Коллектив авторов - Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 1 Страница 5

Сизиф

Тот камень у горы лежал веками,Вознесся вдруг, попал в античный миф.Он прежде был простой лежачий камень,Но в гору покатил его Сизиф.

Сперва от страха камень впал в унынье,Потом привык, потом вошел во вкус:– За мной Сизиф, и ничего отнынеЯ при его поддержке не страшусь.

С Сизифом мы взбираемся все выше.Здесь наверху такая благодать!С натугою он мне в затылок дышит,А до вершины тут рукой подать.

Теперь Сизиф становится обузой, —Пусть кое-чем обязан я ему.Сам доберусь, настал конец союзу,С ним разделять триумф мне ни к чему.

И камень вырвался из рук Сизифа.Рассчитывал преподнести сюрприз!А дальше все пошло согласно мифу,Ну и, конечно, камень рухнул вниз.

Сизиф, в мотивы камня не вникая,Сошёл с горы. За свой сизифов трудОн взялся вновь… Его судьба такая.Но думается мне, что мифы врут:

Сизиф, с его могучими руками,В титановых делах своих горазд,И на вершину водрузит он камень,Тот камень, что Сизифа не предаст.

В России прежде, это не секрет

В России прежде, это не секрет,Поэт был наподобие мессии.Он был, понятно, «больше чем поэт».Каков его удел теперь в России?

В истории немало виражейЛихих, а что до нашего предмета:Ни полных залов нет, ни тиражей,Ни средств на выпуск книги у поэта.

Поэзия сегодня не в чести,Но, видно, так язык устроен русский —Он сам собою вольно льется в стих,Стремится в поэтическое русло.

Ведь в нашем языке для рифм – простор,Таится в нём соблазн такой могучий!Слова легко сплетаются в узор,Перерастая в магию созвучий.

Однажды всё изменится для нас.Романтик, я наивно верю в это:Не оскудеет русский наш Парнас,И снова станут здесь нужны поэты.

Илья БРАГИН

Ладно, больше не хнычу, не плачу

Ладно, больше не хнычу, не плачу —Грусти нет на лице моём.Но скажи, мы поедем на дачу?Мы поедем туда вдвоём?

Вечерком у реки погуляем,Лес во мгле, словно старый монах.Тишина там повсюду святая,Не бывает такой в городах.

Жемчугами наземными – росы,Непривычно нам падать в росу,И, подув в расплетённые косы,Я к восходу тебя унесу…

А проснувшись и холод почуяв,Мы растопим в доме камин.А потом тебе расскажу я…Ты не едешь?! Ну что ж… Я – один.

Весточка

В воздержанье постном и разночтеньеЯ все лето нынче живу на даче.Много сплю, ленюсь, занимаюсь пеньем,По лесам хожу, иногда рыбачу…В жизни сельской, милой – своя услада,Ни экзаменов, ни метро, ни спешки,Да и что еще человеку надо,Если в дождь в камине трещат полешки…Повезло с погодой нам, впрочем, летом:Знаешь, очень сильно пекло в июле.Вот и все, дружок, закруглюсь на этом.А еще меня навещает Юля…

Алексей БРИЛЛИАНТОВ

Родина

Кто не плакал в кайму её шали?Не искал её глаз оберёг?Если слёзы молитвой упали,Тут же к ней прикасается Бог…

Ворожа временами и далью,В чём-то пёстром с подбоем ветров,Сном чудная, булатная сталью,Русь моя на развилке веков.

За тропою ловцов синекуры,Незабудкой в обрывном песке,Набухающей жилкой АмураНа открытом восточном виске…

А цвет значенья не имеет

А цвет значенья не имеет:Не верю в заданность кровей.И чья душа порок лелеет —То по делам оно видней.

Что мне до расы, рода, верыТого, кто спину мне прикрыл,Кто отдаёт последней меройИ кровь, и пот, и хлеб, и пыл.

И прилагательное «русский» —Не орден Родины моей,Не буковки на бланке хрустком:Скорее – это род людей.

Кто в ссадинах её запёксяИ вмёрз душой в её снега;Своих истоков не отрёкся,Но в ней – увидел берега.

В ней, что огромными крыламиЗакат цепляя и восход,За перелётными клинамиНе может двинуться в исход:

Где Азия с Европой сшитыУральским складчатым рубцом —Растят её детей и жито,И сто наречий под венцом.

Пусть падать камнем на Тунгуске,Но в длань её. И «даждь нам днесь».Я не широкий и не узкий.Я русский. Я проросший здесь.

Сюита портового утра

Если чёрная ночь на порогеИли камнем на душу рассвет, —Выхожу по разбитой дорогеНа причалы усталых побед.

