Тед Хьюз - Стихотворения Страница 6

Рассветная роза

Тает старая морозная луна.

Агония за агонией, покой праха,Да ворон беседует с каменистым горизонтом.

Одинокий крик ворона, морщинистый,Словно рот старухи,Когда веки закончились,А холмы продолжаются.

КрикБез слов,Словно жалоба новорождённогоНа стальных весах.

Словно глухой выстрел и отзвукСреди хвои, в дождливых сумерках.

Или внезапно упавшая, тяжело павшаяЗвезда крови на толстом листе.

Товарищи Ворона по играм

Одинокий Ворон создал богов, чтобы с ними играть —Но горный бог вырвался на свободу,

И Ворон свалился с горной гряды,Рядом с которой так сильно поник.

Речной бог изъял рекиИз его жизнетворных жидкостей.

Бог за богом — и каждый лишал егоМеста для жизни и жизненных сил.

Обессиленный Ворон, хромая, осмотрел остатки.От него остался лишь он сам, свёрнутая шея.

Мозг его никак не мог понять, кто же он.

Так последний из оставшихся в живыхСкитался в бессмертном величии

Более одиноким, чем когда-либо.

Воронэго

Ворон следовал за Улиссом, пока тот не превратилсяВ червяка, которого Ворон съел.

Сцепившись с двумя змеями Геракла,Он по ошибке задушил Деяниру.

Золото, выплавленное из Гераклова пепла,Стало электродом в мозгу Ворона.

Выпив кровь Беовульфа и обернувшись его шкурой,Ворон причастился полтергейстом из старых прудов.

Крылья его — твёрдый переплёт его единственной книги,Сам он — единственная страница из твёрдых чернил.

Так вперился он в трясину прошлого,Как цыган в кристалл будущего,

Как леопард в тучную землю.

Улыбка

Родившись в шуме древнейшего леса,Она прошла сквозь облака третьим светомИ пронзила кожу земли

Она окружила землюСловно поднятый лукРазрезающей волны подлодкиКасаясь ив, задевая верхушки вязовОжидая удобного случая

Но люди подготовилисьИ встретили еёУлыбками из-под козырьков, зеркалами рикошетовУлыбками, срывавшими костиИ улыбками, убегавшими с кровью во ртуИ улыбками, оставлявшими яд в укромном местеИли скрючившимисяПрикрывая отход

Но улыбка была столь огромна, что обошла всехСтоль мала, что проскользнула между атомамиТак что сталь отворилась со скрипомКак выжатый кролик, кожи будто и не былоА мостовые и воздух и светСдерживали бьющую кровьНе лучше бумажного пакетаЛюди бегали перевязанныеИ мир стал сквозящей прорехойВсё творениеПревратилось в разбитую протёкшую трубку

А тут ещё глаз несчастливцаПронзённый под самой бровьюРасширяющийся от тьмы позадиЧто становилась всё шире, темнееСловно душа бездействовала

И в тот самый миг прибыла улыбка

И толпа, пытаясь поймать отблеск души человеческойОбнажённой до пределов стыда,Встретила эту улыбкуЧто проросла сквозь выдранные корниКасаясь губ, меняя глазаИ на мгновениеЗалечивая всё

Прежде чем умчаться через всю землю.

Ворон импровизирует

Взявший солнце в одну руку, лист в другую —Проскочившая искра сожгла его имя.Тогда он взял лавандовый мешочек с предками под одну рукуА вертлявую собаку под другую —Мелькнувшая искра мгновенно расплавила его взгляд на вещиИ оставила чёрную дырку на месте его чувства времени.Тогда он взял битву при Сомме в одну рукуА таблетку снотворного в другую —Возгоревшаяся искра взорвала клапаны его смеха.Тогда он взял череп убитого человеком коня в одну рукуИ счастливый коренной зуб малыша в другую —Ударившая искра выжгла его сентиментальность.Тогда он опёрся рукой на могильный каменьДержа в другой весёлого роджера —Грянувшая искра укрыла его Игуаной.Тогда он оставил в одной руке полевую мышьА другой ухватил Относительность —Пробившая искра выдолбила его словарный запас.Тогда одной рукой он поймал девичий смех — всё что было —Другой — семилетний медовый месяц — всё что помнил —Пронёсшаяся искра закоксовала его гонады.Тогда в одну руку он взял притворившегося мёртвым паукаА другой дотянулся до библии —Громовая искра выбелила ему виски.

Тогда он взял первый чих новорождённого в одну рукуА смертный холод в другуюИ позволил искре сжечь себя в пепел.

Так улыбка, какую даже ЛеонардоНе смог бы себе представить,Растаяла в воздухе, оставив груды смеха,Воплей, благоразумия, неосторожности и прочего.

Вороноцвет

Ворон был настолько чернееЛунной тени,Что на нём были звёзды.

Он был чернееЛюбого негра,Как негритянский зрачок.

И даже, подобно солнцу,ЧернееЛюбой слепоты.

Боевая ярость Ворона

Когда пациент, пылающий от боли,Внезапно бледнеет,Ворон издаёт звук, подозрительно похожий на смех.

Видя, как ночной город на синем горбу горизонтаТрясёт свой бубен,Он хохочет до слёз.

Вспоминая раскрашенные маски и лопающиеся шарикиУмерших от укола,Он беспомощно катается по земле.

И видит он вдали свою ногу и задыхается иДержится за ноющие бока —Мучения почти невыносимы.

Один его глаз тонет в черепе, мелкий как шпилька,Другой открывает огромное блюдо зрачков,Височные вены раздуваются, каждая с голову месячного младенца,Пятки раздваиваются спереди,Губы поднимаются над скулами, сердце и печень взмывают к горлу,Кровь хлещет фонтаном из темечка —

Так в этом мире не бывает.

На волосок от мира

(С приклеенным на место выпученным лицомПодключёнными к глазницам глазами мертвецаВвинченным под рёбра сердцем мертвецаПришитыми обратно разодранными кишкамиНакрытыми стальным кожухом разбитыми мозгами)

Он делает шаг вперёд,ещё шаг,ещё шаг —

Ворон чёрен как никогда

Когда Богу осточертел человек,И Он обратил свои взоры к Небу,А человеку осточертел Бог,И он обратил свои взоры к Еве,Казалось, что всё разваливается.

Но Ворон ВоронВорон сколотил всё заново,Прибил Небеса к земле —

И человек закричал голосом Бога.А из Бога потекла человечья кровь.

Затем точка сборки Неба и земли треснула,Стала вонять гангреной —Подобный ужас не искупить.

Агония не слабела.

Человек не мог быть человеком, а Бог — Богом.

Агония

Усиливалась.

Ворон

Ухмыльнулся

И каркнул: "Это моё Творение",

Размахивая собой как чёрным флагом.

Басня о мести

Жил-был человек,Что никак не мог избавиться от матери,Словно был её главной колотушкой.И долбил он её и рубил он еёЧислами, уравнениями и законами,Что изобрёл он и нарёк истиной.Он расследовал, предъявил обвинениеИ наказал её, как Толстой,Запрещая, вопя, проклиная,Кидаясь на неё с ножом,Уничтожая её отвращением,Бульдозерами и моющими средствами,Конфискациями и центральным отоплением,Винтовками, виски и скучными снами.

Со всеми детьми на руках, рыдая как призрак,Она умерла.

Его голова отлетела как лист.

Сказка на ночь