Зинаида Гиппиус - Стихотворения, не вошедшие в сборники Страница 6
- Категория: Поэзия, Драматургия / Поэзия
- Автор: Зинаида Гиппиус
- Год выпуска: неизвестен
- ISBN: нет данных
- Издательство: неизвестно
- Страниц: 26
- Добавлено: 2019-05-27 12:59:32
Зинаида Гиппиус - Стихотворения, не вошедшие в сборники краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Зинаида Гиппиус - Стихотворения, не вошедшие в сборники» бесплатно полную версию:Зинаида Гиппиус - Стихотворения, не вошедшие в сборники читать онлайн бесплатно
Иль сын Израиля — Леон,
Демоноокий и лукавый?
Иль, может быть, от власти пьян
(Хотя боюсь, что ошибуся),
Его пленил левак-Прошьян
И разнесчастная Маруся?
А вдруг и не Прошьян, не Зоф
Нагнал на комиссара морок?
Вдруг это Витенька Чернов,—
Мечта казанских акушерок?
Иль просто, княжеских простынь
Лилейной лаской соблазненный,
Средь дружносельских благостынь
Живет владыка наш смущенный?
В его очах — такая грусть…
Он — весь загадка, хоть и сдобен.
Я не решу вопроса… Пусть
Его решит Володя Злобин.
8 июля 1918
Сиверская
КОПЬЕ
Лукавы дьявольские искушения,
но всех лукавее одно,— последнее.
Тем невозвратнее твое падение
и неподатливость твоя победнее.
Но тайно верю я, что сердце справится
и с торжествующею преисподнею,
что не притупится и не расплавится
Копье, врученное рукой Господнею.
17 августа 1918
Дружноселье
В ДРУЖНОСЕЛЬИ
1 ПРОГУЛКИ
Вы помните?..
О, если бы опять
По жесткому щетинистому полю
Идти вдвоем, неведомо куда,
Смотреть на рожь, высокую, как вы,
О чем-то говорить, полуслучайном,
Легко и весело, чуть-чуть запретно…
И вдруг — под розовою цепью гор,
Под белой незажегшейся луною,
Увидеть моря синий полукруг,
Небесных волн сияющее пламя…
Идти вперед, идти назад, туда,
Где теплой радуги дымно-горящий столб
Закатную поддерживает тучу…
И, на одном плаще минутно отдохнув,
Идти опять и рассуждать о Данте,
О вас — и о замужней Беатриче,
Но замолчать средь лиственного храма,
В чудесном сумраке прямых колонн,
Под чистою и строгой лаской
Огней закатных, огней лампадных…
Вы помните? Забыли?..
2 ПРОБУЖДЕНИЕ
Последних сновидений стая злая,
Скользящая за тьму ночных оград…
Упорный утренний собачий лай —
И плеск дождя за сеткой винограда…
3 ПУСТЬ
Пусть шумит кровавая гроза,
Пусть гремят звериные раскаты…
Буду петь я тихие закаты
И твои влюбленные глаза.
НЕВЕСТА
Мне жить остается мало…
Неправда! Жизнь — навсегда.
Душа совсем не устала
Следить, как летят года.
Пускай опадают листья —
Видней узор облаков…
Пускай все легче, сквозистей
На милом лице покров,
Невеста, Сестра! не бойся,
Мне ведома сладость встреч.
Приди, улыбнись, откройся,
Отдай мне свой нежный меч…
Всё бывшее — пребывает,
Всё милое — будет вновь:
Его земле возвращает
Моя земная Любовь.
2 августа 1918
НАВСЕГДА
Нет оправдания в незнаньи
И нет невинной слепоты.
Она открылась мне страданьем,
Любовь, единая, как Ты.
Душа ждала, душа желала
Не оправданья, но суда…
Ипринял я двойное жало
Любви единой — навсегда.
ЗДЕСЬ
Пускай он снился, странный вечер длинный,
я вечер этот помню все равно.
Зари разлив зеленовато-винный,
большое полукруглое окно.
И где-то за окном, за далью близкой,
певучую такую тишину,
и расставание у двери низкой,
заветную зазвездную страну.
Твои слова прощальные, простые,
слова последние — забудь, молчи,
и рассыпавшиеся, ледяные,
невыносимо острые лучи.
Любви святую непреложность
и ты и я — мы поняли вдвоем,
и невозможней стала невозможность
здесь, на земле, сквозь ложность и ничтожность,
к ней прикоснуться чистым острием.
