Поль Валери - Собрание стихотворений Страница 5

Но слышится мне в каждой ноте

Кирки могильной мёртвый стук.

Я отвергаю дар прозрений!

О Гнев, себя умилосердь –

Пусть лаской станет огнь мучений,

Пусть от меня отступит смерть!

Твоей могущественной Силой

Трясётся втуне стебель хилый –

Избытки эти не нужны:

Вода спокойная прозрачней

Взвихрённой буйством бури мрачной

Беснующейся глубины.

Приди не в этом сне жестоком,

Не страшной молнией ударь –

Всеозаряющим потоком

Хлынь, Дивный Свет, на мой алтарь!

Он хлынул! Что-то возвещает!..

Нет! Только пропасть освещает

Бездонно-мёртвой черноты,

Зияющую в тьме зловещей,

Где не мелькнёт и тени вещи

Средь совершенной пустоты.

Нет нужды силою могучей,

Играя, искры высекать!

Все то же сделает и случай!

Что можно в темноте искать?

Ведь будущее с прошлым – братья,

Навек сплетённые в объятьи.

Двуликая их голова

В две стороны глядит… Однако,

К ней с двух сторон плывут из мрака

Глухих забвений острова.

Довольно свет искать, печально

Сквозь слёзы всматриваясь в тьму,

Тех слёз исток первоначальный

Не виден взору моему…

Лишь вышняя зеница ищет

Себе во мраке этом пищи!

Недостижима неба твердь –

Весь род людской к земле придавлен

И в одиночестве оставлен,

Пока свою не встретит смерть!

Душа! Мне эти звуки внове –

Что значит этот странный гул?

Биенье сердца? Шелест крови?

Валов безжалостных разгул?

Что возвещает мне победный

В висках звенящий голос медный?

Он мне о будущем звенит!

И бьётся колоколом в скалы

Тот час, что с силой небывалой

Раздвоенное съединит!

Стою пред страшною ступенью,

Ведущей к самой вышине,

Из глубины ползущей тенью

Смерть подымается ко мне.

И пальцы Парок чуют чутко

Как нить моя забилась жутко!

Гляди! Сейчас её порвёт!

И жизнь средь стонов и рыданий,

Среди последних содроганий

В вершине счастия замрёт.

Стада, исполненные страха!

Довольно в ужасе мычать!

Выламывайте дверь с размаха,

Сорвав ненужную печать!

Взрывайте сумрачные недра,

Где вас я воскормила щедро,

Тяжёлым сковывая сном!

Щетинясь зло, вздымаясь гордо,

Бушуйте яростные орды,

Сверкайте Золотым Руном!

…

Так, в жутких судорогах боли,

Безумная, она вопит

И возбуждается всё боле.

А золото, дымясь, кипит…

Но глас небес себя являет!

И ухо радостно склоняет

К живому трупу Главный Жрец.

И голос призрачно-бесцветный,

Звучащий из тиши заветной,

Теперь расслышан наконец.

…

О, мерное великолепье!

О наша честь, Святой ЯЗЫК!

Твоих законов лёгкой цепью

Сам Бог смирять себя привык.

Как знак неслыханной щедроты,

Раздались царственные ноты,

Не человечьи голоса

Звучат в небесном стройном хоре –

То говорит живое море,

Ревут валы, шумят леса!

Сильф

Ни тут и ни там –

Я лишь перелив,

Ни мертв и ни жив –

Потеха ветрам!

Ни там и ни тут –

Ни духа, ни тела,

Чуть только вздохнут –

И кончено дело.

Ни нечет ни чет?

В точнейший расчёт

Ошибку подкину!

И виден и нет –

Как грудь, я одет

В двойную холстину!

Вкрадчивый

Излуки, извивы

Таинственных нот.

О сколь прихотлива

Наука длиннот!

Клоню я куда?

Ужели не ясно?

Не будет вреда,

Хотя и опасно.

(Пьянящий избыток

Всех с толку собьёт –

Пусть, гордая, пьет

Веселый напиток

И нетерпеливо

Ждёт ноту из нот.)

Излуки, извивы

Я вью прихотливо.

Мнимомертвая

В смиреньи, с нежностью, над мраморной плитой,

Бесчувственною чернотой,

Там, где усталые твои благоволенья

Прядут из теней тьму забвенья,

Склоняясь, падаю, проваливаюсь в тьму,

В подземный мрачный склеп, в холодную тюрьму,

B стесненье тленное, над прахом цепенея…

Вдруг мнимомертвая – какая сила с нею? –

Дрожа, язвит мне грудь, пронзив немую твердь,

И тянет из меня сияющую смерть,

Что жизни прожитой ценнее.

Попытка Змея

Мне ветка яблони что зыбка

Ее змеею обовью.

И, щеря зуб, моя улыбка

Пойдет одна бродить в Раю.

Окутан кожею нагольной

Главой качаю треугольной,

Язык – раздвоенная нить…

Я зверь, но, как меня ни кутай,

Все острие ума не скрыть!

Мой яд сильнее, чем цикута!

Разнежусь, кольца завивая,

Я смертным страшен! Полон сил,

Я чуть сейчас, во всю зевая,

Пружины не перекосил!

