опять в немом кругу,В ночном кругу опять закован.

Над золотым огнём костра,Ответом робкому вопросу,Я видел, милая сестра,Твою взметнувшуюся косу.

Блеснув унынью моемуМгновенно ясною улыбкой,Ты убежала снова в тьму,Как будто ты была ошибкой,

Как будто здесь на берегуНе надо яркого мельканья,Ни огневого полыханья,Ни смеха в пламенном кругу.

«Все эти ваши слова…»

Все эти ваши словаМне уж давно надоели.Только б небес синева,Шумные волны да ели,

Только бы льнула к ногамПена волны одичалой,Сладко шепча берегамСказки любви небывалой.

«Я опять, как прежде, молод…»

Я опять, как прежде, молод,И опять, как прежде, мал.Поднимавший в небе молотыНадо мною, задремал.

И с врагом моим усталымЯ бороться не хочу.Улыбнусь цветками алыми,Зори в небе расцвечу.

Белых тучек легкий мрамор –Изваяний быстрых ряд.Пена волн плескучих на мореВновь обрадовала взгляд.

Я слагаю сказки снова,Я опять, как прежде, мал.Дремлет молния лиловая,Громовержец задремал.

«Отчего боятся дети…»

Отчего боятся дети,  И чего?Эти сети им на свете  Ничего.

Вот, усталые бояться,  Знаем мы,Что уж близкие грозятся  Очи тьмы.

Мурава, и в ней цветочки,  Жёлт, синь, ал, –То не чёрт ли огонёчки  Зажигал?

Волны белой пеной плещут  На песок.Рыбки зыбкие трепещут  Здесь у ног.

Кто-то манит, тянет в море.  Кто же он?Там, где волны, на просторе  Чей же стон?

Вы, читающие много  Мудрых книг,Испытайте точно, строго  Каждый миг,

Ах, узнайте, проследите  Всё, что есть,И желанную несите  Сердцу весть!

Нет, и слыша вести эти,  Не поймёшь,Где же правда в нашем свете,  Где же ложь!

«Был простор небес огромен…»

Был простор небес огромен,А в лесу был воздух томен,Благовонных полон смол.Омрачённый думой строгой,Кто-то шёл лесной дорогой,За собой кого-то вёл.

Точно выходцы из гроба,Шли они, молчали оба.В струях воздуха текла,Тяжела, как ладан дымный,Все земные наши гимныРастворившая смола.

«Прошли пред вами времена…»

Прошли пред вами времена,Свершились знаменья и сроки,И начертали письменаНа свитках пламенных пророки.

И в довершенье чудесамСтраданья подвига подъемлю,И, человеком ставши, самПришёл на стынущую землю

Святые зерна божестваВложить в двусмысленные речи,Открыть законы единстваИ тождества противоречий.

Освобождая от греха,От лютых кар несовершенства,Я в звоне каждого стихаДарю вам радуги блаженства.

«Хмельный, ельный запах смол…»

Хмельный, ельный запах смолНа дорогу вновь прольётся.Снова небу тихий долБезмятежно улыбнётся.

Там, где берег над рекойОбовьётся полукругом,Я пройду с моей тоскойНад росистым, мглистым лугом.

Я прильну к земле опятьВ равнодушии усталомХоть немного помечтатьО нездешнем, небывалом,

И Божественная МатьС лёгким, белым покрываломМне подарит снова сныУтешающей весны.

«Ликуй, звени, блести, мой лёгкий, тонкий стих…»

Ликуй, звени, блести, мой лёгкий, тонкий стих,Ликуй, мой звонкий стих, о радостях моих.

Я кроткою мечтой тоску преодолел,И сладко полюбил, и нежно пожалел.

И так люблю, губя, – и так, любя, гублю,И, погубив, опять прильну, – и оживлю.

«Поняв механику миров…»

Поняв механику мировИ механичность жизни дольной,В чертогах пышных городовМы жили общиной довольной,

И не боялись мы Суда,И только перед милым прахомВдруг зажигались иногдаСтыдом и острым страхом.

Возник один безумец там,И, может быть, уже последний.Он повторил с улыбкой намМинувших лет смешные бредни.

Не понимая, почемуВ его устах цветут улыбки,Мы не поверили ему.К чему нам ветхие ошибки!

На берег моря он бежал,Где волны бились и стонали,И в гимны звучные слагалСлова надежды и печали.

Так полюбил он мглу ночейИ тихо плещущие реки,Что мест искал, где нет людей,Где даже не было б аптеки,

И, умирая, он гляделВ небесный многозвёздный купол,Людей не звал и не хотел,Чтоб медик пульс его пощупал.

Жемчужные светила*

Посвящаю моей жене

«Могу ли тебя не любить…»

Могу ли тебя не любить,В ликующей бодрости вешней,Пред силой, всегда побеждающей!Так весело сердцу забытьТомленья печали нездешней,Зароки безвинно-страдающей.

Ложится на травы роса,И в ветре есть крепкая сладость,И зыблется поле туманное, –И мечется в очи краса,И просится в душу мне радость,И верю я, – близко желанное.

Ручью

Спасибо, милый мой ручей!Ко мне один ты ласков был, –Ты в зной холодною водойМеня, скитальца, напоил.

Полдневной жаждой утомлён,Я рад был шуму светлых струй,И думы скорбные прогналТвой тихоструйный поцелуй.

На севере

Скалы, леса и озёраВ дымке святой тишины.Радость усталого взора,Тускпые краски бледны.

Солнце июньское низко,Северный полдень не жгуч.Чуется, скрытая, близкоРодина снега и туч.

Июль

Сгорает день, как фимиам,Тихонько тают облака,Блестит песок по берегам,И, обмелев, журчит река.А где поглубже, слышны в нейИ плеск, и смех, и крик детей.

Одежды сбросив на песок,Плывут. Им дышится легко;Удары их проворных ногВзметают брызги высоко;И раздаются, как звонки,По всей реке их голоски.

Порой промчится ветерок,И, как ребёнок, он шумлив;Там приподымет он песок,Там закачает ветви ив,Что наклонились над рекой…А после снова тишь и зной.

Прохладой веет наконец,Склонилось солнце на закат,И, как сверкающий венец,Над ним пурпурных тучек ряд.И вот выходят рыбакиОтвсюду на берег реки.

Вот мальчик на мели стоит,И мимо обнажённых ногВода шумливая бежит,Колышет легкий поплавок;Вот в реку сходит и другой,И скоро пёстрою толпой

Ребят усеяна река,И каждый чутко, чутко ждётИ глаз не сводит с поплавка.А солнце блещущее льётНа них лучей косых поток, –И веет свежий ветерок.

Жасмин