Там, за пирсом, где бранью чугуннойПрогремит быстротечная цепь,Где швартовы капеллою струнной,Ксилофоном – древесная крепь,

Где танцуют отважные крачки,Тенорок проверяет буксир,И тромбонами трубы, а мачтыВ пальцах бриза – подобием лир,

Где русалочьим всхлипом у донцаШлюпки с волнами вторят куплет —Там оранжевым парусом солнцеВ этот час завершит кругосвет.

Питеру. Признание

В городе из «Линий» и каналов,Из надгробий, арок, тополейИ закрытых каменных пеналов,И открытых водяных полей…

Где мосты парят чугунной стаей,Крылья разминая по ночам;Где рассвет, в закате прорастая,Не оставит времени свечам…

Очертанья римских геометрийВ русский возведённые предел,В островах, не знающих безветрий, —Вечности назначенный удел…[2]

Бились «белые» и «красные»

Бились «белые» и «красные»,Словно кровью были разные;За серёдку, за околицу,И за веру, и за вольницу,

Кто за долю, кто за вотчину…Кто: «Да будет!»; кто: «Всё кончено…»И землице, чёрной вдовушке,Подменили росы кровушкой…

А теперь – ищите правого,Да без пятнышка кровавого.

Пустой кувшин с дыханьем ветра

В хоромах громаНа краю краёв,Где шорох громокСнеговых роёв

И ветер тесенОт напрасных слов,Никчёмных песенИ бездарных снов,

Презрев вершиныУтончённых строф,Поют кувшиныНа губах ветров.

И мантрой чистойТам дундук времён,А в травах истин —Шелуха имён…

Семя

Снова скрипки в душе. Снова холод.Я – игла под копной тишиныУ дороги, которою ВоландМчал избранников в вечные сны.

Я – жемчужина в смеженных створкахВо глубинах морского царя,Под трухой удалённых задворков,Где померкшая тонет заря.

Я – медяк, что сверкающей решкойВ мир глядит через дырку в полу,Между шашек – забытая пешка,Шорох книг, обращённых в золу.

Словно семя в оттаявшей почве:Не проклюнусь – в земле растворюсь.Словно куст в примороженных почках:Не зацвёл – на костре разгорюсь.

Тают скрипки в душе: брызги оземь!Тает пепел, – возможно, весна.Вероятно, я просто не озимь…Запах света. Скорлупка – тесна.

Ясность

Не ищи в глазах моих пророчества:Муза там…Недорого возьмёт…Неизбывны —смерть и одиночество,Остальное —радужный налёт.

Не читай в ладони:«Что ж там пройдено?» —Я ни в чём не дам себе зарок.Мне даны навеки Мать и Родина;Прочее —в прокат, на краткий срок…

Алла БРОЙН

Осень Севера

Свинцовость туч с лазурью неба спорит,Суровость скал – с живым огнём рябин,Изгибы сопок к тихой глади моряЛегли узором рыже-золотым.

Но не дразните спящую пучину —Обманчива поверхность сонных вод,Доколе настоящую причинуОна для спора с ветром не найдёт.

И вспыхнет бунт. Безумной силы полон,Подует ветер из морских глубин.И станут биться в ржавый берег волны,Гордясь шальным безумием своим.

Падёт на землю ураган воздушный,Подымет вихрь искрящейся листвы,Оставив мир, холодный и бездушный,В сугробах спать до будущей весны…

Ожидание

Замер мир в ожидании Слова.Жаждут кисти грядущих картин.Молоко от небесной коровыРасплескалось на Млечном пути.

Лижет брызги небесный котенок,Ловит звёздных растрёпанных птиц.Там живет мой небесный ребёнок,Мой таинственный Маленький Принц.

Смех его шаловлив и беспечен,Золотистые кудри до плеч.Я живу ожиданием встречи,Чтоб понять, и принять, и сберечь.

Нам в жизни всё отмерено, скитальцам

Нам в жизни всё отмерено, скитальцам,И мы живём, конца пути не зная,Любви мгновенья пропустив сквозь пальцы,Бесценный дар на пустяки меняя.

Но души наши приросли друг к другу,Им не помехи сотни километров,И мысли наши сквозь пургу и вьюгуЛетят навстречу раскалённым ветром.

Мы в этой жизни одиноки страшно,Порой беспечны и смешны, как дети,Но верю я, что встретимся однаждыНа том, никем не объяснённом свете.

Шагнём над бездной, обнимая звёзды,Чрез Млечный Путь мы перекинем руки.Здесь будет нам ни капельки не поздноСказать «люблю» без боли и без муки.

Владимир БУРКАТ