Виталий Калашников - Стихи Виталия Калашникова, которые очень нравятся Бакшутову, Давыдову и Маше Страница 5

1979

Мать сына провожала в путьИ говорила. «Не забудь,Я жду тебя в родимый домИль на щите, иль со щитом».Но засосала нищета,И он вернулся без шита.

1976

Я только раз посмотрел на меню…В смерти своей никого не виню.

1997

На окошке три девицы —Ну, и…     веди, вини, вицы.

1976

Да, жэушник из него не вышел!Сторожа не вышло из негоИ поэта из него не вышло,И вообще не вышло ничего.

Монтировщик из него не вышел,Даже сын не вышел из него,Безработный из него не вышел,И вообще не вышло ничего.

И любовник из него не вышел,Муж совсем не вышел из него,А отец тем более не вышел,И вообще не вышло ничего.

Ачкоголик из него не вышел,Наркоман не вышел из него,Сумасшедший из него не вышел,И вообще не вышло ничего.

Алиментщик из него не вышелИ стукач не вышел из него,Комсомольца из него не вышло,И вообще не вышло ничего.

Мы стучались в этого мудилу,Что есть сил, и даже сверх того —Ничего пока не выходило,Может, в нем и нету ничего?

1 ноября 1987

Импровизация на пишущей машинкеБобби-Джон — лихой ковбойИ разбойник удалой,Бобби-Джон сбежал из прерийВ Гваделупу — на разбой.

В Гваделупе жизнь плоха,Там корова, что блоха,Там повсюду запах мерзкий,Даже замок королевский —Все равно что наш сортир.Бобби-Джон там строит тир.

Тир, но тир наоборот —Боб стреляет, Джон — орет,И из тира выбегаетПерестрелянный народ.

Гваделупский высший судПорешил: готовить супИ сварить в нем Бобби-Джона,Забияку и пижона,С добавленьем разных круп,Суп во славу Гваделуп!

Гваделупские войскаДостают из-под пескаВсеразличные гранатыИ от пушки два куска.

Бобби-Джон преображен,Вдалеке от белых женОн поглажен и подстриженИ слегка вооружен'

На коленях Бобби-ДжонаСпит винчестер заряжённый,По лицу его гуляетБеспросветная тоска,Идиотская улыбкаИ сосиски два куска.

Гваделупский генерал«К бою!»— дико заоралИ с копьем на босу ногуПо саванне поскакал.

Тут поднялся страшный вой:Миллионною гурьбойАрмия подходит к тиру,Где спокойно спит ковбой,Прислонившийся к периламЗалихватской головой,Спит с улыбкой половой.

Бобби-Джона страшный шумРазбудил от сладких дум,Наш ковбой свалился на полИ стреляет наобум.Он стреляет наугад,Убивая всех подряд:Попугаев и колибри,Офицеров и солдат.Всюду стоны, крики, мат.

Гваделупцы заряжаютСамый страшный аппарат,Строят длинный коридор:Тут — забор, и здесь — забор,Направляя узкий выходПрямо Джону в лоб, в упор,

И, прицелившись немного,В эти длинные воротаЗаряжают носорогаИли даже бегемота.

Мажут носорогов задИ горчицей, и аджикой,Перцем, хреном, всем подряд.

Носорог орет, как бык,Испускает смертный рыкИ летит с истошным крикомКоридором, напрямик.

Бобби шепчет: «Милый бог!»Джон как будто бы продрог,Он от ужаса трясетсяОт макушки и до ног,А к нему вовсю несетсяС острым рогом носорог.

Диким ужасом объятый,Джон достал 709-йКольтИ, плюнув на судьбу,Направляет в носорогаДуло толщиной в трубу.

Носорог ужасно близко, на носу его записка:«ЩАС ТЫ СДОХНИШ БОББИДЖОНТАТАТАТА И ПИЖОН!»

Носорог ужасно близко,Бобби целится в записку,С диким ужасом в глазахБобби делает: бабах!

Носорог и не зафыркал —В нем насквозь большая дырка,И сквозь дырку видит Джон:У начала коридораВеселится злая свораИ предчувствует бульон.

В дырке, словно для обзора,Не скрывается от взора,Как летит большая пуля,Разметая эту своруУ начала коридора.

Бобби-Джон лежит, трясется,С дыркой носорог несется,И ни влево, и ни вправо:Тут — забор, а там орава.И когда наш бегемотПодбежал уже вплотную,Бобби прыгнул вслед за пулейПрямо в дырку, прямо в рот.

Дырка велика, но сквозьПролететь не удалось.

Бобби в носороге мчится,Чуя на щеках горчицу,Он торчит из бегемотаТам, где раньше было что-то.На щеках у Джона плач,Носорог несется вскачь,Уплывают по пампасамМасса крови, куча мяса,И мелькают города,Поселенья, горы, реки,Океаны, человеки,Отрастает борода…

Фу, какая ерунда!

Через месяц носорогВроде как бы и прилег,Носорога Джон покинулИ увидел василек!

Бобби-Джон кричит, хохочет —Василек знакомый очень,В наших прериях родныхДо фига и больше их!

Вон огромные бизоны,Вон знакомые пижоны,Здравствуй, здравствуй,Скво родная!

Джон целует, обнимая,Домик свой, притон свой злачный,Джон — разбойник неудачный,Но удачливый ковбой —Бобби-Джон пришел домой!

1984

У бандита из ушейВыскочило десять вшей,Почесали гаду брюхоИ залезли снова в ухо.

Вот ответ на ваш вопрос:Что такое симбиоз?

1988

Вот цыпленок неощипанныйС головою неотрубленной,С ножечками неотрезаннымиИ с кишочками невынутыми,Необмытый, необсмаленный,Невареный, необжаренный,С ярко-красным гребешком —Сам ко мне идет пешком.

1985

Его величество КоличествоЗабросило питаться начисто,Не пожелало увеличиться,Чтобы не превратиться в Качество.

1977

Глядь-поглядь, и в самом деле:По чуть-чуть, по еле-еле,Но нет-нет, и больше. То-то!Кто кого?И за кого ты?Ведь пока ни то, ни то,Ведь пока что: или — или,Мы, как раньше, жили-были,А ведь знал же кое-кто,Что еще чуть-чуть «тик-так»,И услышишь ты: «Тук-тук»,И воскликнешь ты: «Так-так,Заходи-ка, милый друг!»Глупо забегать впередИ кричать: ура-ура!Мы-то думали: вот-вот,А оно — едва-едва.

1978

Мне видится чудесная картина:Идет страна несметною толпой,И на знаменах — профиль Буратино,А в уголочке — ключик золотой.

1989

И Пушкин был бы депутатом! —А вот Есенин вряд ли б был —Он разговаривает матомС людьми, а любит лишь кобыл.

А Пушкин был бы! — он умеетЛюбезным для народа быть,Он с каждым годом мудренеет,Растет! Да что тут говорить,

Сам Лихачев кандидатуруСвою бы снял бы перед ним.А вот Есенин порет дуруИ до конца не знает гимн.

Дек. 1989

Поэзия — стезя такого рода,Что редко на нее глядят с почтеньем:Когда певец выходит из народа,Народ вздыхает с облегченьем.

1985