Федор Сологуб - Полное собрание стихотворений Страница 65

5 – 22 июля 1920 Княжнино

«Туман и дожль. Тяжелый караван...»

Туман и дожль. Тяжелый караванЛохматых туч влачится в небе мглистом.Лесною гарью воздух горько пьян,И сладость есть в дыхании смолистом,И радость есть в уюте прочных стен,И есть мечта, цветущая стихами.Печальный час, и ты благословенЛюбовью, сладкой памятью и снами.

24 июля 1920 Княжнино

«Узнаёшь в тумане зыбком...»

Узнаёшь в тумане зыбкомВсё, чем сердце жило прежде,Возвращаешься к улыбкамИ к мечтательной надежде.

Кто-то в мочки пару серег,Улыбаясь, продеваетИ на милый, светлый берегТихой песней призывает,

Посидеть на куче бревен,Где тихонько плещут волны,Где песочный берег ровен,Поглядеть рыбачьи челны,

Рассказать, чем сердце жило,Чем болело и горело,И кого оно любило,И чего оно хотело.

Так мечтаешь, хоть недолго,О далекой, об отцветшей.Имя сладостное ВолгаСходно с именем ушедшей.

В тихий день воспоминаньяТак утешны эти дали,Эти бледные мерцанья,Эти мглистые вуали.

24 июля 1920 Княжнино

«Когда я стану умирать...»

Когда я стану умирать,Не запоет ли рядом птичка,И не проснется ли привычкаВ бессильи силы собирать?

Мой вздох последний замедляя,Не встанет ли передо мнойИная жизнь, иной веснойМеня от смерги откликая?

Не в первый раз рожденный, яСмерть отклоню упрямой волейИ отойду от смертных болейЕще послушать соловья,

30 июля 1920 Княжнино

«Знойно туманится день...»

Знойно туманится день,Гарью от леса несет,Тучи лиловая теньТихо над Волгой ползет.

Знойное буйство, продлись!Длися, верховный пожар!Чаша земная, курисьНеистощимостью чар!

Огненным зноем живу,Пламенной песней горю,Музыкой слова зовуЯ бирюзу к янтарю.

Тлей и алей, синева,В буйном кружении вьюг!Я собираю слова,Как изумруд и жемчуг,

1 августа 1920 Княжнино

«Туманы над Волгою милой...»

Туманы над Волгою милойНе спорят с моею мечтой,И всё, что, блистая, томило,За мглистою никнет чертой.

Туманы над милою ВолгойВ забвении тусклых болотПророчат мне счастья недолгий,Но сладостно-ясный полет.

3 августа 1920 Княжнино

«Сквозь вещий сумрак настроений...»

Сквозь вещий сумрак настроенийКо мне всегда приходишь ты,И неизбежность повторенийСлагает те же все черты.

Одно и то же любим вечно,Одна и та же все мечта,Одним стремленьем бесконечноДyша живая занята,

И радость светлых вдохновений,С земной сплетаяся мечтой,Вливает яды настроенийВсё в тот же кубок золотой.

3 августа 1920 Княжнино

«Приди ты поздно или рано...»

Приди ты поздно или рано,Все усложни или упрость,Словами правды иль обмана, —Ты мне всегда желанный гость.

Люблю твой взор, твою походкуИ пожимянье тонких плеч,Когда в мечтательную лодкуТебя стремлюся я увлечь,

Чтобы, качаяся на влагеНесуществующей волны,Развивши паруса и флаги,На остров плыть, где реют сны,

Бессмертно ясные навеки,Где радость разовых кустовГлубокие питают рекиСреди высоких берегов,

Где весело смеются лети,Тела невинно обнажа,Цветами украшая этиТвои чертоги, госпожа.

2 сентября 1920 Бологое – Вишера. Вагон

Дон-Кихот

Бессмертною любовью любитИ не разлюбит только тот,Кто страстью радости не губит,Кто к звездам сердце вознесет,Кто до могилы пламенеет, —Здесь на земле любить умеетОдин безумен Дон-Кихот.

Он видит грубую Альдонсу,Но что ему звериный пот,Который к благостному солнцуТруды земные вознесет!Пылая пламенем безмерным,Один он любит сердцем верным,Безумец бедный, Дон-Кихот.

Преображает в ДульцинеюОн деву будничных работИ, преклоняясь перед нею.Ей гимны сладкие поет.Что юный жap любви мгновеннойПеред твоею неизменнойЛюбовью, старый Дон-Кихот!

26 октября 1920

«Всё выше поднимаюсь я...»

Всё выше поднимаюсь я,И горний воздух чище, реже,Но та же все судьба моя,И настроения все те же.

