Михаил Садовский - Доверие Страница 6

Вот чистый лист

Спасибо, Бог,Что я смогНе только поверить в слово,Но прочесть каждое сноваИ почувствоватьВкус его, запах и цветНичего дороже сердцу на свете нет,И прекраснее нет ничего,Как дарить другому его.Оттого хоть знаю,что там на небе сгорю,Здесь тебя я благодарю.

1993 * * *

Успех любимца выбирает:Признанье, слава, жизнь легка…Потом судьба его карает,И он в забвенье на века.А неудачливый уверенВ себе, в движении планет,На суету не тратит время,И не по моде он одет.А не хотелось бы, проверьте,Нам тайну тайную узнать:Кто неудачника бессмертьеГотов на славу променять!

1991 * * *

Биография поэта.не важней стихов ли это?Есть отличные примеры:Шелли, Байрон. Буало…Предваряла их легенда,Каждый жизнь из них отведал…Может,…просто повезло.Анненский бродил по парку,А потом в подъезд сквозь арку,В кресло мягкое садилсяУ высокого окна…И директорства заботыСтрок пришедших эшафоты,Шум ребячий до темна.Вот. Всего один лишь томикОсобняк, прозрачный домик.Ни один поэт не можетЭтот домик обойти,Опереться о колонну,Приложиться к эталону,Чтобы меру знать в пути.

1993 * * *

Нельзя поэтов обижатьОни, как дети, — беззащитны,И принижать их нарочито,Чтобы расплаты избежать.На свете нет беды страшней,Чем смерть невинная людская,И этот грех не отпускаетНи божий суд, ни суд людей.Поэт убитый — горький колНавек вколоченный в планету,Все, все открыты рикошетуИ сгинут тайно и легко.Кто, чтоб себя отгородить,Бездумно жертвует поэтов,Забыв начальный из запретов,Что без души нельзя прожить!..

1993 * * *

О. МандельштамуБыл прост, как ямб,Как птичье пенье.Мудрец, по мелочи страдал.Но Бог великое терпеньеЕго душе недаром дал.И силу гордого мужчины,И нежность чище алтаря…Он поднял нас на те вершины,Где выше облаков заря.

1993 * * *

В искусстве право меньшинствоПеред людьми и перед богом,И не уступит своегоОно властительным порогам,В искусстве правит меньшинство,А большинство им управляетИ гонит и стыдит его,Вершит, крушит и наставляет.В искусстве побеждает тот,Кто нарушает все законыИ сам, не зная, создаетДля мира новые иконы.Художник, подаривший светИ озаривший наши лица,С тобой нам выше счастья нетОдной молитвою молиться!

1991

Бальзак

Бальзак писал с утра до ночи,А ночью верстку выправлял,Был у него корявый почерк,И в картах замыслов подвал.Бальзак любил красивых женщин,Блистать на бале, первым быть,Под старость с Ганской был повенчанИ свой Париж не мог забыть.Так что он был на самом деле:Жуир, игрок, писатель, плут?Он жил без страха — на пределе,Как только гении живут.

1988

В день рождения Александра Сергеевича Пушкина

Родился мальчик,И никто не знал:Какую жизньЕму судьба готовит.Он рос, взрослел,Мужал — никто не знал:Какую смертьЕму судьба готовит.Родился мальчикГений и поэт,Таким и жизни нетИ смерти нет.

1988 * * *

За чьи грехи страдают дети,Поскольку нет на них грехов?И разве за отца в ответеНевинный сын сегодня вновь?Коль выжил — ставь свечу удаче,Осколок, мальчик для битья,И о таланте не заплачетРоссия — мачеха твоя.А если веришь, что в потомкахТы смог бы вызвать боль и стыд,Пускай наследная котомкаДуши твоей не тяготит.Отринь обманы и наветы,Обид, как денег, не скопить,Приходят дети и поэтыВину чужую искупить.

1993

Павловск

1

Дубравы ритмы над рекою,Дворца рифмованный квартал,В них гений-юноша в покоеСтиха дыханье обретал.Ловил счастливые мгновенья,Распознавал свои мечты,Бежав лицейского ученья,Придворной первой суеты.Еще до яростных гонений,Измен, завистливых врагов…Теперь тут всюду тихий генийЕго раздумий и шагов.

