Сергей Орлов - Стихотворения Страница 5

1952

Тишина

Тишина на границе такая, что слышится,Как залетная птаха присела на кустИ упругая ветка под нею колышется,Дождь вчерашний роняя, как пригоршню бус.Тишина на границе такая, что где-тоВ речке окунь плеснет, ветер дальний   пройдет —Слышат все пограничники в строгих   секретах,Молодой, но проверенный в деле народ.

Тишина на границе такая, что слышится,Если за морем вдруг шевельнется война,Как в порту под пехотою трапы   колышутся —Вот какая стоит на границе у нас тишина!

1952

Полк обедает

Встало солнце литое на небосклонеВ полуденной своей, самой яркой красе,Ходят песни повзводно в этот час   в гарнизоне,Их выводят старшины из казарм на шоссе.В гарнизонной столовой щи в котлах   прокипели,Приготовлена рыжих буханок гора,Жаром пышут котлеты, жир стекает   капелью,Черпаками орудуют повара.А за окнами лето, в гимнастерки одето,По дорогам полсвета прошагало чуть свет.Пыль клубит каблуками, бьет железом   о камень,

Загорелое лето идет на обед.А к его гимнастеркам травинки прилипли,Солью тронуты плечи, щеки выдубил зной,Но к ветрам и дорогам недаром привыкли,Рубят правофланговые шаг строевой.Над столами в столовой бачки словно боги,До сиянья надраены мелким песком,Мисок жаркие диски, запах щей на пороге,И дежурный с повязкою перед полком.Полк столы занимает, шумный,   бритоголовый,По команде пилотки летят на скамью,Хорошо поработать солдату в столовой,Поработав до пота в учебном бою.А за окнами клены, в плащ-палатках   зеленых,Встали как часовые. Птичий смолк   перещелк.Солнце над гарнизоном. Небосвод   прокаленный.Тишина на дорогах. Обедает полк.

1952

Гвардейское знамя

Мы становились на колениПред ним под Мгой в рассветный часИ видели — товарищ ЛенинГлядел со знамени на нас.

На лес поломанный, как в бурю,На деревеньки вдалекеГлядел, чуть-чуть глаза прищуря,Без кепки, в черном пиджаке.

Гвардейской клятвы нет вернее,Взревели танки за бугром.Наш полк от Мги пронес до ШпрееТяжелый гусеничный гром.

Он знамя нес среди сраженийТам, где коробилась броня,И я горжусь навек, что ЛенинВ атаки лично вел меня.

1953

«Приснилось мне жаркое лето…»

Приснилось мне жаркое лето,Хлеба в человеческий ростИ я — восемнадцатилетний —В кубанке овсяных волос.

Такой, как на карточке старой:Без шрамов военной поры,Еще не видавший пожаров,Еще не ходивший в прорывНа танке гвардейской бригадыПо дымному тракту боев,Еще не писавший в тетрадиНи строчки военных стихов.

Во сне в ту далекую поруЯ глянул с улыбкой, а тамПарнишка с доверчивым взоромШагал напрямик по полям.

Веселый, счастливый, довольный,Ничуть не тревожась о том,Что девушка в садике школьномВпервые тоскует о нем.

Шагал, не жалея пшеницы,Шагал, тишины не ценя,Не слушая песенку птицы,Что встала у солнца, звеня.

На русого мальчика глядя,Мне так захотелось сказать:«Вернись к этой девушке в садик,Ей легкие руки погладь.

На тропку сверни из пшеницы,Почувствуй, как тихо вокруг,Послушай залетную птицу,—Не поздно пока еще, друг».

Но тут же я вспомнил о том, какРевел над землею металл,Как в черных окопных потемкахЯ письма твои ожидал,

Как небо казалось оттудаСиней, чем любимой глаза,И тишь приходила как чудо,Когда умолкала гроза,Как падал я в травы устало,Не помня уже ничего…

Его впереди это ждало —И я не окликнул его.

1953

Стихи о первой любви

Л. П.

