Александр Карасев - О том, о сём… Страница 5

Мало написать икону, надобно еще и овнов приучить беспрекословно поклоняться оной.

Чашу горького вина, если бог иль сатана угощает, – пей до дна.

Когда ты у чужой подруги, держи всю ночь коня в подпруге.

Боль телесная еще нестерпимей станет к ночи, коль заметит, что ее ты боишься очень.

Твердь стены пред нами, чтоб был настырней лоб.

Как ни ершись ты в бренной круговерти, вся наша жизнь лишь ожиданье смерти.

Кто ж не полюбит принца знатного? Ведь дураку понятно, что жениха богатого и целовать приятно.

Коль жизни кубок вам поднес всевышний слишком сладок, в него по вкусу сразу надо накапать горьких слез.

На нас остервенело туча мочится. Чего-то надо делать, а не хочется.

Бросил мне в сердцах господь: «Не надоедал бы хоть ты молитвами так часто, были б мы дружней гораздо».

Тому легко поверит всяк, чего желать он не дурак.

Приятно, когда к соседу вдруг пришло тобой предсказанное зло. И то понятно.

Все никак не усвоим мы, что каждый пьяница пьет по-своему и по-своему кается.

Мечтою окрыленный, не вырвешься ты вдруг за круг, судьбою строго обведенный.

Голодная толпа не устрашится ни татарина, ни черта, ни попа, ни барина.

Опыт дамам говорит, что излишние вступленья лишь ослабят у джентльмена возбужденный аппетит.

Всяк найдет в запретном смак.

Никчемность чувствуя свою, в достойных направляй струю.

Истока два у нашей жизни: добро и зло; но эти реки слились от века и едва разделит их теперь всевышний.

Утверждает дурак, что умного поборет. Воистину так, кто же спорит.

Друзья к деньгам по воскресеньям слетаются на разговенье, но не ищи у нищеты их в постный понедельник ты.

Кто, у престола находясь, не разучился правду речь, того, по праву осердясь, карает властный меч.

Решаясь на признание, переведи дыхание.

Воздай хвалу всевышнему за дни беспутной жизни и грешить, как прежде, продолжай.

В жизни бренной драгоценный есть пример для подражанья – воздержанье от суждений.

У нас по вековой привычке врачует всяк верховный босс общественный понос затычкой.

Благо, коль желаешь, что во власти. Не желать, что не имеешь, – счастье.

Джентльмена влечет то влагалище, в которое он не влагал еще.

Нет большей трудности, чем бремя мудрости.

Страдает лысый оттого, что нет нужды иметь расческу, а волосатый, что его дерут за модную прическу.

Держись средины золотой, где равные любовь с враждой, и в жизни обретешь покой.

Благоприятней нет условий для игры ума, чем полусвет иль полутьма.

Физиономии мужчин страдают меньше от морщин, чем лица женщин.

Как ни пылай добром во зле, потухнешь в собственной золе.

Не кипи сильнее бога, он за это спросит строго.

Привычек узел свяжет вас прочней любви сомнительных сетей.

В исходной позе, но без страсти, по женской части ты не козырь.

Покрывши пеной удила, конь становился на дыбы, порвать хомут его кабы строптивость эта бы могла.

Аксакал, ровесник мира, знает тайну эликсира из настоя аромата спелой грозди винограда.

Рабы мы смолоду своей утробы: кто копит золото, кто – злобу.

У иноверца вместо сердца стручок пылающего перца.

Когда голодным вдруг окажется сам бог, возьмет и он кусок из сатанинских рук.

Не цари над здравым смыслом, пей кумыс, хоть он и кислый.

В какие древние одежды ты не ряди богов, но прежде них родились страх и надежда.

Лучше быть с пустой утробой, чем с порожней головой. Ум же дан, быть сытым чтобы.

Не дальше собственного носа заходит интерес у пчел в исследовании вопроса о красоте цветущих дол.

Проснувшись, сразу соверши благодеянье для души.

С улыбкой слащавой вас жребий лукавый напоит наркотиком славы.

