Алекс Комаров Поэзии - Строки звенящие Страница 6

Разное

«Мой прадед ходил на медведя когда-то…»

Мой прадед ходил на медведя когда-тоВот это охота былаХотя, скажу сразу – то было не сладкоДуша не одна умерла

С рогатиной шёл он, без страха, сомненийМужество, ловкость, испытуя собойИ там было столько жутких мгновенийКаких, не охватишь толпой

Способ охоты старинный, конечноНо душу охотника грелОн в память входил – народа навечноТем, что отважен и смел

Продавал он берлоги охотникам частоИностранщине всякой, набитой деньгойТем, что грустили без жизни контрастнойВ округ, попавши глухой

Сегодня рогатины есть, но особыеС кинжалом добивочным на древкеК которому есть небольшое пособиеКак им сражаться на охоте, в воде

Романтик, мечтающий о приключеньяхМожет попробовать мишкину костьВ минуты подпитья, мозгами затменьяВ надежде на русский, наш вечный..авось..

Но я усомнюсь в простоте таких действийМедведь – он всё тот же, да охотник не тотКинжал пусть имеет и сотню из лезвийНо не распорет живот

Охотник изнеженным стал и в похмельеНе справиться с мишкой ему никогдаФинал роковой будет только при встречеСегодня в охоте – без ружья никуда

Опять про Онегина и Татьяну – шутка…

Онегин за наследством дядиИз Петербурга мчит в деревнюВстречают местные дворянеВезут Онегина в харчевнюОнегин им и говоритЧитаю я, Адама СмитаЯ, фаворит в красе ногтейКак вся дворянская элитаИ местными дворянами был принят онНо, барщину сменил сейчас же на оброкПоскольку либералом был и кое с чем ещё знакомК тому ж Онегин знатный был игрок

Владимир Ленский приезжаетПоэт, романтик, но не гейОнегин же того встречаетСредь лип, берёз и тополейУслышав Ленского стихиХреновым обозвал его поэтомВсё о любви, да о любвиВы, батенька с большим приветом

Тут подошли Татьяна с ОльгойУвидели Онегина и охренелиТатьяна даже пишет стих любвиО всех желаниях в своей постелиОнегин посчиталСтраниц на десять накаталаВсё невпопад – вот думает, попалКошмара большего, наверное, не знала

Ну, как прочли,… заткнись, читаюА где же рифмы – у Ленского нашлисьЯ знаю, глупо рассуждаюНо тут, в стихах, мы с вами разошлисьТатьяна – вы, наверно, любите меняТак я всю жизнь буду одинСкажу вам честно, вы дитяНо, ничего, мы с вами посидим

Прошло полгода, как уехал тот и этотИ вдруг их именины вновь соединяютОнегин говорит – здесь скучно средь болотИ девочки писания стихов не знаютА Ленский – развлекайтесь, говоритОнегин в танце с Ольгой и развлёксяИ, взявшись не за то, её дуритУ вас и грудь и задница – всё, спит

Тут Ольга говорит – каков вы грубиян, однакоОнегин – а я ещё коварный,В чулан хочу вас затащитьИ предложить своё лекарствоКак надо в юности блудитьТут Ленский Ольге – потанцуемЕё уже танцуют – Онегин прорычалАх, так, тогда стреляться на дуэлиМерзавец,… я убью тебя, подлецЧто ты с ней сделал, негодяйУбью тебя, свиное рылоТут Ленский выстрелил и… промахОнегин же не растерялсяИ Ленского убилВсадивши пулю, словно шило

Год не прошёл, и он Татьяну видитВы клёвой стали, просто невозможноА вы как были чмо, им и остались – пришли обидетьЯ замужем, обидеть сложноДевицей я вам не нужна былаА вот княгиней подошлаДа пропади ты пропадом, Онегин

Но вы же любите меня, я требую разводаВы наркоман Онегин, или сорвались с дубаВ итоге у Онегина не вышло ничего с наскокаТатьяна прогнала его, у женщин всех уж такова природа…

Запись дневника… или восьмикласница пишет

Размыта тушь, помят прикид,Забыта школа, мама, стыдИ на капроновом чулке ползет петля.Меня смешит любой запрет,До грубых правил дела нет.И лишь тебе могу сказать, какая я..Сижу за партой никакаяТанцуя, в мыслях с ним давноМне снится чудо, я мечтаюОн мой и это решеноПусть мама мне твердит, что раноПусть ночь проходит без негоХочу быть вместе, может странноМне нравится его лицоЖестока жизнь – сидим мы порозньНе дотянуться до тебяА я хочу, касаться – нежноГлаз твой изменчивый маняБрожу с тобой я в мыслях ночиГрусть беспредельная томитТерпеть давно, уже нету мочиИ что-то душу бередитЯ представляю нас двоихКак ты целуешь, обнимаешьКасаясь нежно губ, щекиМеня ласкаешь, согреваяТы мне записки пишешь в школе..Скучаю и люблю тебя..Ещё немного о футболеЧто говорят тебе друзьяА я люблю, летая небомВся в красках солнечной зариЛюблю тебя, пускай и бредомНо, сладки эти миражи

