Томас Элиот - Убийство в соборе Страница 5

Вспомните теперь, как сам Господь наш говорил о мире. Он молвил ученикам своим: "Мир оставляю вам, мир мой даю вам". Но думал ли Он о мире, как мы его понимаем сейчас, - королевство Англия в мире со своими соседями, бароны в мире с королем, человек мирно считает в дому свою мирную прибыль, очаг разожжен, лучшее вино выставлено на стол, чтобы угостить друга, жена поет колыбельную детям? Тем, кто стал Его учениками, суждено было иное: им предстояло идти далеко по свету, испытывать бедствия на земле и на море, претерпевать боль, пытки, тюремное заключение, разочарования и, наконец, мученическую гибель. Что же имел Он в виду? Если вопрос этот беспокоит вас, вспомните и другие слова Его: "Не так, как мир дает, я даю вам". Так что Он дал своим ученикам мир, но не тот, который дает наш мир.

Подумайте еще и о том, о чем, должно быть, не задумывались ни разу. Не только Рождество Христа во и Смерть на Кресте празднуем мы в эти дни, ноя уже назавтра грядет День Первого Великомученики св. Стефана. Полагаете ли вы случайным то обстоятельство, что День Первого Великомученика следует сразу же за Днем Рождества Христова? Ни в коей мере. Точно так же, как плачем мы и ликуем единовременно по причине Рождества Христова и Страстей Господних, точно так же, лишь в приуменьшенном виде, оплакиваем мы и славим великомучеников. Мы оплакиваем грехи мира, замучившие их, мы ликуем оттого, что еще одна душа сопричислена к святым на Небесах, во слову Господа и во спасение человека.

Возлюбленные чада, не должно думать нам о великомучениках как о всего лишь хороших христианах, убитых за то, что они были хорошими христианами, иначе бы нам оставалось только плакать о них. Не должно думать как о всего лишь хорошем христианине о том, кто возвысился до сонма святых, иначе нам оставалось бы только ликовать. Но ведь и плач наш, и ликование наше не от мира сего. В христианском великомученичестве никогда нет ничего случайного, ибо святыми становятся не волею случая. Тем менее достигается великомученичество усилиями человеческой решимости стать святым - и ложно было бы это сравнивать с человеческой решимостью и борьбой за то, чтобы стать правителем над человеками. Мученичество есть всегда промысел Божий, из Любви Его, предостережение людям и урок им, дабы вернулись они на правильный путь. Мученичество никогда не бывает во исполнение умысла человеческого, ибо истинный мученик тот, кто стал орудием в Руце Божьей, кто смирил свою волю пред Волей Божьей и ничего для себя самого не желает - даже славы великомученической. И точно так же, как на земле Церковь плачет и ликует единовременно, так на Небесах святые истинно высоки, поставив себя ниже всех, и видны не так, как мы их видим, но в свете Божества, от которого черпают они свое существование.

Возлюбленные чада Господни, я говорил вам сегодня о великомучениках минувших дней, дабы вы вспомнили и о нашем, кентерберийском великомученике, св. архиепископе Эльфеге, ибо уместно в День Рождества Христова воспомнить, каков Мир, дарованный Им, и еще потому, что, возможно, недолгое время спустя у вас появится еще один великомученик и, возможно, еще не последний. Я прошу вас удержать слова мои в сердцах ваших и воспомнить их в должный срок. Во Имя Отца, и Сына, и Духа Святого. Аминь.

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *

УЧАСТВУЮТ

Три священника.

Четыре рыцаря.

Архиепископ Томас Бекет.

Хор женщин Кентербери.

Служки.

Действие разворачивается: в первой картине - в покоях

архиепископа, во второй - в соборе.

Время действия 29 декабря 1170 г.

Хор

Птица ль на юге поет?

Только чаячьи крики, на берег гонимые бурей.

Что за приметы весны?

Скорая смерть стариков, а не всходы, движенье,

дыханье,

Дни стали, что ли, длинней?

Дни длинней и темней, ночь короче и холоднее.

Воздух удавленно сперт, а ветров вороха - на востоке.

Во поле враны торчат, голодая, всегда начеку, а в лесу

Пробуют совы пустотную песенку смерти.

Что за приметы весны?

Лишь ветр_о_в ворох_а_ на востоке.

Что за смятенье в священные дни Рождества?

Где благодать, где любовь, где покой и согласье?

Мир на земле есть всегда нечто зыбкое, ежели

с Богом нет мира.

Мир оскверняет война, а святит только смерть

во Христе.

Мир надо чистить зимой, не то ждут нас опять

Грязь по весне, пламя летних пожаров

и безурожайная осень.

