Сергей Есенин - Том 5. Проза Страница 75

Вступление ‹к сборнику «Стихи скандалиста»› (с. 221). — Сергей Есенин. Стихи скандалиста. Берлин: И. Т. Благов, 1923, с. 5.

Автограф неизвестен.

Печатается по тексту книги.

Датируется по авторской пометке под текстом.

С. 221. …нечистых слов нет. — Ср. ответ Есенина на вопрос ‹о причине пристрастия к «крепким словам»›:

«Хочется бросить вызов литературному и всяческому мещанству! Старые слова и образы затрепаны, нужно пробить толщу мещанского литературного самодовольства старым прейскурантом „зарекомендованных“ слов: отсюда выход в цинизм, в вульгарность, отсюда моя радость тому,

когда ветер весенний дразнитсяи всыпает вам в толстые задницыокровавленный веник зари».

(Эльвич. Вульгаризация и порнография в современной художественной литературе. — Журн. «Худож. мысль». Харьков, 1922, № 10, 22–30 апреля, с. 7).

Слова — это граждане. Я их полководец. Я веду их. — Ср.: В. В. Маяковский: «Каждое слово должно быть, как в войске солдат…» (статья «И нам мяса». — Газ. «Новь», М., 1914, 16 ноября, № 116).

Последние 4 стихотворения «Москва кабацкая» появляются впервые. — Это стихотворения: «Да! Теперь решено! Без возврата…», «Снова пьют здесь, дерутся и плачут…», «…Сыпь, гармоника! Скука, скука…», «Пой же, пой! На проклятой гитаре…» В сборнике они напечатаны сплошным текстом, без разбивки на отдельные произведения. Цикл посвящен А. Кусикову (о нем см. т. 1 наст. изд., с. 552–553).

Благов Иван Терентьевич (1881–1942) — издатель произведений русских литераторов в Берлине. Среди авторов выпущенных им книг — С. А. Есенин, А. Н. Толстой, А. П. Каменский, А. Б. Кусиков.

Предисловие (с. 222). — Журн. «Красная новь», М.-Л., 1924, январь-февраль, № 1 (18), с. 273 (в статье А. Воронского «Литературные силуэты. Сергей Есенин» — отрывок с сокращением); полностью — Сергей Есенин, Собр. соч. В 5 т. Т. 5. М., 1962, с. 77–79.

Печатается и датируется по черновому автографу (РГАЛИ).

Отрывок из «Предисловия», вошедший в статью А. К. Воронского, вызвал отклик поэта и критика А. А. Туринцева. Он писал в статье «Поэзия современной России»: «Нет, сколько бы ни извинялся Есенин… за „самый щекотливый этап“ свой — религиозность, сколько бы ни просил читателя „относиться ко всем его Иисусам, Божьим Матерям и Миколам, как к сказочному в поэзии“, для нас ясно: весь религиозный строй души его к куцему позитивизму сведен быть не может. И после того, как одержимое требование преображения, жажда обрести немедленно же обетованную Инонию чуда не произвели — отчаяния, богоотступничества нет. По-прежнему взыскует он нездешних „неведомых пределов“. Неизменна его религиозная устремленность, порыв к Божеству, меняется лишь внутреннее освещение, обновляется содержание. Собственно бунт Есенина символический изначальный Прометеев бунт» (журн. «Своими путями». Прага, 1925, № 6–7, май-июнь, с. 26).

С. 222. В этом томе собрано почти все… Большие вещи… отходят во 2-й том. — О каком конкретно собрании стихотворений и поэм в 2-х томах идет речь, не установлено. Вместе с тем попытки Есенина издать двухтомник своих произведений восходят к 1920 г. — о готовящемся издании 1-го тома под названием «Телец» сообщалось в рекламном объявлении, помещенном в сборнике «Плавильня слов» (вышел в феврале того же года). В феврале 1921 года издательство «Имажинисты» выпустило есенинскую книгу «Трерядница», где указывалось о подготовке к печати сборника «Ржаные кони» в двух книгах. Ни «Телец», ни «Ржаные кони» в свет не вышли, хотя оба издания были сверстаны (их верстки сохранились). Спустя год, 14 марта 1922 г., газ. «Известия ВЦИК…» (№ 59) поместила объявление о том что издательством «Альциона» «печатаются и готовятся два тома Сергея Есенина „Ржаные кони“». И эти тома не появились. В октябре-ноябре 1922 года издательство З. И. Гржебина выпустило первый том «Собрания стихов и поэм» Есенина. Второй том не выходил.

По возвращении из-за границы Есенин вновь пытался осуществить замысел издания двухтомника своих произведений. Поскольку «Предисловие» находилось в распоряжении А. К. Воронского, имевшего непосредственное отношение к издательству «Круг», можно предположить: рукопись предназначалась для есенинского двухтомника, намечаемого к выпуску в «Круге». Издание по неизвестным причинам не состоялось. В конце 1924 г. «Круг» выпустил небольшой сборник Есенина «Стихи (1920-24)»; из «маленьких поэм» в книгу вошли: «Сорокоуст», «Исповедь хулигана», «На родине» («Возвращение на родину»), «Русь Советская».