Оживает тело и в душе волненье

Я жду весну и девочек кудряшкиХочу я ножек стройных белизнуИдёт весна и все вокруг милашкиМосква без снега, а я у них в пленуВаш запах девочки, волнует невозможноВсе в мини-юбках и в духах любвиИ голова моя кружится очень долгоКогда замру, истерзанный внутри

Случайно вдруг, застыл заворожённыйУвидев стайку, яркую девчатВо всех я стал немножечко влюблённыйВдыхая их цветочный ароматСвоим сиянием вы будите желаньяЯ вдруг хожу в предчувствии любвиПора приходит, дед мороз уходитИ расцветает что-то там внутри

К плечу любимой нежно прижимаясьЯ говорю спасибо небесамВесь в восхищенье, в милой растворяясьПорой, не веря в эти чудесаОживает тело и в душе волненьеСердце распускается цветкомТы моё желание, ты моё весельеМне с тобой приятно и светло

И к плечу любимой нежно прижимаясьГоворю спасибо небесамВесь я в восхищенье, в милой растворяюсьСам, порой, не веря в жизни чудесаВолшебный сон весны в душе пожаромИ всё вокруг в улыбках и цветахА на душе ушла тоска тумановИ я застыл в волнующих губах

Оживает тело и в душе волненьеСердце распускается цветкомТы моё желание, ты моё весельеМне с тобой приятно и светло

В России, что ни чел, то гениЙ

В России, что ни чел, то это гений, но не в чести из дерева странаУ нас смелы, хоть пьяны все затеи, нам не хватает только кирпичаИ я всё жду – знамение мне будет, и романтической бессонницей живуА ветер жизни в з… цу мне дует, мы европейцы – смело говорюКошмары Сталина и Берии мне снятся, ведь не хватало рук ни для чегоА нелегалов только щас боятся, а им, похоже – в жизни всё равноАфган закончился, а муки остаются, …мы лучше всех… – горланим до сих порРасставив ноги, обутые все в бутсы, так, не настроив поныне своих норБлудливость наша – только распаляет, хочу, хочу – всем слышится кругомСобак нам в пищу только не хватает, разлитой водки, солнца за окномСтрадаем мы одни и коллективно, клянёмся мы кому – то отомститьКак тараканы – думаем наивно и продолжаем только водку питьПлодим по ходу скульптурных мы уродов, притонов тьму настроив для ночейИ нормативностей придумав для народов, всё об Америке печёмся – про детейНа Южный Крест с похмелья озираюсь, какие толпы ихним Лондоном идутА я в каюте тут развратом упиваюсь, освободившись от – застенчивости путИ где жена моя – совсем не знаю, забыл её – с подстилками, вконецДаже звонков себе не замечаю, гарем из девочек совсем не леденецПрозрачные границы побуждают, раздвинуть ножки у застенчивых друзейИ молодые люди только и летают, за исполнением приятнейших идейТеряешься в догадках – что важнее, марксизм иль догма, разом – насовсемПрисматриваясь к грудям – чьи длиннее, накалывая быстренько тотемСпасибо Горбачёву – он углубил, и красота на свет – уже дошлаНо старый коньячок ещё мы губим, а помечтаешь – тоже красотаЯ ихний Рейн совсем не замечаю, мне интересны Волга и КураЯ новый тип простого человека, хоть Амстердамом мыслит головаНе любят люди наши умирать, хотя и ждёт другая их одеждаПугает смерть, она велит страдать, не оставляет только лишь надеждаУрчу в дремоте дня и бытия, я ни за что сейчас не отвечаюИ виснут в воздухе слова все эти дни, и вновь по кругу снова выезжаюЗа смыслом в Гималаи отправляюсь, конфликтов – не бывает здесьВ небесных водах быстро обмываюсь, не подхватить, вот только – бы болезньЯ всё уже давно переработал, наутро встану может быть другимИ понесусь большим, крутым галопом, по нашим главным улицам большимИндус в кино ругает поцелуи, но помочиться в куче не дуракС утра на рикше лихо управляет, и Ганг свой видит, как какой чудакМне вкус достался тонкий по наследству, помадой только спрятан он от всехИ прёт на всех других моё кокетство, дремучесть прёт, оно не знает летЯ лицемерно, громко заявляю, Калькутта – город, только для коровКормящей матери – по прежнему, не знаю, едва не сбил я двух больших слоновКакие ляли ходят на свободе – не надувные, как они у ВасСверхсчастье – принесут они, по сути, обставят всех других – да и заразМешаю всё и занимаюсь чём – то, как хорошо – кому – то я кричуЯ подцепил большую негритоску, и подцепил какую -то чумуЖизнь наворочена и всё вокруг смешалось, ошибок море совершаем мыТы растолстела – так не так питалась, энергетически страдая от судьбыЗасор идёт – страдает Миссисипи, там духовитость всюду разлиласьМарк Твен молчит, но нюхает элита, защитных средств, зато гора нашласьСовокупления и роды идеальны, в стране Америка как – будто – бы всегдаИ всем им счастье принесёт глобально, все заживут, как в чреве у ХристаГлупы все люди и руками машут, им на хрен Космос – только лишь любовьИ все бросаются во всякие развраты, адреналином погоняя свою кровь

Эх, Сеня, Сеня