Не желаю вам смотреть в бездну свысока и пытаться в два прыжка пропасть одолеть.

Коль, ложась на смертный одр, ты душой не слаб, но тверд, значит, ты уже не раб.

Коль у тебя в ладонях будет сырая глина и пока она податливо мягка, слепи предмет, полезный людям.

Мы чада бога одного, но у него придворных много и каждому молиться надо.

Мне с пороками вокруг насмерть биться недосуг.

У добродетели средь обывателей скорей поклонники, чем подражатели.

Ничего в победе нас не раздражает так, как сознание, что враг, даже мертвый, нам опасен.

Чтоб, не морщась, было можно вам ее употреблять, перед этим разбавлять правду надо ложью.

Все, что красиво, то – фантазия. Лишь безобразие правдиво.

Над морем дождь – бессмыслица; ему бы в поле вылиться.

Бог неподвластен, ибо он никем не сотворен.

Средь мудрости довольно дури, но нам давно известно, что разрушительные бури для созидания полезны.

Выгоду к рукам прибирает знать. Остальное, знать, достается нам.

Ты не делаешь и шага, чтоб себя не обозначить. Если ты не сеешь благо, сеешь зло ты, значит.

Составив формулу любви, любовь мы уничтожим этим. Уж лучше об нее поэты пусть чешут языки свои.

Две стороны у вечности: одна беспечно быстротечна, другая в бесконечности.

Зависим всяк в делах своих от похвалы других.

Сотрясаем мы преграды не во имя сокрушенья, а лишь предвкушенья ради.

Мы с древних пор блюдем свои привычки так, что истину сперва распнем и уж потом в нее поверим кое-как.

Коль уж пришел ты в этот мир, садись за пир, что ниспослали боги. Но только ноги не клади на стол.

В неизбежности замужества преимущество принадлежности.

Решает случай лишь всецело быть иль не быть великим делу.

Вынудит недуг любого объявить войну здоровым.

Навряд ли кто опасней есть среди скотов, чем лесть. А средь звериного сословья свирепей нет злословья.

Добро ползет, как черепаха, куда-то еле-еле. А зло летит, не зная страха, на крыльях быстрых к цели.

Как море – человеческое горе. А радость – лишь жемчужина в том море.

О, Боже! Соблазни ты тоже из наших мест Марию. Пусть принесет она России достойного мессию.

Судьбы качели сначала еле-еле меня баюкали и вот блевотиной исходит мой живот.

Бога с дьяволом интриги и составляют суть религии.

Коль красота своей жены вам приглядится, вы должны поднять удобною порой завесу красоты чужой.

Трудней на глупые вопросы ответ держать, коль ты философ.

Благоразумен тот из нас, чей канул в лету час желанья свершить отважное деянье.

Естественна для всех желаний лишь жажда удовлетворенья. А наслажденья и страданья – плоды воображенья.

Нам эта жизнь дана взаймы. И долг сей умалить не тщись, его сполна заплатим мы.

Для наказания предлог всегда отыщет бог и взыщет.

Нам подчиняться им с руки, когда законы, что над нами, являются лишь берегами естественной реки.

Быть в хорошем настроенье – знать, завистникам мученье этим причинять.

В стремлении истинное наслаждение, а в обладании – разочарование.

Не тех осветит солнце больше, кто раньше остальных встает и не ложится дольше, а тех, кто выше всех взойдет.

Чтоб уверенно ходить, нам нужна дорога. Чтобы верить в бога, богу надо быть.

Будет лучше или хуже, если будет все, что нужно?

Легко меж нами слово мост навести поможет, оно же может снова тот мост и уничтожить.

Стократно наши наслажденья усилятся от опасенья вдруг потерять их безвозвратно.

Красть казну не воровство, а приличное занятье. Так считает большинство даже в праведном сенате.

Для надежды испокон веков предопределенность, как свекровь.

По даме прошлого сезона страдать джентльмену нет резона.

Завоеваниями разум страстям души обязан.