Михаил Ромм - Скульптура сна Страница 6

Туманность Андромеды

Я читал «Туманность Андромеды»,В тот момент, когда меня нашли.Продолжались разума победы,К звёздам отправлялись корабли.

Лето. Сосны. Пионерский лагерь.Флаги. Конкурс песни строевой.Вечером, по испареньям влаги,Все на танцы двинулись гурьбой.

В книжке мир так хорошо устроен,Все народы – дружная семья…Чтоб меня оставили в покое —Это всё, к чему стремился я.

Вспоминаю полную печалиМузыку, звучащую вдали.Звёзды равнодушно наблюдали,Как меня лупить поволокли.

Ахматова

Как будто в сон, проваливаюсь в книжку,Где девы смуглые, не знавшие любви,Где васильковоглазая малышка,И где возводят зданья на крови.

Лиловый зимний город остро пахнетХолодных мандаринов кожурой,И нет тоски, и горечи в слезах нет.Всё собрано в кристалле темнотой.

Те павшие – расстрелы, как медаль им,Им дым отечества, не сладкий – горький дым.Но всё это становится хрустальным,Изысканным, желанным, неземным.

И сыплется расстрелянное счастье,Пронизывая опустевший век,Как лёгкие будёновские части,Летит за взводом взвод, за снегом – снег.

И всё уже сливается в метели,Всё кружится – поди, останови!Там смуглая играет на свирели,И девушки, не знавшие любви…

В вечном городе

В вечном городе пляшущие монашки,Листья оливы, скрученные жарой,В твоей памяти, как будто в чужой рубашке,По потрескавшейся мостовой.

Светло-серые зеркальца двериВ глубину забирают мой взгляд.На колоннах мраморных звериСтерегут соловьиный сад.

Точно пьяный христовой кровью,Я чужое мерцанье пью.Сон, склонившийся к изголовью,Караулит добычу свою.

Не включая свет

Сижу я, не включая свет,И сумерки встречаю,И думаю, что смерти нет,Как дна у чашки с чаем,И вся дневная копотня,Ловушки и препоны —Всё просто повод для меняСмотреть в проём оконный,Где собирается гроза,Где липа жмётся к раме,И спит фантазий бирюзаВ разворошённом хламе.Так с темнотой растёт мой храм:Диван, компьютер, телик,И божество теперь я сам —Застрявший в этом теле.

Я

«Когда-нибудь меня разоблачат…»

Я не тот, кто способен объять и понять,Как грохочет лавина в раскатистых «эл»,Как ласкают грома изумрудную ратьОблаков, заполняющих грозный предел.

Я могу притворяться то тем, то другим,Опасаясь, что миг – и меня обличат,Но я сам для себя – ускользающий дым —Вихрь желаний и пламя утрат.

Ускользает в воронку живая вода,Ниткой смерча – внутри водяная спираль.Я – никто, и уйду, не оставив следа,В никуда или в хрупкую эту печаль.

Ни представить, ни сбыться, а только предстать —Водяная качается тонкая нить.Кто я? Тот, кто не может понять…Не понять, а в немом изумленьи застыть.

Реквием

Молитва

Я пытаюсь молиться, молитьсяО тех, кто так дорог мне,И вижу – горят их лицаВо времени, как в огне.

Жертвой какой и даньюЭтот унять огонь?Всю жизнь мою, все желаньяВозьми, только их не тронь!

Последним усилием верыВ Доброе Божество,От чёрной катящейся сферыКого спасу? Никого?

Но если кого-то выбрать,Центром моей мольбы…Выбор такой хуже дыбыИ тяжелее судьбы…

Господи, дай мне силыВерить в Твою правоту!Тени родных и милых —Скользят в пустоту.

В сиреневой чаще тьмы

В сиреневой чаще тьмы холодные пальцы веток,Касаются нас, касаются нас.Уходим от зноя мы,Но мы позабудем этакВсё то, что касается нас,То есть, касалось нас.

В прохладную тень уйтиОт дикой сжигающей боли,От ненависти к себе, ненависти к себе.А ветер вверху летит,Ему позволено, что ли, —Шуршать здесь и там в ворожбе,В воздушной своей ворожбе.