Меж Рождеством и Страстной много ль дел

на земле?

В марте оратай очнется, о той же землице радея,

Что и всегда; ту же песню щеглы заведут.

В пору, когда лопнут почки, когда бузина

и боярышник брызнут,

К водам клонясь, когда воздух светлив и высок,

Речи у окон певучи и дети резвы у ограды.

Что за дела будут сделаны к этому сроку, какие

злодейства

В пении птичьем потонут, в зеленой листве,

о, какие злодейства

В памяти пашни потонут? Мы ждем, ждать

недолго,

Но долго само ожиданье.

Входит первый священник. Перед ним выносят хоругвь св. Стефана. (Строки,

выделенные далее курсивом, не произносятся, а поются.)

Первый священник

Следует за Рождеством День св. Стефана, Первого

Великомученика.

Князья сидели и сговаривались против меня,

лжесвидетельствуя.

День, наипаче угодный для нашего Томаса сыздавна.

Он на колени встает и взывает, моля, к небесам:

Боже, прости им грехи их.

Князья сидели и сговаривались.

Слышна входная св. Стефана. Входит второй священник.

Перед ним выносят хоругвь св. Иоанна Евангелиста.

Второй священник

Следует за Днем св. Стефана День Иоанна Апостола.

Посреди собрания уста он отверз.

Сущее изначально, открытое нашему слуху,

Нашему зрению доступное, в наших руках

сбереженное

Слово, открытое слуху, доступное зренью,

Твердим за тобою вослед.

Посреди собрания.

Слышна входная св. Иоанна. Входит третий священник.

Перед ним выносят хоругвь невинных мучеников.

Третий священник

Следует за Днем св. Иоанна День Невинных

Мучеников.

Из уст младенцев, о Господи!

Как голоса ручейков, или арф, или грома, - поют

Песню как будто впервые.

Кровью святых истекли они, словно водой.

Без погребенья уснувшие. Боже, воздай же,

Крови святой не оставь неотмщенной. Се голос,

се плач.

Из уст младенцев, о Господи!

Священники стоят вместе перед хоругвями.

Первый священник

А после этого дня, на четвертый день за Рождеством.

Втроем

Ликуем и славим.

Первый священник

В жертву приносит себя за народ, за себя, за грехи.

Пастырь за паству.

Втроем

Ликуем и славим.

Первый священник

Сегодня - ликуем и славим?

Второй священник

А что за день сегодня? Уж половина прошла сего дня.

Первый священник

А что за день сегодня? День как день, сумрак года.

Второй священник

А что за день сегодня? Ночь как ночь, рассвет как

рассвет.

Третий священник

Знать бы тот день, на какой уповать иль какого

страшиться.

Ибо на каждый должны уповать и любого

страшиться. Мгновенья

Поровну весят. И лишь избирательно, задним числом,

Мы говорим: то был день. Ведь решающий час

Здесь, и сейчас, и всегда. И сейчас,

в отвратительном облике,

Может нам вечность явиться.

Входят четверо рыцарей. Хоругви исчезли.

Первый рыцарь

Солдаты короля.

Первый священник

Мы вас узнали.

Добро пожаловать. Далек ли был ваш путь?

Первый рыцарь

Сегодня нет; но срочные дела

Из Франции призвали нас. Мы мчались,

Вчера пересекли Пролив, сошли на берег ночью.

Нам требуется ваш архиепископ.

Второй рыцарь

И срочно.

Третий рыцарь

По приказу короля.

Второй рыцарь

По делу короля.

Первый рыцарь

Снаружи войско.

Первый священник

Вам ведомо гостеприимство Томаса.

Час трапезы настал. Архиепископ наш

Нам не простит дурного обращения

С высокими гостями. Отобедайте

У нас и с ними прежде всяких дел.

Мы о солдатах также позаботимся.

Обед, потом дела. У нас копченый окорок.

Первый рыцарь

Дела, потом обед. Мы закоптим ваш окорок,

А после отобедаем.

Второй рыцарь

Нам надо повидать архиепископа.

Третий рыцарь

Скажите же ему,

Что мы в гостеприимстве не нуждаемся.

Обед себе найдем.

Первый священник

(служке)

Ступайте же к нему.

Четвертый рыцарь

И долго ль ждать?

Входит Томас.

Томас

(священникам)

Как ни бесспорны наши ожидания,

Предсказанное грянет неожиданно

И в неурочный час. Придет, когда

Мы заняты делами высшей срочности.

Найдете на моем столе

Бумаги все в порядке и подписанными.

(Рыцарям.)

Добро пожаловать, за чем бы ни пришли.

Так вы от короля?

Первый рыцарь

Ты сомневаешься?

Не нужно лишних глаз.