Владислав Ходасевич - Стихотворения Страница 6

Звезда над пальмой

За окном — ночные разговоры,Сторожей певучие скребки.Плотные спусти, Темира, шторы,Почитай мне про моря, про горы,Про таверны, где в порыве ссорыНож с ножом скрещают моряки.

Пусть опять селенья жгут апахи,Угоняя тучные стада,Пусть блестят в стремительном размахеТомагавки, копья и навахи, —Пусть опять прихлынут к сердцу страхи,Как в былые, детские года!

Я устал быть нежным и счастливым!Эти песни, ласки, розы — плен!Ах, из роз люблю я сердцем лживымТолько ту, что жжет огнем ревнивым,Что зубами с голубым отливомПрикусила хитрая Кармен!

Портрет

Царевна ходит в красном кумаче,Румянит губы ярко и задорно,И от виска на поднятом плечеЛожится бант из ленты черной.

Царевна душится изнеженно и пряноИ любит смех, и шумный балаган, —Но что же делать, если сердце пьяноОт поцелуев и румян?

Прогулка

Хорошо, что в этом миреЕсть магические ночи,Мерный скрип высоких сосен,Запах тмина и ромашки    И луна.

Хорошо, что в этом миреЕсть еще причуды сердца,Что царевна, хоть не любит,Позволяет прямо в губы    Целовать.

Хорошо, что, словно крыльяНа серебряной дорожке,Распластался тонкой тенью,И колышется, и никнет    Черный бант.

Хорошо с улыбкой думать,Что царевна (хоть не любит!)Не забудет ночи лунной,Ни меня, ни поцелуев —    Никогда!

Досада

Что сердце? Лань. А ты стрелок, царевна.Но мне не пасть от полудетских рук,И, промахнувшись, горестно и гневноТы опускаешь неискусный лук.

И целый день обиженная бродишьНад озером, где ветер и камыш,И резвых игр, как прежде, не заводишь,И песнями подруг не веселишь.

А день бежит, и доцветают розыВ вечерний, лунный, в безысходный час, —И, может быть, рассерженные слезыГотовы хлынуть из огромных глаз.

Успокоение

Сладко жить в твоей, царевна, власти,В круге пальм, и вишен, и причуд.Ты как пена над бокалом Асти,Ты — небес прозрачный изумруд.

День пройдет, сокроет в дымке знойнойСмуглые, ленивые черты, —Тихий вечер мирно и спокойноСыплет в море синие цветы.

Там, внизу, звезда дробится в пене,Там, вверху, темнеет сонный куст.От морских прозрачных испаренийСолоны края румяных уст…

И душе не страшно расставанье —Мудрый дар играющих богов.Мир тебе, священное сияньеЛигурийских звездных вечеров.

Завет

Благодари богов, царевна,За ясность неба, зелень вод,За то, что солнце ежедневноСвой совершает оборот;

За то, что тонким изумрудомЗвезда скатилась в камыши,За то, что нет конца причудамТвоей изменчивой души;

За то, что ты, царевна, в миреКак роза дикая цветешьИ лишь в моей, быть может, лиреСвой краткий срок переживешь.

Февраль

Этот вечерний, еще не весенний,Но какой-то уже и не зимний…Что ж ты медлишь, весна? Вдохновенней,Ты, влюбленных сердец Полигимния!

Не воскреснуть минувшим волненьямГолубых предвечерних свиданий, —Но над каждым сожженным мгновеньемВозникает, как Феникс, — предание.

Бегство

Да, я бежал, как трус, к порогу Хлои стройной,Внимая брань друзей и персов дикий вой,И все-таки горжусь: я, воин недостойный,    Всех превзошел завидной быстротой.

Счастливец! я сложил у двери потаеннойДоспехи тяжкие: копье, и щит, и меч.У ложа сонного, разнеженный, влюбленный,    Хламиду грубую бросаю с узких плеч.

Вот счастье: пить вино с подругой темноокойИ ночью, пробудясь, увидеть над собойГлаза звериные с туманной поволокой,    Ревнивый слышать зов: ты мой? ужели мой?

И целый день потом с улыбкой простодушнойЗа Хлоей маленькой бродить по площадям,Внимая шепоту: ты милый, ты послушный,    Приди еще — я все тебе отдам!

Ситцевое царство

По вечерам мечтаю я(Мечтают все, кому не спится).Мне грезится любовь твоя,Страна твоя, где все — из ситца.

Высокие твои дворцы,Задрапированные залы,Твои пажи, твои льстецы,Твой шут, унылый и усталый.

И он, как я, издалекаДень целый по тебе томится.Под вечер белая рукаНа пестрый горб легко ложится.

Тогда из уст его, как дым,Струятся ситцевые шутки, —И падают к ногам твоимГорошинки да незабудки.

В окне — далекие края:Холмы, леса, поля — из ситца…О, скромная страна твоя!О, милая моя царица!

О, вечер синий! Звездный светДрожит в твоем прекрасном взоре,И кажется, что я — поэт,Воспевший ситцевые зори…

Так сладостно мечтаю яПо вечерам, когда не спится…О, где ты, милая моя?Где нежная моя царица?

К большому подойдя окну,Ты плачешь, бедная царица.Окутали твою странуПолотнища ночного ситца.

Выходишь на пустой балкон,Повитый пеленой тумана.Безгласен неба синий склон.Жасмин благоухает пряно.

Ты комкаешь платок в руке,Сверкает, точно нож, зарница —И заунывно вдалекеКурлыкает ночная птица.

И плачешь, уронив венец.Твой шут, щадя покой любимой,Рукой зажавши бубенец,На цыпочках проходит мимо.

Раздвинул пестрым колпакомРосой пропитанные ситцыИ спрятался. Как знать, о чемПредутренняя грусть царицы?

Вечер

Красный Марс восходит над агавой,Но прекрасней светят нам они —Генуи, в былые дни лукавой,Мирные, торговые огни.

Меркнут гор прибрежные отроги,Пахнет пылью, морем и вином.Запоздалый ослик на дорогеТоропливо плещет бубенцом…

Не в такой ли час, когда ночныеНебеса синели надо всем,На таком же ослике МарияПокидала тесный Вифлеем?

Топотали частые копыта,Отставал Иосиф, весь в пыли…Что еврейке бедной до Египта,До чужих овец, чужой земли?

Плачет мать. Дитя под черной тальмойСонными губами ищет грудь.А вдали, вдали звезда над пальмойБеглецам указывает путь.

Рай

Вот, открыл я магазин игрушек:Ленты, куклы, маски, мишура…Я заморских плюшевых зверушекЗавожу в витрине с раннего утра.

И с утра толпятся у окошкаСтарички, старушки, детвора —Весело — и грустно мне немножко:День за днем, сегодня — как вчера.

Заяц лапкой бьет по барабану,Бойко пляшут мыши впятером.Этот мир любить не перестану,Хорошо мне в сумраке земном!

Хлопья снега вьются за витринойВ жгучем свете желтых фонарей…Зимний вечер, длинный, длинный, длинный!Милый отблеск вечности моей!

Ночь настанет — магазин закрою,Сосчитаю деньги (я ведь не спешу!)И, накрыв игрушки легкой кисеею,Все огни спокойно погашу.

Долгий день припомнив, спать улягусь мирно,В колпаке заветном, — а в последнем снеСквозь узорный полог, в высоте сапфирнойАнгел златокрылый пусть приснится мне.

<Дополнение>