Давид Самойлов - Избранное Страница 7

Иван и холоп

Ходит Иван по ночному покою,Бороду гладит узкой рукою.То ль ему совесть спать не дает,То ль его черная дума томит.Слышно — в посаде кочет поет,Ветер, как в бубен, в стекла гремит.

Дерзкие очи в Ивана вперя,Ванька-холоп глядит на царя.— Помни, холоп непокорный и вор,Что с государем ведешь разговор!Думаешь, сладко ходить мне в царях,Если повсюду враги да беда:

Турок и швед сторожат на морях,С суши — ногаи, да лях, да орда.Мыслят сгубить православных христьян,Русскую землю загнали бы в гроб!Сладко ли мне? — вопрошает Иван.— Горько тебе,— отвечает холоп.

— А опереться могу на кого?Лисы — бояре, да волки — князья.С младости друга имел одного.Где он, тот друг, и иные друзья?Сын был наследник мне господом дан.Ведаешь, раб, отчего он усоп?Весело мне? — вопрошает Иван.— Тяжко тебе,— отвечает холоп.

— Думаешь, царь-де наш гневен и слеп,Он-де не ведает нашей нужды.Знаю, что потом посолен твой хлеб,Знаю, что терпишь от зла и вражды.Пытан в застенке, клещами ты рван,Царским клеймом опечатан твой лоб.Худо тебе?— вопрошает Иван.— Худо,— ему отвечает холоп.

— Ты ли меня не ругал, не честил,Врал за вином про лихие дела!Я бы тебя, неразумный, простил,Если б повадка другим не была!Косточки хрустнут на дыбе, смутьян!Криком Малюту не вгонишь в озноб!Страшно тебе? — вопрошает Иван.— Страшно! — ему отвечает холоп.

— Ты милосердья, холоп, не проси.Нет милосердных царей на Руси.Русь — что корабль. Перед ней — океан.Кормчий — гляди, чтоб корабль не потоп!..Правду ль реку? — вопрошает Иван.— Бог разберет,— отвечает холоп.

Смерть Ивана

Помирает царь, православный царь!Колокол стозвонный раскачал звонарь.От басовой меди облака гудут.Собрались бояре, царской смерти ждут.Слушают бояре колокольный гром:Кто-то будет нынче на Руси царем?

А на колокольне, уставленной в зарю,Весело, весело молодому звонарю.Гулкая медь,Звонкая медь,Как он захочет, так и будет греметь!

«Где же то, Иване, жены твои?» —«В монастырь отправлены,Зельями отравлены…» —«Где же то, Иване, слуги твои?» —«Пытками загублены,Головы отрублены…» —«Где же то, Иване, дети твои?» —«Вот он старший — чернец,Вот он младший — птенец.Ни тому, ни другомуНе по чину венец…» —«Где же, царь-государь, держава твоя?»«Вот она, господи, держава моя…»

А на колокольне, уставленной в зарю,Весело, весело молодому звонарю.Он по сизой зареРаспугал сизарей.А может, и вовсе не надо царей?Может, так проживем,Безо всяких царей,Что хочешь — твори,Что хошь — говори,Сами себе цари,Сами государи.

Лежит Иван, в головах свеча.Лежит Иван, не молитву шепча.Кажется Ивану, что он криком кричит,Кажется боярам, что он молча лежит,Молча лежит, губами ворожит.Думают бояре: хоть бы встал он сейчас,Хоть потешил себя, попугал бы он нас!

А на колокольне, уставленной в зарю,Весело, весело молодому звонарю.Раскачалась звонница —Донн-донн!Собирайся, вольница,На Дон, на Дон!

Буйная головушка,Хмелю не проси!..Грозный царь преставился на Руси.Господи, душу его спаси…

Дует ветер

Дует ветер однолучныйИз дали, дали степной,Ветер сильный, однозвучный,Постоянный, затяжной.

