Михаил Кузмин - Стихотворения Страница 53

1916

«Под вечер выдь в луга поемные…»*

Под вечер выдь в луга поемные,На скошенную ляг траву…Какие нежные и томныеПриходят мысли наяву!Струятся небеса сиянием,Эфир мерцает легким сном,Как перед сладостным свиданием,Когда уж видишь отчий дом.Все трепетней, все благодарнееВстречает сердце мир простой,И лай собак за сыроварнею,И мост, и луг, и водопой.Я вижу все: и садик с вишнями,И скатертью накрытый стол,А облако стезями вышнимиПлывет, как радостный посол.Архангельские оперенияЛазурную узорят твердь.В таком пленительном горенииЛегка и незаметна смерть.Покинет птица клетку узкую,Растает тело… все забудь:И милую природу русскую,И милый тягостный твой путь.Что мне приснится, что вспомянетсяВ последнем блеске бытия?На что душа моя оглянется,Идя в нездешние края?На что-нибудь совсем домашнее,Что и не вспомнишь вот теперь:Прогулку по саду вчерашнюю,Открытую на солнце дверь.Ведь мысли сделались летучими,И правишь ими уж не ты, —Угнаться ль волею за тучами,Что смотрят с синей высоты?Но смерть-стрелок напрасно целится,Я странной обречен судьбе.Что неделимо, то не делится:Я все живу… живу в тебе!

Июнь 1916

«Господь, я вижу, я недостоин…»*

Господь, я вижу, я недостоин,Я сердцем верю, и вера крепка:Когда-нибудь буду я Божий воин,Но так слаба покуда рука.Твоя заря очам моим брезжит,Твое дыханье свежит мне рот,Но свет Твой легкий так сладостно нежит,Что сердце медлит лететь вперед.

Я умиляюсь и полем взрытым,Ручьем дороги в тени берез,И путником дальним, шлагбаумом открытым,И запахом ржи, что ветер принес.Еще я плачу, бессильно бедный,Когда ребенка бьют по щекам,Когда на просьбу о корке хлебнойСлышат в ответ сухое: «Не дам!»

Меня тревожит вздох мятежный(От этих вздохов, Господь, спаси!),Когда призыв я слышу нежныйТо Моцарта, то Дебюсси.Еще хочу забыть я о горе,И загорается надеждою взор,Когда я чувствую ветер с моряИ грежу о тебе, Босфор!

Еще я ревную, мучусь, немею(Господь, мое счастье обереги!),Еще я легким там быть не смею,Где должны быть крылаты шаги.Еще я верю весенним разливам,Люблю левкои и красную медь,Еще мне скучно быть справедливым —Великодушьем хочу гореть.

1916

«Какая-то лень недели кроет…»*

Какая-то лень недели кроет,Замедляют заботы легкий миг, —Но сердце молится, сердце строит:Оно у нас плотник, не гробовщик.Веселый плотник сколотит терем.Светлый тес — не холодный гранит.Пускай нам кажется, что мы не верим:Оно за нас верит и нас хранит.

Оно все торопится, бьется под спудом,А мы — будто мертвые: без мыслей, без снов,Но вдруг проснемся пред собственным чудом:Ведь мы все спали, а терем готов.Но что это, Боже? Не бьется ль тише?Со страхом к сердцу прижалась рука…Плотник, ведь ты не достроил крыши,Не посадил на нее конька!

1916

«Не знаешь, как выразить нежность!..»*

Не знаешь, как выразить нежность!Что делать: жалеть, желать?Покоя полна мятежность,Исполнена трепета гладь.Оттого обнимаем, целуем,Не отводим влюбленных глаз,Не стремимся мы к поцелуям,Они лишь невнятный рассказО том, что безбрежна нежность,Что в нежности безнадежность,Древнейшая в ней мятежностьИ новая каждый раз!

1915

«Находит странное молчание…»*

Находит странное молчаниеПо временам на нас,Но в нем таится увенчание,Спокойный счастья час.Задумавшийся над ступенями,Наш ангел смотрит вниз,Где меж деревьями осеннимиЗлатистый дым повис.Затем опять наш конь пришпоренныйПриветливо заржетИ по дороге непротореннойНас понесет вперед.Но не смущайся остановками,Мой нежный, нежный друг,И объясненьями неловкимиНе нарушай наш круг.Случится все, что предназначено,Вожатый нас ведет.За те часы, что здесь утрачены,Небесный вкусим мед.

1913

«Какая белизна и кроткий сон!..»*

Какая белизна и кроткий сон!Но силы спящих тихо прибывают,И золоченый, бледный небосклонЗари вуали розой закрывают.В мечтах такие вечера бывают,Когда не знаешь, спишь или не спишь,И каплют медленно алмазы с крыш.

Смотря на солнца киноварный знак,Душою умиляешься убогой.О, в этой белой из белейших ракУснуть, не волноваться бы тревогой!Почили… Путник, речью нас не трогай!Никто не скажет, жив ли я, не жив, —Так убедителен тот сон и лжив.

Целительный пушится легкий снегИ, кровью нежною горя, алеет,Но для побед, для новых, лучших негПроснуться сердце медлит и не смеет:Так терпеливо летом яблок спеет,Пока багрянцем август не махнет, —И зрелым плод на землю упадет.

1917

«Красное солнце в окно ударило…»*

Красное солнце в окно ударило,Солнце новолетнее…На двенадцать месяцев все состарилось…Теперь незаметнее —Как-то не жалко и все равно,Только смотришь, как солнце ударяет в окно.

На полу квадраты янтарно-дынныеЛожатся так весело.Как прошли, не помню, дни пустынные,Что-то их занавесило.Как неделю, прожил полсотню недель,А сестры-пряхи все прядут кудель.

Скоро, пожалуй, пойду я дорогою…Не избегнут ее ни глупцы, ни гении…На иконы смотрю не с тревогою,А сердце в весеннем волнении.Ну что ж? Запла́чу, как тебя обниму,Что есть в суме, с тем и пойду.

1916

«Я вижу, в дворовом окошке…»*

Я вижу, в дворовом окошкеСклонилась к ребенку мать,А он раскинул ножки,Хочет их ртом поймать.Как день ему будет долог,Ночам — конца словно нет…А год? это — дивный сколокБудущих долгих лет.Вот улыбнулся сонноС прелестью милых котят…Ведь всякая мать — МадоннаИ всякий ребенок свят!Потом настанут суровоТруды, волненье и страсть,И где найти тогда слово,Что не дало бы упасть?Мудры старики да дети,Взрослым мудрости нет:Одни еще будто в свете,Другие уж видят свет.Но в сумрачном бездорожьиУтешься: сквозь страстный пленУвидишь — мы дети БожьиУ теплых родных колен.

1915

II. Вина иголки*

«Вина весеннего иголки…»*

Вина весеннего иголкиЯ вновь принять душой готов, —Ведь в каждой лужице — осколкиСтеклянно-алых облаков.На Императорской конюшнеЗаворковал зобатый рой…Как небо сделалось воздушней,Как слаще ветерок сырой!О днях оплаканных не плачьте,Ласкайтесь новою мечтой,Что скоро на высокой мачтеЗабьется вымпел золотой.Ах, плаванья, моря, просторы,Вечерний порт и острова!Забудем пасмурные взорыИ надоевшие слова!Мы снова путники! согласны?Мы пробудились ото сна!Как чудеса твои прекрасны,Кудесница любви, весна!

1916

«Еще нежней, еще прелестней…»*