10 августа 1918
ЗВЕЗДОУБИЙЦА
Всё, что бывает, не исчезает.
Пусть миновало, но не прошло.
Лунное небо тайны не знает,
Лунное небо праздно-светло.
Всё, что мелькнуло, — новым вернется.
Осень сегодня — завтра весна…
Звездоубийца с неба смеется,
Звездоубийца, злая луна.
В явь превращу я волей моею
Все, что мерцает в тающем сне.
Сердцу ль не верить? Я ль не посмею?
Только не надо верить луне.
СОН
Наивный месяц, мал и тонок,
Без белых облачных пеленок
Смотрел на луг. А на лугу —
Сидел взъерошенный котенок,
Как в зачарованном кругу.
Зачем он был, зачем сидел,
И отчего так месяц бел,—
Всё мне казалось непонятно…
Но был котенок очень смел,
А луг круглился необъятно.
И пенилась моя надежда, —
В котенке, в небе,— как вино…
Иль это сонная одежда
На том, что есть,— но не дано,
Что наяву утаено?…
Август 1918
ТРИ СЫНА — ТРИ СЕРДЦА
3. В. Р. Р.
Когда были зори июльские багровые,
Ангел, в одежде шарманщика, пришел к ней
на дачу, где, счастливая, она жила.
Только всего л было, что зори багровые.
Спросил ее шарманщик: одно ли у тебя сердце?
Она подумала и сказала: три.
Заплакал шарманщик, шарманку завертел свою,
другие слушали и ничего не понимали,
но выговаривала шарманка ясно для нее:
«Посмотри, посмотри на зори багровые,
вынуты у тебя будут все три сердца,
три раны, три раны останутся вместо них…»
Розовые в свете зорь багровеющих,
розовые капали у Ангела слезы…
Кончилась песенка, и пошел он прочь.
Но чуть вышел за ограду садовую,
встречу ему попался пустой извозчик,
старый старичишка с белой бородой.
Увидал старичишка Ангела,
начал, на чем свет стоит, ругаться:
«Ах ты, своевольник, такой-сякой,
Ах ты, жалетель без ума-разума,
чего распустил розовые слюни,
душу человечью на месте убил?
Гляди, вот, ее веревочка длинная,
в тысячу дней тесемка,
и не сряду на ней, не сряду три узелка!
Тысячу дней ты сделал минуточкой,
да как ты осмелился на такое,
силы человечьи не ты считал!»
Испугался Ангел, и слезы высохли.
Николая-Угодника узнал он:
нажалуется, не минует,— как быть?
А извозчик на козлах прыгает,
рукой морщинистой машет:
«Иди, неуемный, иди назад,
сыграй ей такую песенку,
чтобы все, что узнала, забыла;
а тебе нагоняй — своим чередом».
Побежал Ангел, спотыкается,
спешит, а она на том же месте,
только не стоит — сидит на песке.
И видит Ангел: губы у нее белые.
Вынуты у нее все три сердца,
но не три раны, а одна.
Привязал к шарманке веревочку,
длинную веревочку с тремя узелками,
длинную веревочку в тысячу дней,
и заиграл Ангел песенку,
песенку забвенную, бедную,
возвращая Время в свой круг,
покрывая тьмою грядущее,
чтобы копились силы человечьи
по воле Того, Кто их знал.
И дрожал шарманщик, играючи:
закроется ли тройная рана?
вернется ли в свои дни душа?
Люди подбежали, подняли
ту, что сидела с белыми губами.
Она очнулась, слушает, глядит,
смеется: «Ах, вдруг точно уснула я,
и что-то снилось мне, что — не знаю…»
Три сердца ее Ангел увидал,
три сына, Смертью отмеченные,
три узелка на веревочке длинной,
на длинной веревочке в тысячу дней.
А Николай-Угодник у решетки дожидается,
посадил Ангела в старенькую пролетку
и судить его за самовластье повез.
_____
Недаром разгорались зори багровые.
У кого не вынули они сердца?
Не оставили кровавых ран?
У той, что на даче жила, счастливая,
первое сердце взяли чужие,
второе — свои, а третье — неизвестно, кто.
Но три раны не сливались в единую,
потому что давал ей сил для страданья,
давал каждый из тысячи дней.
1914 — 1918
СПБ
МИР СЕЙ…
Прости мне за тех, кого я
отнял у жизни сей,
отнял у сна и покоя,
у жен и у матерей.
Ведь если я отнимаю,
в это иду, любя;
верю, иду и знаю:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.