…сказалось весьма сильное влияние моего деда… Отроком меня таскала по всем российским монастырям бабка. — О жизни Сергея Есенина в семье деда по матери Федора Андреевича Титова (1845–1927) и бабушки Натальи Евтихиевны Титовой (1847–1911) см. автобиографии поэта в т. 7 наст. изд., а также воспоминания троюродного брата поэта по линии матери Н. И. Титова «Школьные годы Есенина» (Сб. «Воспоминания о Сергее Есенине», М., 1965 г.) и книгу А. Панфилова «Константиновский меридиан», ч. 1. М., 1992, с. 120–123.

С. 223. …протухшие настроения о Розах, Крестах… — вероятно, имеются в виду религиозно-философские настроения, затронувшие определенную часть интеллигенции России в начале XX в., особенно после поражения революции 1905–1907 годов.

«Роза и Крест» — название драмы Александра Блока, написанной в 1913 г.

…Я очень люблю и ценю Блока… — С первой встречи и до конца дней своих Есенин с большим уважением относился к А. А. Блоку. В автобиографиях, в беседах с современниками, в публичных выступлениях Есенин отзывался о Блоке как об одном из своих наставников, научившем его лиричности. «Блок… для меня… — говорил Есенин в 1923 г., — был и остался… главным и старшим, наиболее дорогим и высоким, что только есть на свете» (Пяст В. А. Встречи с Есениным. — Воспоминания-95, 386) Подробнее о взаимоотношениях Есенина и Блока см. следующие работы: Мурашёв М. П. А. Блок и С. Есенин (Страницы из воспоминаний). — Сб. «Есенин. Жизнь. Личность. Творчество». М., 1926, с. 65–70; Правдина И. С. Есенин и Блок. — Есенин и русская поэзия. Л., 1967, с. 110–136; Блок и Есенин. ‹Выдержки из воспоминаний, дневников и записей поэтов и их современников›. Публикация и примечания Ю. Юшкина. — Газ. «Литературная Россия», 1980, 17 октября, № 42, с. 9, 16–17; Енишерлов В. Три года. Александр Блок и Сергей Есенин. — «В мире Есенина». Сб. статей, М., 1986, с. 449–456.

…‹на› наших полях он часто глядит как голландец. — Слово «голландец» здесь имеет метафорический смысл: намек на иностранное происхождение предков Блока.

Озирис (Осирис) — в египетской мифологии бог производительных сил природы, царь загробного мира.

Оаннес — в шумеро-аккадской мифологии первочеловек в образе полурыбы-получеловека.

Зевс — в греческой мифологии верховное божество, отец богов и людей, глава олимпийской семьи богов.

Афродита — в греческой мифологии богиня любви и красоты.

Афина — в греческой мифологии богиня мудрости и справедливой войны.

Анкета ‹журнала› «Книга о книгах». К Пушкинскому юбилею. ‹Ответы› (с. 225). Журн. «Книга о книгах», М., 1924, № 5–6, июнь, с. 18, 20, 23.

Печатается по подлиннику (РГАЛИ, ф. С. Д. Мстиславского) — машинописному бланку анкеты с ответами Есенина, вписанными карандашом.

Датируется годом журнальной публикации.

В № 4 журнала «Книга о книгах» за 1924 год в разделе «Литературная хроника» была напечатана следующая информация:

«125-летие со дня рождения А. С. Пушкина. „Книга о книгах“ провела, в связи с 125-летнем дня рождения Пушкина, анкету, результаты которой будут опубликованы в следующем номере журнала» (с. 62).

В очередном, № 5–6 журнала, в частности, сообщалось: «На разосланные и розданные анкетные листы ответов поступило всего 27 — на 200 распределенных анкет». Напечатано ответов на каждый из трех вопросов — 20, среди них, помимо Есенина, ответы А. Я. Аросева, Ф. А. Березовского, Н. К. Гудзия, П. С. Когана, С. А. Клычкова, Г. Лелевича, В. Л. Львова-Рогачевского, Н. К. Пиксанова, В. П. Полонского, А. И. Тарасова-Родионова, Д. А. Фурманова и других литераторов.

Из ответов на первый вопрос анкеты:

Клычков С.: «Чувство влечения к Пушкину, любви к его поэзии — как чувство голода, жажды: почти физическое чувство. В разгар футуризма и поэтического атеизма, Пушкин для меня всегда был образом утешения, успокоения и надежды, — надежды, что вся эта шумливость, заносчивость нелепости, самоутвержденная непростота и бездумье — пройдет без следа и заметы в сердце человечества. Если мы еще не вплотную подошли к Пушкину, то это будет завтра».