Я встретил женщину однуИ вспомнил о девчонке русой.Весь город был у ней в плену —Глаз, песенок, проказ и вкусов.Весь деревянный рай земной,Черемуховый, двухэтажный,Со средней школой, с тишиной,Со змеем в облаках бумажным.Мы не встречались десять лет.Лет шесть не знали друг о друге…Из-под ресниц прохладных светМетнулся в радостном испуге.Она — и не она, собой,Как светом, день преображая,Красивая передо мнойСтояла женщина чужая.Я девочку любил тогда.Есть память — с этого вокзалаИ в юность ходят поезда.«Ты помнишь?..» — девочка сказала.Я оглянулся —Сердце сжалось:Разлукой сожжена дотла,Любовь передо мной предстала,Как степь от солонца бела.Два-три куста воспоминанийНа ней пока еще росли,Не зелень, а одно названье,Все пожелтевшие, в пыли…А дальше пепел трав горелыхИ отпечатки в нем цветов,Когда-то синих, алых, белых, —И я заплакать был готов.Но предо мной, открыта свету,Стройна, лукава, смущена,Стояла и ждала ответа,Как даль весенняя, она.Звала она щемящей грустью,В которой солнце, тишь, гроза…

И я забыл девчонки русойПроказы, песенки, глаза.

1954

9 Мая 1945 года

Я помню эту дату в сорок пятом.Еще война гремела на войне,А мы, отвоевавшие солдаты,Ловили рыбу на реке Шексне.

Гребли вдвоем — он левою, я правой,Вытаскивали сети не спеша.Под носом лодки расступались травыИ за кормой смыкались, чуть шурша.

Огромный шар поднялся из-за елейВ заре, не догоревшей до конца.И мы тогда на солнце загляделись,Не пряча глаз, не отводя лица.

Река неслась, как время, в дымке алой,Бесшумно отражая небеса:И ни одной пылинки не упалоЕще на листья, травы и леса.

А в устье, так, что весла гнулись с треском,Ворвалась лодка с озера одна,И в лодке весть на все лады, как песню,Несли и пели: «Кончилась война!».

Так вот он, мир! И, позабыв про сети,Причалив лодку к берегу, бегомМы побежали к людям на рассвете, —Мы не могли тот день встречать вдвоем.

Багровый флаг горел, кипел над крышей,И, может, как в семнадцатом году,К нему народ бежал, ту весть услышав,Детишек подбирая на ходу.

С пустыми рукавами председательВсе речь хотел сказать, как будто спеть,И молча отворачивался к хате,А слезы было нечем утереть.

Сейчас для нас как символ день победный,Победе нашей грозной десять лет,А он тогда был днем войны последнимИ днем начала мира на земле.

Его установили мы, солдаты —Танкисты, минометчики, стрелки, —Для всех друзей в том мае в сорок пятом,Всем недругам на свете вопреки…

С тех пор не раз цвели сады на свете,Но мне то солнце утра не забыть,Оно всем людям мира в мире светит,И никому его не погасить.

1955

«На Большом Гнездниковском…»

На Большом ГнездниковскомВ доме десять ли, восемь ли,Что напротив аптеки,Красным камнем одет,Проживает красиваяРыжеволосаяОдинокая женщинаДвадцати восьми лет.

У нее есть друзья.И звонки телефонныеВопрошают квартируО ней допоздна.У нее есть поклонники,Честно влюбленные,Но всерьез не считаетсяС ними она.

Утро раннееСыплет стальные горошиныИз будильника на пол,И, словно в ответ,Закрывая глазаНа мгновенье ладошками,Словно девочка,Женщина смотрит на свет.

Тесных туфелек стук,У кровати поставленных,Открывает дорогуЗнакомых забот.Папироска измятаяРтом окровавлена,Выпит чай,Сунут в сумку с собой бутерброд.

Ах, как много их —В туфельках дробных, начищенных —С банным ветромВыносит метро поутруНа Тверском, на Арбате,На Пресне!..И сыщешь лиТу, что тоже спешитНа студеном ветру?..

1955