Этот ветер обдуваетГород с ног до головы.Этот ветер навеваетПыль земли и пыль травы.

И вокруг легко и гулкоПодпевают целый деньВсе кларнеты переулков,Все органы площадей.

Как оркестры духовые,Трубы города гудят,Даже окна слуховыеСловно дудочки дудят.

Окна с петель рвутся в гуде,Двери бьют о косяки.И бегут навстречу люди,Распахнув воротники.

«Я наконец услышал море…»

Я наконец услышал море,—Оно не покладая рукРаскатывало у БомбориЗа влажным звуком влажный звук.

Шел тихий дождь на побережье,И, не пугая тишины,Пел только мужественно-нежный,Неутомимый звук волны.

Я засыпал под этот рокот,И мне приснился сон двойной:То слышал я орлиный клекот,То пенье женщины одной.

И этот клекот, это пеньеИ осторожный шум дождяСплелись на грани сновиденья,То приходя, то уходя…

Цирк

Отцы поднимают младенцев,Сажают в моторный вагон,Везут на передних сиденьяхКуда-нибудь в цирк иль кино.И дети солидно и важноВ трамвайное смотрят окно.

А в цирке широкие двери,Арена, огни, галуны,И прыгают люди, как звери,А звери, как люди, умны.

Там слон понимает по-русски,Дворняга поет по-людски.И клоун без всякой закускиГлотает чужие платки.

Обиженный кем-то коверныйНесет остроумную чушь.И вдруг капельмейстер проворныйОркестру командует туш.

И тут верховые наядыСлетают с седла на песок.И золотом блещут наряды,И купол, как небо, высок.

А детям не кажется страннымЯвление этих чудес.Они не смеются над пьяным,Который под купол полез.

Не могут они оторватьсяОт этой высокой красы.И только отцы веселятсяВ серьезные эти часы.

Золушка

Веселым зимним солнышкомДорога залита.Весь день хлопочет Золушка,Делами занята.

Хлопочет дочь приемнаяУ мачехи в дому.Приемная-бездомная,Нужна ль она кому?

Белье стирает Золушка,Детей качает Золушка,И напевает Золушка —Серебряное горлышко.

В окне — дорога зимняя,Рябина, снегири.За серыми осинамиБледнеет свет зари.

А глянешь в заоконныеПросторы без конца —Ни пешего, ни конного,Ни друга, ни гонца.

Посуду моет Золушка,В окошко смотрит Золушка,И напевает Золушка:«Ох, горе мое, горюшко!»

Все сестры замуж выданыЗа ближних королей.С невзгодами, с обидамиВсе к ней они да к ней.

Блестит в руке иголочка.Стоит в окне зима.Стареющая ЗолушкаШьет туфельку сама…

Сказка

Мальчик строил лодку.И построил лодку.И поплыл по речкеВ тихую погодку.Лодка острым носомВоду бороздила.Облако дорогуЕй загородило.

Мальчик въехал в облако,В белое, густое.А за первым облаком —Облако второе,Облако пуховое,Облако из снега.

А за третьим облакомНачиналось небо.

Мальчик плыл не речкою,Мальчик плыл по Млечному,По небу проточномуВ сторону восточную.

Мальчик плыл по звездам,К месяцу тянулся.Покатался по небуИ домой вернулся.

«О, много ли надо земли…»

О, много ли надо землиДля дома, для поля, для луга,Чтоб травами пела округаИ море шумело вдали?

О, много ли надо земли,Чтоб очи продрать на рассветеИ видеть, как шумные детиПускают в ручьях корабли;

Чтоб в зарослях возле селаЧеремуха жарко дышалаИ ветвь поцелуям мешала —И все ж помешать не могла?

О, много ли надо землиДля тропки, проселка, дороги,Чтоб мирные псы без тревогиДремали в нагретой пыли?

О, много ли надо землиДля истины, веры и права,Чтоб засека или заставаЛюдей разделять не могли?

Софья Палеолог