Евгений Витковский - Век перевода. Выпуск первый (2005) Страница 5

БАЙЛЕ И АЙЛИН

Содержание:

Байле и Айлин любили друг друга, но Энгус, Владыка Любви, пожелав, чтобы они обрели счастье в его загробной стране, принес каждому из них весть о смерти возлюбленного, из-за чего сердца их разбились, и они умерли.

Едва заслышу ржанки крикИль ветром колыхнет тростник, —Передо мной встают во мглеНаследник Улада, Байле,Буана сладкоустый сын,И дева нежная Айлин,Лугайда дочь, владыки юга,Навек желанные друг другу.Их пыл иссякнуть не успел;Ни груз забот, ни дряхлость телИм не поставили предел;И, не вкусив утех земли,Они в бессмертье расцвели.

То было в дни, когда ХристосСвое ученье людям нес,Но Бурый Бык еще странуНе вверг в жестокую войну.Байле Медовые Уста —Кого еще иной простакБайле Малоземельным звал, —Из Эмайн-Махи путь держалС толпой арфистов и певцов,С отрядом юных удальцовК равнине тучной МуйртемнеВ мечтах о будущей жене.И все вокруг на все ладыСулили счастье молодым.И вдруг навстречу им возникХудой растрепанный старик:Лишь полплаща на нем висит,Зеленых косм ужасен вид,И в башмаки набилась грязь,Но, как у белки, блещет глаз.

О птичьи крики в облаках!О шелест ветра в тростниках!Они вовеки не дадутВ простой любви найти приют:Какая-нибудь Кэт иль НэнДля нас, безумцев, — тень и тленПред той, чей горестный уделДавно истлевший бард воспел.Но всё познавший узнает,Что жизнь нам дарит меж заботЛишь ласку уст и детский смех —И выше в мире нет утех.Так как же смеют нас дразнитьСкотом истоптанный тростникИ птицы — жалкий род бродяг,Игрушки ветра и дождя?«Несу я с юга весть Байле, —Сказал старик. — По всей землеСобрались люди как одинПрощаться с девою Айлин.У всех, от старца до юнца,Обидой полнились сердцаНа то, что, чужака избрав,Айлин покинет отчий край,И больше им уж никогдаПрекрасной девы не видать.Какой-то старец, придержавЕе коня, сказал: «ЕзжайДомой, найди в родных краяхСебе достойного в мужья.Живи средь нас». И в тот же мигКакой-то юноша приникК ее руке и рек, дрожа:«Средь нас ищи, о госпожа!»С напрасною мольбой АйлинК толпе взывала: ни одинНе сжалился. И, пав с седла,Она от горя умерла».

О любящее сердце, ты —Игрушка собственной мечтыИ в ослепленье признаешьТебя смущающую ложьЗа воплощенье худших бед,Что вечно чудятся тебе…Байле скончался, как стрелой,Сраженный в сердце вестью злой.Носилки из ветвей сплелиЕму друзья и принеслиБайле туда, где каждый годМеж бронзовых столбов воротПес Улада сидел, в тот деньВсегда оплакивая теньЗлосчастной дочери певцаИ тень героя, чьи сердцаНе разлучились до конца;В тот день изменника ударСгубил их в давние года —И Пес рыдал… Но не нашлосьВ угрюмом сердце новых слез:К тому, что на его порогБайле под грудой камня лег,Остался безучастен Пес —Лишь пару валунов принес.

На счастье наше, мы живемСреди хлопот единым днем:Что с глаз долой — из сердца вон.Но серой птицы клюв кривойИ серый стебель тростникаВсё помнят давние века,И Дейрдре, и того, кто с ней…И мы, гуляя с Кэт иль Нэн,В прибрежном ветре слышим вздохИ укоризну: как ты могТак быстро сдаться? Мы идемЗа Найси вслед одним путем.А птицы и седой тростникТак ясно помнят милый лик,Как будто видели вчера:Прекрасна Дейрдре и мудра —Ах, сердце знает, как мудра!