Лазурь мне блеска добавляет –

Ведь Змей, что суть мою скрывает,

Как зверь, бесхитростен и прост.

Явитесь, люди, предо мною!

Необходимостью стальною

Во весь пред вами встану рост!

Смерть скрыта золотом багровым –

О Солнце, ты – случайный всплеск!

Все живо здесь твоим покровом,

Но западня твой лживый блеск!

Под этой маскою надменной

Тщета скрывается Вселенной,

И знает мудрая Змея:

Пусть сердце бьётся легковерно –

Средь чистоты Небытия

Наш мир – лишь мелкая каверна!

Всех сущих сковываешь сном

Правдоподобно пасторальным,

И, провожая их огнём,

Ты звоном будишь их хрустальным,

Смеясь, химеры создаешь

И взору зримое даешь,

Над вечностью взмахни крылами!

Обман твой вновь меня пленил,

Ты душу смутно осветил,

О Царь теней, чье тело – пламя!

Тепло звериное пролей! –

В него вползу с холодной ленью.

В натуре свившейся моей –

В тепле мечтать о преступленьи.

Мне этот угол сада мил

Тут утолился плотский пыл…

Тут ярость славно так клокочет,

Мы тут советуемся с ней,

Тут, в кольца заплетаясь, Змей

Свои заклятия бормочет.

Зов пустоты – начальный повод!

Творец светящийся эфир,

Как голос свой, как первый довод,

Возжег – и распахнулся мир!

Бог совершенную монаду

Разрушил, разорвав преграду

Столь надоевших вечных век,

На брызги раздробил криницу,

На мириады – единицу,

Ничто в вещественность облек!

И Твердь и Время – заблужденье!

Разверзшаяся полынья,

В исток внезапное паденье –

Всполох среди небытия!

«Я! Я!» – грохочет Первослово,

Нет! Собеседника иного

Безумному Творцу не знать!

Средь звезд я первый! Есмь! Пребуду!

Соблазнов гаснущую груду

Огнями озарю опять!

Твой свет люблю я исступлéнно!

Твой ненавижу ореол!

Твоею волей я Геенну

В свое владенье приобрел!

Как в зеркало, в мой сумрак глядя,

Ты видишь гордость черной глади,

Где похоронен образ Твой,

Исполнен Ты таким страданьем,

Что глина под Твоим дыханьем

Отчаянья исторгнет вой!

Напрасно все же в этом иле

Двух простецов Ты замесил,

Чтоб ежедневно Богу Сил

Они молитвы возносили.

Едва на солнце ил подсох

Я к ним подполз: мол, ах да ох!

И ну шипеть свои глаголы:

Новоприбывшим, мол, я рад!

Мне белыши ласкают взгляд!..

Да вы же… совершенно голы!

Как гнусно вы Ему подобны,

Мерзит мне самый ваш замес!

О, как я ненавижу злобно

Творца сплошных недочудес!

Я Тот, кто вносит исправленья

В несовершенные творенья!

Великий Мастер миражей

Исправит недосотворенных,

И в двух рептилий разъяренных

Бесцветных обратит ужей!

Я в самом сокровенном месте

Души их, действуя с умом,

Расшевелю орудье мести,

Что создано Его трудом!

Пускай Он в вышних и овамо

Доходят только фимиамы,

Но и пределов звездных кущ

Достигнет смутная тревога,

Родив сомнение у Бога

Что он велик и всемогущ!

Верчусь и вьюсь я в склизкой коже,

Чтоб прямо в сердце проскользнуть,

Видал ли кто такую грудь,

Чтоб были сны в нее не вхожи?

И кто б кем ни был, разве я

Не есмь любезная змея

Души, самой собой любимой?

Ее глубинный я искус,

Ее неповторимый вкус,

В самой себе лишь находимый! .

Я Еву давеча врасплох

Застал в раздумье погруженной –

Застыв, ловила каждый вздох

Живыми розами рожденный,

Сверкала смелой белизной,

Ни человек, ни жар дневной

Не страшен был холоднокровной

С душой совсем еще тупой,

Душой бескрылою, со словно

К земле приросшею стопой.

О ты, прекраснейшая груда

Наверно вызнанной цены!

Не уступаешь ты покуда

Усилья не применены.

Чтоб были все покорены

Довольно чтобы ты вздохнула –

Сильнейших круто ты согнула,

Чистейшие – теперь грешны …

А я… до самой глубины

Ты и вампира всколыхнула.

В густой листве лежу на страже,

А между тем средь болтовни

Рептилия и в птичьем раже

Сплела ячеи западни.

Ты мною выпита, но сладко

Мне наблюдать тебя украдкой.

Уснул я, глаз уставив свой

В волос твоих златые волны,

В затылок твой, как будто полный

Секретов прелести глухой!

Здесь воздух весь пропитан мной…

Змеиных мыслей ароматы

В сцепленьях вьются, неразъяты,

Маня лукавой глубиной.

Тебя смутил я новизной –

И плоть решилась без возврата,

Хотя ей чуть и страшновато

Стоять над этой крутизной…

По знакам всем – готов ручаться –