Александр Пушкин - Руслан и Людмила Страница 7

Песнь четвертая

    Я каждый день, восстав от сна,Благодарю сердечно богаЗа то, что в наши временаВолшебников не так уж много.К тому же — честь и слава им! —Женитьбы наши безопасны…Их замыслы не так ужасныМужьям, девицам молодым.Но есть волшебники другие,Которых ненавижу я:Улыбка, очи голубыеИ голос милый — о друзья!Не верьте им: они лукавы!Страшитесь, подражая мне,Их упоительной отравыИ почивайте в тишине.

    Поэзии чудесный гений,Певец таинственных видений,Любви, мечтаний и чертей,Могил и рая верный житель,И музы ветреной моейНаперсник, пестун и хранитель![3]Прости мне, северный Орфей,Что в повести моей забавнойТеперь вослед тебе лечуИ лиру музы своенравнойВо лжи прелестной обличу.

    Друзья мои, вы все слыхали,Как бесу в древни дни злодейПредал сперва себя с печали,А там и души дочерей;Как после щедрым подаяньем,Молитвой, верой, и постом,И непритворным покаяньемСнискал заступника в святом;Как умер он и как заснулиЕго двенадцать дочерей:И нас пленили, ужаснулиКартины тайных сих ночей,Сии чудесные виденья,Сей мрачный бес, сей божий гнев,Живые грешника мученьяИ прелесть непорочных дев.Мы с ними плакали, бродилиВокруг зубчатых замка стен,И сердцем тронутым любилиИх тихий сон, их тихий плен;Душой Вадима призывали,И пробужденье зрели их,И часто инокинь святыхНа гроб отцовский провожали.И что ж, возможно ль?.. нам солгали!Но правду возвещу ли я?..

    Младой Ратмир, направя к югуНетерпеливый бег коня,Уж думал пред закатом дняНагнать Русланову супругу.Но день багряный вечерел;Напрасно витязь пред собоюВ туманы дальние смотрел:Всё было пусто над рекою.Зари последний луч горелНад ярко позлащенным бором.Наш витязь мимо черных скалТихонько проезжал и взоромНочлега меж дерев искал.Он на долину выезжаетИ видит: замок на скалахЗубчаты стены возвышает;Чернеют башни на углах;И дева по стене высокой,Как в море лебедь одинокий,Идет, зарей освещена;И девы песнь едва слышнаДолины в тишине глубокой.

    «Ложится в поле мрак ночной;От волн поднялся ветер хладный.Уж поздно, путник молодой!Укройся в терем наш отрадный.

    Здесь ночью нега и покой,А днем и шум и пированье.Приди на дружное призванье,Приди, о путник молодой!

    У нас найдешь красавиц рой;Их нежны речи и лобзанье.Приди на тайное призванье,Приди, о путник молодой!

    Тебе мы с утренней зарейНаполним кубок на прощанье.Приди на мирное призванье,Приди, о путник молодой!

    Ложится в поле мрак ночной;От волн поднялся ветер хладный.Уж поздно, путник молодой!Укройся в терем наш отрадный».

    Она манит, она поет;И юный хан уж под стеною;Его встречают у воротДевицы красные толпою;При шуме ласковых речейОн окружен; с него не сводятОни пленительных очей;Две девицы коня уводят;В чертоги входит хан младой,За ним отшельниц милых рой;Одна снимает шлем крылатый,Другая кованые латы,Та меч берет, та пыльный щит;Одежда неги заменитЖелезные доспехи брани.Но прежде юношу ведутК великолепной русской бане.Уж волны дымные текутВ ее серебряные чаны,И брызжут хладные фонтаны;Разостлан роскошью ковер;На нем усталый хан ложится;Прозрачный пар над ним клубится;Потупя неги полный взор,Прелестные, полунагие,В заботе нежной и немой,Вкруг хана девы молодыеТеснятся резвою толпой.Над рыцарем иная машетВетвями молодых берез,И жар от них душистый пашет;Другая соком вешних розУсталы члены прохлаждаетИ в ароматах потопляетТемнокудрявые власы.Восторгом витязь упоенныйУже забыл Людмилы пленнойНедавно милые красы;Томится сладостным желаньем;Бродящий взор его блестит,И, полный страстным ожиданьем,Он тает сердцем, он горит.

    Но вот выходит он из бани.Одетый в бархатные ткани,В кругу прелестных дев, РатмирСадится за богатый пир.Я не Омер: в стихах высокихОн может воспевать одинОбеды греческих дружин,И звон, и пену чаш глубоких,Милее, по следам Парни,Мне славить лирою небрежнойИ наготу в ночной тени,И поцелуй любови нежной!Луною замок озарен;Я вижу терем отдаленный,Где витязь томный, воспаленныйВкушает одинокий сон;Его чело, его ланитыМгновенным пламенем горят;Его уста полуоткрытыЛобзанье тайное манят;Он страстно, медленно вздыхает,Он видит их — и в пылком снеПокровы к сердцу прижимает.Но вот в глубокой тишинеДверь отворилась; пол ревнивыйСкрыпит под ножкой торопливой,И при серебряной лунеМелькнула дева. Сны крылаты,Сокройтесь, отлетите прочь!Проснись — твоя настала ночь!Проснися — дорог миг утраты!..Она подходит, он лежитИ в сладострастной неге дремлет;Покров его с одра скользит,И жаркий пух чело объемлет.В молчанье дева перед нимСтоит недвижно, бездыханна,Как лицемерная ДианаПред милым пастырем своим;И вот она, на ложе ханаКоленом опершись одним,Вздохнув, лицо к нему склоняетС томленьем, с трепетом живым,И сон счастливца прерываетЛобзаньем страстным и немым…

