Алексей Кабанцов - Доказательство жизни Страница 5

«Недолюбившие друг друга дети и отцы…»

Недолюбившие друг друга дети и отцыне ходят в гости, смотрят пепельные сны,где снег и вьюга, и замерзшие птенцыне доживают до обещанной весны;где в плен морской попали городаи рыбьим жиром заправляют фонари;где слово «нет» привычней слова «да»и только в книгах описание зари.

Улетай в небо высокое, снежное, белоептицей легкой и светлой поры.Всем, кто несет свои чувства незрелые,ты разжигай из любви на дорогах костры.

Все, потерявшие веру и даже любовь,на поиски надежды снаряжают корабли.Они готовы лить свою и чью-то кровьна всех морях и на полях неведомой земли,Где это чувство сохранили в сердце горвсе те, кто изгнан был и миром позабыт,кто верит в чудо неизменно, до сих пор,своей любовью и свободой дорожит.

Улетай в небо высокое, снежное, белоептицей легкой и светлой поры.Всем, кто несет свои чувства незрелые,ты разжигай из любви на дорогах костры.

«Я, как флюгер на Памире…»

Я, как флюгер на Памире,оторвался и пропалВ этом снежно-белом мире,что мерцает, как опал.Пролетая сквозь перинывлажно-нежных облаков,где танцуют балеринывальс потерянных цветов,я молчал, тая дыханье,и смотрел во все глаза,как небесные созданьяулетают прочь в слезах.Я их понял много позже,протерев себя от сна:этот мир – улыбка Божья,что в слезу заключена.

«Ниже неба в шляпах головы…»

Ниже неба в шляпах головывыдыхают дым ментоловый.Белоснежные манжетыгладят тело под жилетом,проникают прямо в душу:«Мы покой ваш не нарушим», —говорят. Но все активнейруки в пятнах никотинамашут стайкам чьих-то деток,Продают зимою лето.Ниже только пол асфальта,а в глазах застыла смальта.На полтакта стук мотора,шорох шин разбитой «скорой».Стоп, шаги. Заткните речи.На асфальте тают свечи,две гвоздики греют лёд.Где-то рядом жизнь идёт.Ниже неба в шляпах головыпо глаза залиты оловом.

«Адреналин пузырьками под кожей —…»

Адреналин пузырьками под кожей —это чувство ни на что не похоже.Эти руки хотят быть крылаты,только тело из плюша и ваты.Наплевать всем солдатам на приказыи жезлы. Лучше дом и рассказыо расстрелянных нервах,о предательстве первых,не успевших на север убраться,не сумевших со всеми бежать и бояться.Это братство уже ни на что не похоже —адреналин разорвался под кожей.

«Я не чувствовал рук, я не чувствовал ног…»

Я не чувствовал рук, я не чувствовал ног.Я бежал бы, наверное, если бы мог.Был живым только взгляд изнутри головы —даже нем был язык, даже мысли мертвы.А вокруг плотным облаком серая мгла,где вся масса миров, все слова без числа,словно пресс, выжимали из тела меня,будто дым и зола тянут жизнь из огня.И в тот миг понимая, что это конец,что так выглядит страха колючий венец,я поплыл, оттолкнувшись от холода дна,и счастливо вздохнул на поверхности сна.

«Громче нет иногда шёпота…»

Громче нет иногда шёпота,нет страшнее порой тишины,где несутся кони без топотав черно-белой палитре весны.Нет такой полноты одиночества,как в толпе равнодушных людей.Нет пророка без искры пророчества

Конец ознакомительного фрагмента.