2

Такой палитрой бы гордилсяИ Головин, и Ренуар,От летних пут освободилсяОсенний благостный пожар.Террасой сполохи сбежалиДо темных вод от синевы,Славянка в огненной пижамеНеугасающей листвы.И сквозь нее мелькает зыбкоУтиный бок, окрестный склонИ белозубая улыбкаНеповергаемых колонн.

3

Затеряны следы епархий,Но силой памяти влекомВоображаю будто пахнетЕще здесь вальсом и дымком.И в равновесии трехдольном,Блистательны и влюблены,Забыли о земной юдолиЕе счастливые сыны.В том божий промысел, быть может,Вокзал звучащий все слышней,И до сих пор легенда множитТот аромат минувших дней.1993 * * *

Вот чистый лист, рука, пероНу, не такое уж добро,Но первая легла строка,За ней уверенно и простоСпешит вторая и покаВсего-то толькоСтрочек горстка.Но лист теперь уже не тот,Он кандидат на эшафот.Он был листом,Он стал стихом,Он тайною такой влеком,Что задевает всех онаВсегда, в любые времена.Он вызывает зависть, гнев,В нем легком вечности посев,Он нерушим, нетленен онВ нем малодушье и закон,В нем тонком тысячи карат,Они бессмертием горят.Он вещей огранен рукой,Ему уж не грозит покой,Привычный в кипе на столе,Неповторим он на земле.Вот удивительная страсть:На лист бумаги строчки класть,Но полно, полно — пробил час!Не место магам среди нас!Поэта хорошо убить,Чтобы потом его любить!Чтоб он соблазна не являл,Чтоб он листом бумаги стал,Не сеял зависть и раздорРешило время этот спор.Так было, есть и будет впредьПоэт обязан умереть,Тогда ему легко простить,Что чудо он умел творить!

1991 * * *

Не делай этого, не делай,Не защищай, не закрывай,Спасенная тобой неделяИная мука, а не рай.И сожаления избегни,Оно сожжет остаток дней,Испепелит тебя из бездныГеены огненной верней.Мы с жизнью никогда не квиты,Не защищай его, любя,Нет у художника защитыНе от судьбы, а от себя!

1988

Вильям Блейк

Вильям Блейк тачал сапогиВсем от велика до мала,Жил в подвале, но ни одной ногиПо нему не ступало.Умер сапожником Вильям Блейк,И о сапога ни слова,Было на свете так десятки лет,Пока он не родился снова.И с тех пор поэтом живет Вильям БлейкВысоко-высоко не в подвале.Жаль, что жизнь так долго берет разбег,Но иначе когда-нибудь будет едва ли.

1988 * * *

Был Пушкин беден,Моцарт нищ,Бах не сводил концы с концами,О, Гении,а сколько тыщВ нужде страдалорядом с нами!..Увы,Чайковский брал взаймы,Гол гений Мусоргский до нитки.Какие светлые умыНе избежали этой пытки.В долгахбарахтался Бальзак,Чтоб успокоитьсяотчасти,Он вывел формулу,что врагУ творчествапростое счастье.Но Блейк порой надоедал,Булгаков пропадал завлитом…А сколько б каждый миру далКто знает — при желудке сытом!?.Закон: кто миру все отдал,Сам — словно спасся от пожара.Ведь тот, кто Библию писал,И вовсе жил без гонорара!И что ж?Чем дальше — тем страшней,Ноот Гомера так, поверьте:Коль труд бессмертен средь людей,Ему цена — одно бессмертье!..

* * *

Про запас зажато в горстиОт бесовских переменСнежный Григ, лесной Чайковский,Шитый бисером Шопен.В суете и круговертиКамертон и строй и ладХоровые страсти Верди,Веча Мусоргский набат.И когда одни убытки,И бледнеют дух и слогЕсть еще распятый ШниткеИ Свиридова венок.

1996 * * *

Удачи в ямбе, а в хорееВся легкость, нежность, чистота,И девушки наверно млеют,На память выучив места,Им посвященные поэтом…Я пел анапестом при этом,Но строй стиха не изменитьПотом вам приведу примеры,Не в назиданье; не для веры,Для повторенья, — так и быть.Но о любви стихом не скажешьВ нем строй и рифмы — хуже пут,Они всегда в засаде ждут,Иль вовсе числятся в пропаже.Стих — рифмы раб, а рифмы — лгут!От ямба я не отступаю:Успеха жду, авось придет:«Я вас любил» все повторяюИ верю, что Поэт не врет.