    Но, други, девственная лираУмолкла под моей рукой;Слабеет робкий голос мой —Оставим юного Ратмира;Не смею песней продолжать:Руслан нас должен занимать,Руслан, сей витязь беспримерный,В душе герой, любовник верный.Упорным боем утомлен,Под богатырской головоюОн сладостный вкушает сон.Но вот уж раннею зареюСияет тихий небосклон;Всё ясно; утра луч игривыйГлавы косматый лоб златит.Руслан встает, и конь ретивыйУж витязя стрелою мчит.

    И дни бегут; желтеют нивы;С дерев спадает дряхлый лист;В лесах осенний ветра свистПевиц пернатых заглушает;Тяжелый, пасмурный туманНагие холмы обвивает;Зима приближилась — РусланСвой путь отважно продолжаетНа дальный север; с каждым днемПреграды новые встречает:То бьется он с богатырем,То с ведьмою, то с великаном,То лунной ночью видит он,Как будто сквозь волшебный сон,Окружены седым туманом,Русалки, тихо на ветвяхКачаясь, витязя младогоС улыбкой хитрой на устахМанят, не говоря ни слова…Но, тайным промыслом храним,Бесстрашный витязь невредим;В его душе желанье дремлет,Он их не видит, им не внемлет,Одна Людмила всюду с ним.

    Но между тем, никем не зрима,От нападений колдунаВолшебной шапкою хранима,Что делает моя княжна,Моя прекрасная Людмила?Она, безмолвна и уныла,Одна гуляет по садам,О друге мыслит и вздыхает,Иль, волю дав своим мечтам,К родимым киевским полямВ забвенье сердца улетает;Отца и братьев обнимает,Подружек видит молодыхИ старых мамушек своих —Забыты плен и разлученье!Но вскоре бедная княжнаСвое теряет заблужденьеИ вновь уныла и одна.Рабы влюбленного злодея,И день и ночь, сидеть не смея,Меж тем по замку, по садамПрелестной пленницы искали,Метались, громко призывали,Однако всё по пустякам.Людмила ими забавлялась:В волшебных рощах иногдаБез шапки вдруг она являласьИ кликала: «Сюда, сюда!»И все бросались к ней толпою;Но в сторону — незрима вдруг —Она неслышною стопоюОт хищных убегала рук.Везде всечасно замечалиЕе минутные следы:То позлащенные плодыНа шумных ветвях исчезали,То капли ключевой водыНа луг измятый упадали:Тогда наверно в замке знали,Что пьет иль кушает княжна.На ветвях кедра иль березыСкрываясь по ночам, онаМинутного искала сна —Но только проливала слезы,Звала супруга и покой,Томилась грустью и зевотой,И редко, редко пред зарей,Склонясь ко древу головой,Дремала тонкою дремотой;Едва редела ночи мгла,Людмила к водопаду шлаУмыться хладною струею:Сам карла утренней пороюОднажды видел из палат,Как под невидимой рукоюПлескал и брызгал водопад.С своей обычною тоскоюДо новой ночи, здесь и там,Она бродила по садам:Нередко под вечер слыхалиЕе приятный голосок;Нередко в рощах поднималиИль ею брошенный венок,Или клочки персидской шали,Или заплаканный платок.

    Жестокой страстью уязвленный,Досадой, злобой омраченный,Колдун решился наконецПоймать Людмилу непременно.Так Лемноса хромой кузнец[4],Прияв супружеский венецИз рук прелестной Цитереи,Раскинул сеть ее красам,Открыв насмешливым богамКиприды нежные затеи…

    Скучая, бедная княжнаВ прохладе мраморной беседкиСидела тихо близ окнаИ сквозь колеблемые веткиСмотрела на цветущий луг.Вдруг слышит — кличут: «Милый друг!»И видит верного Руслана.Его черты, походка, стан;Но бледен он, в очах туман,И на бедре живая рана —В ней сердце дрогнуло. «Руслан!Руслан!.. он точно!» И стрелоюК супругу пленница летит,В слезах, трепеща, говорит:«Ты здесь… ты ранен… что с тобою?»Уже достигла, обняла:О ужас… призрак исчезает!Княжна в сетях; с ее челаНа землю шапка упадает.Хладея, слышит грозный крик:«Она моя!» — и в тот же мигЗрит колдуна перед очами.Раздался девы жалкий стон,Падет без чувств — и дивный сонОбъял несчастную крылами

    Что будет с бедною княжной!О страшный вид: волшебник хилыйЛаскает дерзостной рукойМладые прелести Людмилы!Ужели счастлив будет он?Чу… вдруг раздался рога звон,И кто-то карлу вызывает.В смятенье, бледный чародейНа деву шапку надевает;Трубят опять; звучней, звучней!И он летит к безвестной встрече,Закинув бороду за плечи.

Песнь пятая