Эдгар По - Лирика Страница 7

Как память едва вспоминаемых дней.

И путники видят, в том крае туманном,

Сквозь окна, залитые красною мглой,

Огромные формы, в движении странном,

Диктуемом дико звучащей струной.

Меж тем как, противные, быстрой рекою,

Сквозь бледную дверь, за которой Беда,

Выносятся тени и шумной толпою,

Забывши улыбку, хохочут всегда.

(1901)

Перевод К. Бальмонта

27. SONNET - SILENCE

There are some qualities - some incorporate things,

That have a double life, which thus is made

A type of that twin entity which springs

From matter and light, evinced in solid and shade.

There is a two-fold _Silence_ - sea and shore

Body and Soul. One dwells in lonely places,

Newly with grass o'ergrown; some solemn graces,

Some human memories and tearful lore,

Render him berrorless: his name's "No more."

He is the corporate Silence: dread him not!

No power hath he of evil in himself;

But should some urgent fate (untimely lot!)

Bring thee to meet his shadow (nameless elf,

That haunteth the lone regions where hath trod

No foot of man), commend thyself to God!

(1839-1845)

27. МОЛЧАНИЕ

Есть свойства - существа без воплощенья,

С двойною жизнью: видимый их лик

В той сущности двоякой, чей родник

Свет в веществе, предмет и отраженье.

Двойное есть _Молчанье_ в наших днях,

Душа и тело - берега и море.

Одно живет в заброшенных местах,

Вчера травой поросших; в ясном взоре,

Глубоком, как прозрачная вода,

Оно хранит печаль воспоминанья,

Среди рыданий найденное знанье;

Его названье: "Больше Никогда".

Не бойся воплощенного Молчанья,

Ни для кого не скрыто в нем вреда.

Но если ты с его столкнешься тенью

(Эльф безымянный, что живет всегда

Там, где людского не было следа),

Тогда молись, ты обречен мученью!

(1895)

Перевод К. Бальмонта

28. THE CONQUEROR WORM

Lo! 'tis a gala night

Within the lonesome latter years!

An angel throng, bewinged, bedight

In veils, and drowned in tears,

Sit in a theatre, to see

A play of hopes and fears,

While the orchestra breathes fitfully

The music of the spheres.

Mimes, in the form of God on high,

Mutter and mumble low,

And hither and thither fly

Mere puppets they, who come and go

At bidding of vast formless things

That shift the scenery to and fro,

Flapping from out their Condor wings

Invisible Wo!

That motley drama - oh, be sure

It shall not be forgot!

With its Phantom chased for evermore,

By a crowd that seize it not,

Through a circle that ever returneth in

To the self-same spot,

And much of Madness, and more of Sin,

And Horror the soul of the plot.

But see, amid the mimic rout

A crawling shape intrude!

A blood-red thing that writhes from out

The scenic solitude!

It writhes! - it writhes! - with mortal pangs

The mimes become its food,

And seraphs sob at vermin fangs

In human gore imbued.

Out - out are the lights - out all!

And, over each quivering form,

The curtain, a funeral pall,

Comes down with the rush of a storm,

While the angels, all pallid and wan,

Uprising, unveiling, affirm

That the play is the tragedy, "Man,"

And its hero the Conqueror Worm.

(1842-1849)

28. ЧЕРВЬ-ПОБЕДИТЕЛЬ

Во тьме безутешной - блистающий праздник,

Огнями волшебный театр озарен;

Сидят серафимы, в покровах, и плачут,

И каждый печалью глубокой смущен.

Трепещут крылами и смотрят на сцену,

Надежда и ужас проходят, как сон;

И звуки оркестра в тревоге вздыхают,

Заоблачной музыки слышится стон.

Имея подобие Господа Бога,

Снуют скоморохи туда и сюда;

Ничтожные куклы, приходят, уходят,

О чем-то бормочут, ворчат иногда.

Над ними нависли огромные тени,

Со сцены они не уйдут никуда,

И крыльями Кондора веют бесшумно,

С тех крыльев незримо слетает - Беда!

Мишурные лица! - Но знаешь, ты знаешь,

Причудливой пьесе забвения нет.

Безумцы за Призраком гонятся жадно,

Но Призрак скользит, как блуждающий свет.

Бежит он по кругу, чтоб снова вернуться

В исходную точку, в святилище бед;

И много Безумия в драме ужасной,

И Грех в ней завязка, и Счастья в ней нет.

Но что это там? Между гаеров пестрых

Какая-то красная форма ползет,

Оттуда, где сцена окутана мраком!

То червь, - скоморохам он гибель несет.

Он корчится! - корчится! - гнусною пастью

Испуганных гаеров алчно грызет,

И ангелы стонут, и червь искаженный

Багряную кровь ненасытно сосет.

Потухли огни, догорело сиянье!

Над каждой фигурой, дрожащей, немой,

Как саван зловещий, крутится завеса,

И падает вниз, как порыв грозовой

И ангелы, с мест поднимаясь, бледнеют,

Они утверждают, объятые тьмой,

Что эта трагедия Жизнью зовется,

Что Червь-Победитель - той драмы герой!

(1901)

Перевод К. Бальмонта

29. LENORE

Ah, broken is the golden bowl! - the spirit flown

forever!

Let the bell toll! - a saintly soul floats on the Stygian

river:

And, Guy De Vere, hast _thou_ no tear? - weep now

or never more!

See! on yon drear and rigid bier low lies thy love,

Lenore!

Come, let the burial rite be read - the funeral song

be sung!