А те, кто нас будут звать —Не все, дескать, песни спеты,Что, дескать, рано, так рано мы собрались сюда,Не могут пока понятьСвязь между тенью и светом,Из рощи сиреневой этойНам не уйти никуда,Не уйти никуда.

Я люблю вспоминать

Я люблю вспоминать о весёлой пирушке,О смешливых друзьях и хорошем вине,Вспоминать о прелестной чудной хохотушке,Что когда-то доверилась мне.

Как искрились огни в наших пенных бокалах,Отражая «изысканный» стол.Как кружилась она, как она танцевала,Как я к ней подошёл.

Хорошо вспоминать свежесть утра у моря,Плески стаи дельфинов вдали,Просто за руки взяться, смеяться и спорить,Почему так легки облака-корабли.

Вспоминать в темноте, под романсы метели:Это было ли? Нет ли? Уснуть.Бьётся вьюга в окно, холод рвётся сквозь щели,И уже ничего не вернуть.

Настоящая жизнь

«Настоящая жизнь»Обняла меня крепко и страстно,Подарила мне смерть,Отдала ни за грош мою плоть…Я, как рыба в сетях, понимаю, что битва напрасна —Мне себя не простить,Мне вины своей не побороть…

Где ты, Солнце мое?Небо серо и крыши под снегом,И кричит вороньёНад случайным ночлегом.О, какие шершавые рукиУ этой любви,О, какие красивые зубы у этой разлуки,Эти зубы в крови.

Гомозигота

Всего-то —Гомозигота!Электрический кабель,Ноутбук пополам. Погибла работа,На хрена тебе песня, ма бель!

Кушай доча, кушай свои какашки,Наверное, вкусные – почти что молочная смесь,А если мешают маленькие бумажки,Так это папины, в этом он весь…

Ну а диван мы завтра отмоем,Главное, доча, ты не кричи,Не порть настроение перед отбоем,Усну с тобоюв пустой ночи.

Где твоя мама? – В прятки играет,Холодные руки к ней тянет Джек…Давай притворимся, что мы не знаемИ погуляемпод плёнками век.

Готический сонет

Вся жизнь моя проходит на краю,Висит над пропастью зловещей.Сегодня я кляну судьбу мою,А завтра стану бесполезной вещью.

Запущен дом, и окна в нём грязны,Во всех углах и сор, и паутина.В нём сны всегда страшны, цветы больны,Зачем их поливать, раз тоже сгинут?!

Весь праздник мой – пустая суета,Что было важным, лишь казалось важным,Сокровища не стоят ни черта,И чёрный рот земли зияет влажно.

Смотрю в альбом испуганным животным,На фото – ты смеёшься беззаботно.

Ушла

Ушла. Осиротел любимый медвежонок,Нахохлившись, сидит один в своем углу,А месяц за окном невыносимо тонок,И лунный свет, как шрам, прорезан на полу.

Никто, никто теперь игрушку не обнимет,И не уложит рядышком в кровать.Холодный лунный блик в глазах слезами стынет,Он никогда не спал, он не умеет спать.

И он лежал во тьме, сердцебиенье слушал,Твой плюшевый вассал, мохнатый визави,И лился шёпот твой в игрушечные уши,О том, как жизнь страшна, как много в ней любви.

Испачканный живот, отпоротая лапа…Зачем так много ног вчера пришли сюда?Но нет, не плачет он, он не умеет плакать.И повторять себе, что больше никогда…

Дочка

Всё стало как-то по-другому…Она качает головой,Вдруг заявляет: «Мы не дома»,И говорит: «Хочу домой».

И объясняет мне: «Там мама,А этот дом – совсем не дом».И снова хмурится упрямо:«Ну, папа, мы не там живём».

И я отлично понимаю,Куда она меня зовёт:Туда, где ты еще живая,И время солнечно течёт.

Туда, где ты роняешь блюдцеНа счастье – несомненный знак.Не знает дочка, что вернутьсяНельзя во времени никак.

О Боге и людях

О Боге

Сонет о Боге

Когда ты к небу поднимаешь взгляд,Там, наверху, ты не увидишь Бога.Там только тучи серые висят,Там только солнце, мутное от смога.

Конец ознакомительного фрагмента.