В земном томительном бредуНи сожаленья, ни пощады,Но и за гробом не найдуНи утешенья, ни награды.

Мне горький хлеб для жизни дан,Я мукой огненной испытан,Одна из многих обезьян,И я моим Творцом не считан.

Я брошен и бешенство стихийПесчинкою в горсти песчинок,И дразнит, вызывает ЗмийНа безнадежный поединок,

Чтоб, демон, сжав сухой рукойМеня с другими л ком шипящий,Швырнул с улыбкой ледянойВ котел блестящий и кипящий,

Да переплавлюсь я в огнеЖестоких и безумных пыток,Да будет сладостен не мне,Не нам готовимый напиток.

22 декабря 1920

«Яро длился милый день...»

Яро длился милый деньИ склонился под плетень.Тот, кто любит жить со мглой,Проводил его хулой.

Страстным пьяная вином,Ночь маячит за окном,Шепчет ветру: «Помолчи!Потеряла я ключи».

Всходит томная луна,Как невольница бледна,Шепчет ветру: «Будет срок,Раскует мой брат замок».

Что же делать ночью мне?Посидеть ли на окне,Помечтать ли о былом,Погадать ли об ином?

Добрый день погас давно.Затворить пора окноИ тому, кто может спать,Доброй ночи пожелать.

5 февраля 1921 Москва

«Снова саваны надели...»

Снова саваны наделиРощи, нивы и луга.Надоели, надоелиЭти белые снега,

Эта мертвая пустыня,Эта дремлющая тишь!Отчего ж, душа-рабыня,Ты на волю не летишь,

К буйным волнам океана,К шумным стогнам городов,На размах аэроплана,В громыханье поездов,

Или, жажду жизни здешнейГорьким ядом утоля,В край невинный, вечно вешний,В Элизийские поля?

18 февраля 1921

«Овеществленная дремота...»

Овеществленная дремота —Адмиралтейская игла,Вверху кораблик. ПозолотаНа них мечтательно светла.

Нa это, легкое мечтанье,Летящее в святую весь,Так непохожа строгость зданья,Кoторое воздвиглось здесь.

В определеных, ясных тонахИ кpасных крыш пологий склон,И барельефы на фронтонах,И охра стен, и мел колонн.

А там, за каменным порогом,В стальной замкнувшися затвор,Чертог вознесся за чертогом,С большими окнами в простор.

Там собирались адмиралы.Пройдя багровый дым боев,Они вступали в эти залыДля управительных трудов.

Пестрели ленты, и сверкалиМедали, звезды, ордена,Брильянты, золото, эмали,Всё, чем кокетлива война.

Засматривался часто чертик,Тщеславья или власти бес,На золоченый тонкий кортикИ на эмалевый эфес.

Кораблик плыл, гоним ветрами,Как все кораблики плывут,И проносились перед намиЦусима, Чесма и Гангут.

Так переменчивые годыТекли, текут и будут течьВ веках неволи и свободы,Пока не перекован меч.

18 – 20 апреля 1921

«Порой томится Дульцинея...»

Порой томится Дульцинея,От темной ревности бледна,Но кто ей скажет: «Дульцинея,Ты Дон-Кихоту не верна!»

Изменит грубая Альдонса,Любой приманкою взята,Но кто же скажет ей: «Альдонса,Для Дон-Кихота ты свята!»

Душою прилепляясь к многим,Одну прославил Дон-Кихот.Даруя милости убогим,Не изменяет Дон-Кихот.

28 апреля 1921

«Стремит таинственная сила...»

Стремит таинственная силаМиры к мирам, к сердцам сердца,И ты напрасно бы спросила,Кто разомкнет обвод кольца.

Любовь и Смерть невинны обе,И не откроет нам Творец,Кто прав, кто нет в любви и в злобе,Кому хула, кому венец.

Но всё правдиво в нашем мире,В нем тайна есть, но нет в нем лжи.Мы – гости званые на пиреВеликодушной госпожи.

Душа, восторгом бесконечнымЖиви, верна одной любви,И, силам предаваясь вечным,Закон судьбы благослови.

29 апреля 1921

«Заря на закате...»

Заря на закатеОпоясалась тучей.На воздух пускайтеВаш кораблик летучий,

Беспечные дети!На безмерную шалостьДерзайте, развейтеБезнадежность, усталость.

Покровы тумана,Дымы былей сгоревших —Для нас только тайна,Не для вас, возлетевших.

Вам голос поэтаВ потемнении небаЗвучит, словно флейтаУходящего Феба.

1 мая 1921