An anthem for the queenliest dead that ever died

so young

A dirge for her the doubly dead in that she died

so young.

"Wretches! ye loved her for her wealth and ye hated

her for her pride;

And, when she fell in feeble health, ye blessed her

that she died:

How _shall_ the ritual then be read - the requiem

how be sung

By you - by yours, the evil eye - by yours

the slanderous tongue

That did to death the innocence that died and died

so young?"

_Peccauimus_: - yet rave not thus! but let a Sabbath song

Go up to God so solemnly the dead may feel no wrong!

The sweet Lenore hath gone before, with Hope

that flew beside,

Leaving thee wild for the dear child that should have

been thy bride

For her, the fair and debonair, that now so lowly lies,

The life upon her yellow hair, but not within her

eyes

The life still there upon her hair, the death upon

her eyes.

"Avaunt! - avaunt! to friends from fiends the

indignant ghost is riven

From Hell unto a high estate within the utmost

Heaven

From moan and groan to a golden throne beside

the King of Heaven:

Let no bell toll, then, lest her soul, amid its hallowed

mirth

Should catch the note as it doth float up from

the damned Earth!

And I - tonight my heart is light: - no dirge will

I upraise,

But waft the angel on her flight with a Paean

of old days!"

(1844-1849)

29. ЛИНОР

О, сломан кубок золотой! душа ушла навек!

Скорби о той, чей дух святой - среди Стигийских

рек.

Гюи де Вир! Где весь твой мир? Склони свой темный

взор:

Там гроб стоит, в гробу лежит твоя любовь, Линор!

Пусть горький голос панихид для всех звучит бедой,

Пусть слышим мы, как нам псалмы поют в тоске

святой,

О той, что дважды умерла, скончавшись молодой.

"Лжецы! Вы были перед ней - двуликий хор теней.

И над больной ваш дух ночной шепнул:

Умри скорей!

Так как же может гимн скорбеть и стройно петь о той,

Кто вашим глазом был убит и вашей клеветой,

О той, что дважды умерла, невинно-молодой?"

_Peccavimus_: но не тревожь напева похорон,

Чтоб дух отшедший той мольбой с землей был

примирен.

Она невестою была, и Радость в ней жила,

Надев несвадебный убор, твоя Линор ушла.

И ты безумствуешь в тоске, твой дух скорбит о ней,

И свет волос ее горит, как бы огонь лучей,

Сияет жизнь ее волос, но не ее очей.

"Подите прочь! В моей душе ни тьмы, ни скорби нет.

Не панихиду я пою, а песню лучших лет!

Пусть не звучит протяжный звон угрюмых

похорон,

Чтоб не был светлый дух ее тем сумраком смущен.

От вражьих полчищ гордый дух, уйдя к друзьям,

исчез,

Из бездны темных Адских зол в высокий мир

Чудес,

Где золотой горит престол Властителя Небес".

(1901)

Перевод К. Бальмонта

30. DREAM-LAND

By a route obscure and lonely,

Haunted by ill angels only,

Where an Eidolon, named Night,

On a black throne reigns upright,

I have reached these lands but newly

From an ultimate dim Thule

From a wild weird clime that lieth, sublime,

Out of Space - out of Time.

Bottomless vales and boundless floods,

And chasms, and caves, and Titan woods,

With forms that no man can discover

For the dews that drip all over;

Mountains toppling evermore

Into seas without a shore;

Seas that restlessly aspire,

Surging, unto skies of fire;

Lakes that endlessly outspread

Their lone waters - lone and dead,

Their still waters - still and chilly

With the snows of the lolling lily.

By the lakes that thus outspread

Their lone waters, lone and dead,

Their sad waters, sad and chilly

With the snows of the lolling lily,

By the mountains - near the river

Murmuring lowly, murmuring ever,

By the grey woods, - by the swamp

Where the toad and the newt encamp,

By the dismal tarns and pools

Where dwell the Ghouls,

By each spot the most unholy

In each nook most melancholy,

There the traveller meets aghast

Sheeted Memories of the Past

Shrouded forms that start and sigh

As they pass the wanderer by

White-robed forms of friends long given,

In agony, to the Earth - and Heaven.

For the heart whose woes are legion

Tis a peaceful, soothing region

For the spirit that walks in shadow

O! it is an Eldorado!

But the traveller, travelling through it,

May not - dare not openly view it;

Never its mysteries are exposed

To the weak human eye unclosed;

So wills its King, who hath forbid

The uplifting of the fringed lid;

And thus the sad Soul that here passes

Beholds it but through darkened glasses.

By a route obscure and lonely,

Haunted by ill angels only,

Where an Eidolon, name NIGHT,

On a black throne reigns upright,

I have wandered home but newly

From this ultimate dim Thule.

(1844-1849)

30. СТРАНА СНОВ

Дорогой темной, нелюдимой,

Лишь злыми духами хранимой,

Где некий черный трон стоит,

Где некий Идол, Ночь царит,

До этих мест, в недавний миг,

Из крайней Фуле я достиг,

Из той страны, где вечно сны, где чар высоких

постоянство,

Вне Времени - и вне Пространства.

Бездонные долины, безбрежные потоки,

Провалы и пещеры. Гигантские леса,

Их сумрачные формы - как смутные намеки,

Никто не различит их, на всем дрожит роса.

Возвышенные горы, стремящиеся вечно

Обрушиться, сквозь воздух, в моря без берегов,

Течения морские, что жаждут бесконечно

Взметнуться ввысь, к пожару горящих облаков.

Озера, беспредельность просторов полноводных,

Немая бесконечность пустынных мертвых вод,