1991 * * *

Легко изложишь сказку и романнайти слова сумеешь без сомненьяно станет все лишь пошлость и обман,коль перескажешь ты стихотворенье.Перетолмачить душу не берись!Как о любви рассказывать словами?Мельчает вдруг и опадает высь,Что в междометьях высилась над вами.По их ступеням так легко идти,Так радостно тонуть в глубинах взгляда,И ничего произносить не надо.Когда губами губы смог найти!

1995 * * *

Понять попробуй птичье пенье,Отбросив шум и суету,Лишь эти одолев ступени,Подняться сможешь в высоту.Не составляй на славу плана,Сначала ветра суть пойми,И только помни непрестанно,Что все у жизни брал взаймы.Так возвращай долги без спроса,А чувство долга прочь гони,Поскольку в творчестве отбросыУдачам гения сродни.Бессмысленно не пререкайсяСудьбу не отвести перстом,Но не пред нею ты склоняйся,А лишь над начатым листом.

1994 * * *

Улетела песня,Улетела песняИ уносит радостьТех, кто пел ее.Может быть, кому-то,Кто ее услышит,Передастся радостьТех, кто пел ее?Станет вдвое радость,Потому что с песнейРадость тех, кто слышит,Тех, кто пел ее…

1993 * * *

Тексты производи, чтобы процессХотя на миг не мог остановиться,Чтобы и ты мучительный прогрессКак некая представил единица.И не страдай, что недооценен,Судьбы зигзаги неисповедимы,И гений современникам смешонИстории потом необходимый.Каменьями нас бьют, так пусть за чтоМы сами знаем и гордимся этим,Для нас одно лишь время решето,Века — непонукаемые сети.Но не молчи, так узок этот бег,Так непонятна горная тропинка,Ты на краю всегда, и лист, как снег,И кровь на нем в финале поединка.Ничто не защитит и не спасет,Молчание — не выход, а расплата,Пиши — и среди тысяч или сотОдна строка твоя всплывет когда-то.

1996 * * *

Как страшен до сих пор Везувий,Хоть сотни прожито Помпей,Он выбран среди всех безумийПравдоподобней и тупей.Как символ сбереженный пеплом,Огарок выжженной свечи,Останками, что было телом,Безумно властвуют врачи.Как бы не ведая преграды,Проходит, содрогнувшись, дух,Для тех, кто возродиться рады,Где жизнь и смерть — одно из двух!Все своего не избежали,И не оценено покаУходят войны рубежамиИз биографии на века.И даже по единой строчкеПотом легко определитьПусть на оплавленном листочке,Да не могло такого быть.И времена определяютНе по знакомым цифрам дат,А по стихам, что возникаютВ сердцах вернувшихся солдат.

1994 * * *

Я никогда не верю в это чудо:Что вот перо возьму, и на листеИз ничего, неведомо откудаВозникнут и окликнут строки те.Они меня подхватят без вопроса,Потом затянут в трудный разговорИ разместят всего легко и просто,И обнажат смущенье и разор.И доведут до горечи и боли,Все без разбора выскоблят опять,И, удивившись, буду я доволен,Забыв что мне за это отвечать.

1994 * * *

Рукописи рвут с досадыИ сжигают со стыда,В этом рвении отрадыНе бывает никогда.И не слава ГеростратаПривлекает в этот час,Не страшит увы утратаТем, что в них частица нас.И людское милосердьеНе берется тут в расчет,Мнение кристальной твердиНас безжалостно сечет.Никакого гонорараНе хватает на искус,Чтобы скрыться от кошмараНе спасает и Иисус.В этот миг одно доступно:Все с начала повторить,Если это все подспудноИ нет сил иначе жить.

1993 * * *

Не прячься за строку стиха,Ты ей просвечен, как рентгеном,Тут воля божья или гены,А остальное — чепуха.Увы, за рифмой не иди,Она коварна и беспутна,И ей победа недоступна,А пораженье впереди.Но если в боли и мычаньеРодился стих, слова пришли,Желанно сладки все мученьяПолуистерзанной души.

1989 * * *

Художник, наград не преследуя,Пиши пока пишет рука,Как будто минута последняя,А в запасе — глухие века.Но если ты ждешь только случаяНа этом возвысится чтоб,Тогда не велико ты мученик,Только тающий праздно сугроб.В огне доброты не сгорающий,Ты будешь сто раз умирать,Когда не помогут товарищиИ оплачет заранее мать.Безвестный равно или признанный,Что сердце велит, соверши.Поэзия — это пожизненноЗемляные работы души.

1986

Г. Цейтлину