А тот старик, коварный лгун,Плащ запахнувши на бегу,Уже спешил к Айлин; она,Толпою дев окружена,Меж бликов света и тенейВершила путь; и в полуснеМечтали девы, как ласкатьИх будет чья-нибудь рукаНа брачном ложе в нежной мгле.Арфисты гордо шли вослед,Как будто музыкой моглиБезумье сердца исцелить,Как будто трепетом струныМогли развеять страх и сныО бедах, ждущих впереди.

Вскричал старик. «Еще одинОт зноя, хлада, ветра, волнУмчался прочь и погребенСреди равнины МуйртемнеПод сонной грудою камней,И вечным Огмия письмомНачертано на керне том:"Байле из рода Рури". НоРешили боги уж давно,Что не взойдут Айлин с БайлеНа ложе брака на земле,Зато изведают любовь,Сомкнув объятья вновь и вновьВ иных полях, где круглый годСбирают пчелы дикий мед, —И новость эта не нова».

Он смолк — Айлин была мертва.Увидев то, старик опятьПроворно бросился бежать —Помчался, на бегу смеясь,К холму, где некий бог иль князьИзрек законы в старинуИ тем объединил страну;То место свято чтит народИ Троном Лейгина зовет.

Всё круче ввысь тропа вела;Над путником сгущалась мгла;Но с нежным клекотом к немуСпустились, рассекая тьму,Два лебедя, между собойЦепочкой скованы златой;Они его узнали: онПред ними встал преображен —Высок, румян и горделив;И с легким трепетом леглиЕго воздушные крылаНа струны арфы, что сплелаЭтайн, Мидирова жена,Любовной жаждой сожжена.

А тех двоих, Айлин с Байле,Как назову? В подводной мглеДве рыбы, к плавнику плавник,Плывут меж лилий водяных;Две мыши на снопе зерна,Забытом посреди гумна,Друг к другу жмутся в темноте;Две птицы в ясной высоте,Где тучи разорвал восход;Нет, — веки ока в час ночной;Иль два столба одних ворот;Иль ветви яблони одной,Тенями переплетены;В едином звуке две струныСлились под пальцами певца, —Познали счастье без концаТе двое, ибо добрый другУвел их в край, где нет разлук,

Где им все тайны — напоказ:И город башен Гориас,И Финдриас, и Фалиас,И даже древний Муриас,Чьи исполины-королиВо дни младенчества землиСокровищ были лишены,Утратив в тяготах войныКотел, меч, камень и копье,И погрузились в забытье;И мимо них, и меж руинТуда спешат Байле с Айлин,Где страж-гигант навек затих;И дрожь любви пронзает их.

Нетленный мир пред ними лег:Они ступили за порогЗемли и обрели покойНад величавою рекой,Где отразился только ликДалеких бледных звезд и бликСадов волшебных, что полныЛишь самоцветов наливныхИль яблок солнца и луны.

Что им до нас? Они пьяныВином из сердца тишины;И в час, когда сгустится ночь,Скользят в стеклянной лодке прочьВ морскую даль, и, обнявшись,Глядят в безветренную высь,На пестрых шкурах возлежа;И птицы Энгуса кружат,Крылами белыми, как снег,Их овевая в полуснеИ дуновеньем ветеркаКолебля волосы слегка.И над могилою БайлеНашли поэты древних летМогучий тис; а где АйлинУснула — яблоню нашли,И вся в цвету была она.И так как кончилась война,И мирно вновь жила страна,И бой у брода отгремел,И вышло время ратных дел,То все поэты собрались,Срубили яблоню и тисИ на дощечках записалиВсе саги о любви, что знали.

Пускай о дочери певцаРыдают птицы без конца,Пускай шумит о ней тростник, —Что мне, любимая, до них?Ведь ты прекрасней и мудрейВернувшейся из-за морейИ чище сердцем, чем она;Но тех двоих — забыть бы нам!О, неотступная мечтаСердец влюбленных — слиться такС любимым сердцем, как АйлинС Байле сплелись, уйдя с земли!

Мария Виноградова{4}